- Так точно, – кивнул Сезонов.

- Я попрошу вас ненадолго выйти, мне нужно осмотреть подполковника и провести необходимые манипуляции.

Медик взялся за душки стетоскопа, взглянув на Яго. Тот со вздохом поднялся и направился на выход мимо медбрата.

- Меня Ягосор зовут, кстати, – произнес галактионец негромко, взявшись за дверную ручку.

- О, неужели! – врач вдруг просиял, будто пятилетний мальчишка, которому просто так, в качестве сюрприза вручили сахарный леденец. Восклицание ударилось в дверь, которой хлопнул Яго, выходя в коридор.

Медбрат перекрыл капельницу и отсоединил от руки трубку, снял присоски с груди. Подполковник самостоятельно и осторожно сел в кровати, выпрямляясь.

- Дискомфорта в брюшном отделе при движении не испытываете? Я вас прослушаю. Говорят, именно вы разговорили этого товарища и первым же узнали его имя, – врач посмотрел на Сезонова и кивнул на дверь.

- Правда, – ответил тот, пока медик, держа дужки, вставлял оливы.

- Прекрасно. Дышите глубоко и ровно... Ну, давайте к делу, товарищ подполковник, – врач внимательно осматривал Сезонова, прослушивая его. – Когда очнулись? Что беспокоит? Голова не кружится, сухости во рту нет?

- Очнулся минут десять назад. Сейчас ничего не беспокоит.

- Вы очень стойки, удивляюсь. Ваш организм. Рана заживает хорошо. Быстрее, чем у всех пациентов, с подобными ранениями у которых мне приходилось сталкиваться. Да и вообще. Необычайная редкость. Никого никогда до вас не знал, чтобы организм так прекрасно себя вел, – задумчиво произнес врач.

Сезонов молчал. Не будет же он прямо сейчас рассказывать, что всё благодаря сывороткам, введенным ему еще два десятка лет назад?

Отложив фонендоскоп в сторону, медик отстегнул от подполковника корсет и пальпировал бок со спины и живота, осмотрел швы.

- Вы в медицинском центре на базе военного госпиталя. Вас привезли пару дней назад без сознания, в стабильно тяжелом состоянии. Тут же проведена операция. Прошла успешно, но не быстро, – говорил врач между проводимыми манипуляциями и внешним осмотром. – Огнестрельное ранение с обширным дефектом прямой и косой животной мышцы, дефектом кишечной стенки вкупе с геморрагическим шоком. Повезло, что живы остались. Упустили бы считанные минуты – внутреннее кровоизлияние было бы тяжелее, обильнее, без каких-либо шансов на успех. Пока несколько часов бандаж не надевайте.

Врач вынул из кармана медицинского халата упакованные в стерильный пакет ватно-марлевые диски, пропитанные раствором, наклеил на послеоперационные швы на животе и спине Сезонова.

- Правила просты. Самое главное, известное всем в стенах лечебных учреждений – соблюдать постельный режим, – сказал врач. – Особое диетическое питание. Антибиотики покапаем, витамины. Физические, силовые упражнения, глубокие наклоны не выполняйте: не нагружайте мышцы до заживления. Вставать, ходить надо, но первое время не очень долго, не до мышечного напряжения. Неделю побудете у нас. Последим за вашим состоянием, понаблюдаем. Показаний к релапаротомии я пока не вижу. У вас всё прекрасно заживает, кратно быстрее, чем у всех. Так что у вас есть все шансы уйти из этих стен раньше.

- Понятно, спасибо, – Сезонов кивнул.

- Сообщите о нем на пост, – обратился врач к медбрату и вновь повернулся к подполковнику: – Ну, будем вставать на ноги, товарищ офицер.

- Без этого никуда.

- Отдыхайте.

Врач вышел. Как только медбрат, помогший выполнить санитарно-гигиенические процедуры, покинул палату, тут же из коридора к Сезонову влетел Яго и вихрем пронеся к дальнему стулу.

- А сегодня запеканку морковную в здешней столовке давали. Я за вас порцию тоже в себя опрокинул, – довольно сообщил галактионец, словно хвастался включением в Книгу рекордов Гиннесса.

- Ну на здоровье, что сказать, – вздохнул Сезонов, спуская с кровати ноги.

- Случилось что, командир? – Яго тут же посерьезнел.

Подполковник огляделся по сторонам в поисках чего-либо, что можно бы накинуть на тело, но ничего не нашел.

