Вот только Людвига было не остановить, он вошел в пьяный раж и с диким улюлюканьем прыгал, как сумасшедший кузнечик, по площади, в то время как я размышлял, как это остановить и под какую землю мне при этом провалиться. Однако, кажется, в этот раз судьба пришла мне на помощь… не знаю, что ему помешало: то ли скользкие от тающего снега камни, то ли количество выпитого, но Его Величество, сделав феерический кульбит, решил поближе познакомиться с дорожной кладкой из горизонтального положения. Разумеется, мы тут же бросились к нему, пытаясь помочь подняться, но Людвиг только отмахнулся и начал стягивать с себя пальто…

– Rock ist weg, Stock ist weg,

Augustin liegt im Dreck,

O, du lieber Augustin,

Alles ist hin.

Und selbst das reiche Wien,

Hin ist’s wie Augustin;

Weint mit mir im gleichen Sinn,

Alles ist hin!

Jeder Tag war ein Fest,

Und was jetzt? Pest, die Pest!

Nur ein groß' Leichenfest,

Das ist der Rest.(

Платья нет, трости нет,

Августин лежит в грязи.

Ох, дорогой ты Августин,

Всё пропало.

И даже богатая Виена

Пропала, как и Августин;

Плачьте со мною вместе,

Всё пропало!

Каждый день был праздником,

И что теперь? Чума, одна чума!

Только большие погребения,

Вот и всё.)

Многозначительным и крайне заунывным голосов завопил Людвиг, а мне стало совсем не по себе, я вмиг протрезвел, осознавая, чем это сейчас может кончиться – да жители же сейчас вызовут магполицию…

Словно в ответ на мои мысли, окно сверху распахнулось, и на нас с громкими ругательствами вылилось, кажется, содержимое ночного горшка… Здесь что, еще нет нормального водопровода? Или гадость держат специально именно для таких случаев? Фу, мерзость какая!

Местные запевалы, конечно же, не стерпели такого отношения к себе и начали громко орать и требовать расплаты, я же кинулся помогать Людвигу… Вдали зашумела сирена полицейской магмашины, и я осознал, что если мы хотим остаться инкогнито, то пора совсем не по-аристократически уносить ноги, тем более, что хозяин горшка намеревался спуститься вниз с дубинкой… Конечно, дубинка нам, двоим с магией, не страшна, но вот возможный скандал… От содержимого горшка еще можно отмыться, а вот если что-то подобное просочится в прессу…

Не теряя ни секунды, я достал артефакт из кармана и с его помощью открыл портал до моего дворца. Гораздо сложнее было втащить в портал сопротивлявшегося и очень дурно пахнущего Людвига, но и с этим я справился, как раз вовремя, чтобы шагнуть с ним в портал прямо перед носом магполиции…

– Густав! – рявкнул я в прихожей, всеми силами стараясь удержать в железной хватке Людвига, который все еще рвался в драку.

Дворецкий появился на удивление быстро, с обычным выражением лица и в полной форме, от неожиданности даже я замер. Он что, и спит так, в форме?

Передав ему в руки невменяемого короля, я отправился к себе, чтобы помыться, и с неимоверным удовольствием заметил шевеление в магической почтовой шкатулке. Открыв ее, увидел именно то, что хотел – сведения о незнакомке. Быстро пробежавшись глазами по достаточно скудной информации, я осознал, что  немедленно нанесу визит в академию гувернанток… кажется, мне срочно понадобилась няня…Я многозначительно усмехнулся, вспоминая ее лицо. И имя такое подходящее – Аурелия вон Соненшайн. Странно, конечно: что благородная девица забыла в академии? А то, что она благородная, ясно: во-первых, магия, во-вторых, фамилия… Я глянул в окно, над Виеной как раз занимался рассвет. Ну что же, золотая моя( Здесь отсылка к имени Аурелия, что значит золотая, а фамилия в дословном переводе будет звучать как Солнечный свет.), скоро увидимся, а пока – душ. Уверен, что Густав без проблем справится с Людвигом!

Аурелия

Добравшись наконец до места, предложенного фрау Штайан, я с ужасом обнаружила, что оно забито под завязку, трактир был полон народа, активно взявшегося за опустошение винных погребов хозяйки, а несколько служанок носились по залу все в мыле от бесплодных усилий успеть обслужить дикую ораву, которая требовала еды и вина, и еще больше вина!

