– Лучше бы окно было. – шепнула Рая девушкам.
– Девушка с последнего ряда! Да, вы!
Рая выпрямилась.
– Какой самый первый свод законов вы знаете?
– Законы Хаммурапи, были изданы в тысяча семьсот пятидесятых годах до нашей эры.
– А кем был этот Хаммурапи?
– Вавилонским царём.
– Молодец. Фамилия?
Рая назвала фамилию Влады.
Таки поставлю пять тебе, но не за поведение.
– Спасибо.
Группа начала посмеиваться, Рая и Влада под столом пожали друг другу руки.
– А за меня ответишь? Я Олег. – сказал парень по соседству.
– Скажу, что теперь чувствую себя Олегом и это отныне моя идентичность.
– Я могу сделать голос Олега. – грубым басом сказала Влада.
– Олег – это состояние души, как вы не понимаете? – вмешалась Мила.
– Весь задний ряд! Все встали и вышли! Не мешайте мне работать!
Послышался скрежет стульев.
– Остановитесь! Сядьте, и чтобы ни слова от вас не было.
Дальше было очень сжатое изложение истории шумеров и аккадцев, которое было прервано звонком на возникновении Вавилона. Толпа вышла к курительной беседке. Влада и Рая крепко обняли Милу и направились к остановке.
На остановке совершенно не было толпы, старый потрескавшийся асфальт был ярко залит солнцем, от гудящих машин шёл запах выхлопных газов, а ветер разносил надоевшую за всё лето пыль. Автобус пришёл быстро и был почти пустым. На входе сидели две бабули в серых платках и о чём-то шептались громкими голосами, они пристально посмотрели на девушек и перекрестились. Девушки же одновременно улыбнулись им во все зубы, от чего бабули перекрестились ещё раз.
– Что их в нас так зацепило? – недоумевала Влада?
– У меня бледные глаза, у тебя бледная кожа, и румянами это не особо скроешь.
– Ты ещё и на визажиста училась?
– Нет, но присмотреться могу. Я уже и не помню, когда видела тебя не бледной и без синяков под глазами.
– Но я же вчера выспалась.
– Четыре часа на лавочке – разве сон?
– Почему все меня этим достают?
– От чего ты вечно бежишь?
«Точь-в-точь, как говорит внутренний голос. Ни он, ни подруги от меня не отстанут. Может, стоит рассказать?»
– Я не бегу, я наслаждаюсь движением.
Рая вздохнула, видимо, перебарывая себя от множества последующих слов, которые хотела вылить на Владу, завалить её упрёками, вопросами и анализом.
– Как скажешь. Но если вдруг захочешь поделиться – я выслушаю, да и Мила тоже.
Влада молча опустила голову Рае на плечо и вскоре задремала. Было тепло и уютно, по-домашнему, прямо как возле бабушки.
«Как мне теперь обнять бабушку?»
В голове проносился огромный чёрный пёс на длинных тонких лапах, он лаял, скалил зубы, пытался кинуться. Влада сидела в круге, очерченном мелом, и пёс никак не мог его порвать. Издалека раздался вой, и за пределами круга показалось ещё несколько озлобленных голодных глаз. Теперь вокруг бегало много тонкотелых собак, и все рычали, злобно лаяли, упирались лапами в невидимую стену круга, из темноты сверкали длинные клыки, а пасти раскрывались неправдоподобно широко. Тут одна из собак пробила лапой стену круга, и та разлетелась, как стекло. Свора кинулась внутрь.
Влада вздрогнула и проснулась на тёплой груди.
– Ты поэтому не спишь?
– Да.
– Что тебе снится?
– Одно и то же. Чёрный пёс, который хочет меня сожрать.
– Когда ты его увидела в первый раз?
– Мне было двенадцать, я возвращалась домой и он на меня напал.
– Укусил?
– Нет, я успела сделать розочку и отбиться. Возможно, я его убила.
– Он сам на тебя кинулся, мог бы и подумать. Это из тех собак, которые бегали стаей по нашему посёлку и драли детей?
– Стая здесь не при чём, у этого пса был хозяин.
– Он был рядом?
– Да.
– Ему тоже влетело?
– Да.
– Обожаю тебя. Тебе за это ничего не было?
– Нет.
– Ещё больше обожаю. Сколько лет дружим – а эту историю слышу впервые.