- Надо подумать… Как обезопасить тебя здесь. Раз тебя тут оставляют. Несмотря на спецназ, – задумчиво произнес он, что-то вычисляя в уме. – Всё равно что-то случится, думаю. Они не откажутся от своей идеи, их ничего не остановит.

- Кого – «их»? – Ягосор подобрался.

- Знать бы мне самому, кого и откуда принесет по твою душу.

Подполковник сверлил галактионца тяжелым взглядом.

- Проблемы? – помявшись, спросил Яго. Ему не понравилось, как на него смотрит московский военачальник – будто под кожу пробирается, будто сжигает.

- Что ты сделал с тем человеком, который стрелял в меня? – пугающим шепотом спросил Сезонов, не опуская глаз. – Убил?

- Да, – коротко ответил Ягосор, даже не пытаясь юлить.

Подполковник тяжело вздохнул и опустил голову. Без зазрения совести, на аффекте ли, нет, но факт фактом – пришелец убил землянина. Не то чтобы это межгалактический скандал – смешно подумать… Дело не в том. Он, Сезонов, так хотел видеть галактионца иным, измененным после всех жизненных перипетий юности, сам перед собой ручался ненасильственным характером Яго в настоящем. Неконтролируемое стечение обстоятельств виной тому, что пришелец явил свою жестокую сторону? И каким образом трактовать случившееся: необходимая ли оборона при нападении? Каков будет вердикт, когда с этим будут разбираться? И избежит ли Яго следствия и уголовного преследования? Всё-таки ситуация нешуточная. Как-то Селиванов всё разрешит… Ведь во всем разбираться придется именно ему.

- В итоге из охотников на нас там, на стройке, был он один?

- Да.

- Об этом знают Селиванов и его группа? О том, что ты сделал?

- Да.

- Что они сказали?

- В глаза – ничего.

- Зачем ты это сделал?

- Устранил того типа? Вот сейчас не понял, командир! То есть я должен был оставить его в живых после такого?!

Понятно. Яго – воин, исполнитель, который пролагал себе путь к свободе, забирая жизни. Природа в нем сильнее всякого внешнего. Он никогда не изменится. В силах лишь уменьшить агрессию, попробовать смирить личность насильника, положить ее проявление на более мирные цели (или менее грубые и жестокие). Научить не убивать бездумно, не разобравшись. Быть может, у того стрелка получилось бы выведать всё: кто наниматель, каковы истинные цели последнего и всё прочее. Но о чем сейчас говорить...

Сезонов прошел к шкафу, прислушиваясь к сигналам организма, и, распахнув дверные створки, увидел на нижнем ярусе свою зимнюю обувь, чужую темную куртку на плечиках (может, Яго, вроде похожая) и пару футболок со спортивным костюмом, которые брал с собой в багаж для ношения в гостиничном номере. Тут же висели форменные брюки и галстук.

- Куртка, кстати, вам. От простреленной одежды решили избавиться и не чинить. Кровищи и дырени – во! – Галактионец широко разведенными меж собой ладонями явно превозносил размеры сквозных дырок и кровавых пятен в военной аляске и рубашке с кителем.

Сезонов надел брюки и футболку, застегнул кофту на молнии. За курткой обнаружилась багажная сумка. Подполковник пошарил в ней, убедившись, что все вещи в наличии и целостности. В одном из внутренних карманов нашлись наручные часы и прозрачный пакет со снятыми с простреленной одежды шевронами, нашивкой и погонами. На самом дне сумки в закрытом чехле лежал нож. На верхней полке шкафа подполковник увидел офицерскую шапку.

- Где папка? – Сезонов, вынув из сумки мобильник, вспомнил о документах на галактионца и повернулся к Яго.

- Селивану вернули. Все бумажки там целы. И, это... – Яго почесал нос. – Спасибо. Что меня спасли. И мне жаль, что так вышло.

- Мы оба – жертвы обстоятельств, – подполковник вернулся к кровати, растягиваясь на ней.

- И как мне, вам, нам себя вести, чтобы меня не похитили или что там хотят сделать? На органы распродать? – пришелец переложил ногу на ногу.

- Тут целый триллер вокруг тебя.

И Сезонов вкратце рассказал Яго, что тот на деле является центральной фигурой опасного в своей затее плана. А план этот разработан хорошо знакомой ему сотрудницей управления Владыкиной.