Наконец, после нескольких попыток я нашла в этом бедламе хозяйку и спросила ее о возможности переночевать, но она лишь посмотрела на меня, как на умалишенную, и отрицательно покачала головой.

– Ну, а что вы хотели, милочка! Сегодня же жирный вторник! Из всех пригородов приехали зажиточные простолюдины в Виену для того, чтобы попраздновать вдоволь!

– Ну, а мне то, что делать? Мне нужно место для ночлега, и вот записка от фрау Штайан, сами посмотрите!

И в последней надежде хоть как-то исправить ситуацию, я отдала записку в руки незнакомки. Она прочитала, смерила меня подозрительным взглядом, потом еще раз глянула на записку. А я замерла в полном ужасе, после треволнений нескольких дней у меня не было никаких сил искать новое место для ночлега, да и где его искать-то? Вся столица забита празднующим народом, который будет гудеть до самого утра, но ночевать на улице я тоже не могу…

– Ладно, милочка, тебя же Аурелия зовут? Так?

Я лишь с надеждой утвердительно кивнула.

– Значит, так! Комнат нет от слова «совсем»! Но я могу устроить тебе по доброте душевной мешок соломы в каморке, где обычно переодевается прислуга… но, сама понимаешь, сон тебе, пока это все не успокоится, не грозит точно…

Я лишь утвердительно кивнула… да уж, спать сейчас можно было бы только за высоким забором собственного особняка, отгороженного от праздника и местных кутил садом, а мы в центре…

– Что я буду вам за это должна? – со вздохом вернулась я к насущному вопросу, требовать плату за сон на мешке соломы – это, конечно, беспредел, но лучше спросить прямо, чем получить еще один неприятный сюрприз, с меня их за последнее время хватило!

– Давай так, если ты сейчас поможешь моим девочкам, то ничего… и следующая ночь для тебя станет тоже бесплатной. Если будешь расторопной, то, может, сумеешь и себе что-то заработать, Trinkgeld(Нем. Чаевые.) за хорошее обслуживание у нас оставляют… Я, кстати, Сандра!

Я застыла, ошеломленная таким предложением: я так устала, что еле стояла на ногах, но деваться было некуда, мне нужен был ночлег, да и в моей ситуации лишние деньги бы не помешали! Господи, как же низко пала единственная наследница некогда богатого и влиятельного рода вон Соненшайн, но времени предаваться размышлениям о напастях судьбы у меня не было, и я лишь утвердительно кивнула, соглашаясь на условия Сандры.

– Вот и прекрасно! Значится, я тебе сейчас выдам drindl(Нем. Дриндль – национальная одежда Баварии.), где-то у меня было еще для служанок, переодевайся и выходи в зал!

Мои брови полезли наверх, у этих платьев такие вырезы, это же прямо неприлично!

– Простите, кхмм, Сандра, а можно мне тот, что поскромнее, ну, с закрытым горлом? – протянула я.

– Это еще зачем? Показывать надо, что есть, пока молодая! Авось и мужа найдешь на свои прелести! – хозяйка уставилась на меня как на полную дурочку. А я прокручивала в голове, какую отговорку мне можно придумать, чтобы она ее приняла. Выставлять на всеобщее обозрение свой бюст перед толпой пьяных мужланов мне хотелось меньше всего, может, я и пала низко, но не настолько.

– У меня родимое пятно, некрасивое… так будет лучше для всех… зачем пугать клиентов, – невнятно проблеяла я первое, что пришло в голову.

Сандра лишь всплеснула руками.

– Ах, ты ж горемычная! Да-а, без женских прелестей туго придется, ну да ладно, я тебе тогда один из своих отдам, что после свадьбы сшили. Я тогда еще маленькая да худенькая была, так что пойдет… и цвет немного другой, но подходящий, Schürze повяжи сзади, и все узнают!( Нем. Тут необходимо знать, что повязанный фартук, а Schürze – это именно он, в дринделе несет в себе ОЧЕНЬ важную информацию для мужчин. Завязки на левую сторону говорят о том, что девушка свободна, на правую сторону носят замужние дамы, сзади повязывают вдовы или служанки в трактирах.) На попе же у тебя ничего такого нет? – Я даже поежилась от шутки Сандры, но вежливо выдохнула.