– Эту историю знала только бабушка, а теперь и ты. Помнишь, до этого несколько раз находили трупы обглоданных детей, и все они были изнасилованы?
Рая посмотрела Владе в глаза:
– Эта тварь тебя не тронула?
– Нет. Мне повезло вовремя найти бутылку и отбиться.
– Можно ещё вопрос?
– Да.
– После этого ты переехала?
– Да. Бабушка не выдержала, когда это услышала, и её положили в больницу, а родители сразу меня забрали.
– Я найду эту тварь. Сегодня ночуешь у меня, поможешь сделать ритуал.
– Я думала, ты скажешь что-то в духе «нужно быть мудрее и отпустить ситуацию».
– Нужно быть мудрее и перед тем, как отпустить ситуацию, выпустить свой гнев, иначе он продолжит тебя разъедать. Скажи честно, ты зла на этого, с позволения сказать, человека?
– Да. Из-за него мне пришлось убить несчастную собаку, которую он натравил, и когда я рассказала всё это бабушке, у неё случился приступ. Естественно я злюсь.
– И на что похож твой гнев?
– На огромного чёрного пса, который жрёт меня изнутри.
– Пора выпустить его наружу, пусть порезвится. А уже потом я буду читать тебе лекцию про «отпустить ситуацию». Если захочешь, конечно же.
Автобус остановился, зелёное и голубое пальто выскочили на остановку. Нужно пройти пару кварталов, и будет нужная кофейня. Солнце уже не жгло глаза, оно скрылось за облаками и наблюдало оттуда. Девушки подошли к большому старинному дому с потрескавшимися барельефами в виде причудливых растений, на первом этаже которого было несколько стеклянных магазинов и одно пустое помещение без вывески. Возле него их уже ждала знакомая женщина в ярком пончо. Подойдя ближе, Влада заметила, что у этой дамы выразительные большие чёрные глаза.
Распустив механическим движением длинные волосы, которые были точно в тон глазам, женщина подошла к девушкам и тепло обняла, после чего они вошли в пустое помещение, витринная стена которого была прозрачной, а стены – абсолютно пустыми, разве что покрыты краской.
– Начнём с договора. – сказала женщина, – Я сделала для вас одинаковые шаблоны, почитайте.
Влада понимала, что перед глазами должен быть читаемый текст, но вместо него увидела лишь скачущие чёрные буквы, между которыми резко возникали и постепенно гасли голубые искры. Они напоминали сгорающие в атмосфере кометы, которые она иногда видела в детстве.
– Рая, есть где-нибудь поблизости действующая кофейня?
– Влада, вы какая-то бледная.
– Это мой естественный цвет кожи. Мне просто нужен кофе.
– У меня как раз подключен аппарат. А вообще меня беспокоит ваш внешний вид. У вас случайно нет анимии или дистании?
– Ни в коем случае. Я просто не выспалась.
После того, как всё было прочитано, вопросы заданы, а договоры подписаны, Рая показала наброски в скетчбуке, женщина окидывала взглядом голые стены, а Влада говорила, куда лучше разместить какой рисунок.
– Жираф больше подойдёт для этого промежутка, портрет лучше сделать более масштабным, а льва разместить возле места баристы. Кстати, в некоторых местах хорошо бы вокруг рисунка наклеить на стены подобие рамок. Я знаю, где их заказать, и они будут стильно смотреться.
– Здесь я хочу сделать полки с этническими вазами, а возле них разместить стол.
– Тогда портрет можно перенести в сторону, и в этом месте обойтись без рамок, иначе будет нагромождение.
Женщина записывала итоги обсуждений в большой толстый блокнот, плавно ходила от стены к стене, делала на них заметки карандашом. «Лев», «портрет в платке», «силуэт», «жираф». Потом Рая тем же карандашом отмечала размеры фигур. Влада взяла второй карандаш, они вооружились строительными линейками и начали построение, по ходу обсуждая, что и какими цветами нужно раскрасить. Конечно же, всё должно быть тёплое и обязательно яркое, чтобы не сливаться со стенами цвета охры. Для жирафа нужно сделать тёмно-зелёный фон и обклеить его по краям коричневой рамой. Рама должна быть деревянной и немного потёртой, такую тоже можно заказать. Женщина в пончо продолжала всё записывать, потом позвонила в магазин, спросила цены, расчёты делала в том же блокноте.