Если где-то есть Камасутра для влюбленных пар, то я требую издать Камасутру для мам! И обязательно включить позы: «Мама одной ногой на полу», «Маму прижал камушек» и «Мама – футбольный мячик».
Пушистая шапка-кошанка наконец-то улеглась и захрапела.
Снился мне сон, словно я лежу на пляже. Одна нога моя была на влажном песке, куда не доставал прибой. Кричали чайки, шумели волны и …
Я открыла глаз, видя огромную чайку, которая срочно требовала есть. Так! А что это у нас?
Есть вещи, которые не хочется увидеть утром в постели. К ним относится дохлая мышь, маньяк – душитель подмышкой и таракан. А тут был завтрак.
Пределом мечтаний любой девушки является завтрак в постель. Так вот, мне его принесли. Правда, если принюхаться это был не совсем завтрак. Скорее, ужин… Но кто я такая, чтобы придираться?
Завтрак прятался в одеяле, а на простыне была лужа.
Я проверила, автором ее была не я! Во взгляде Титикаки читалось: «Совесть – не блохи! Не съест!». Он не унывал.
– Так, а кто это у нас … Ой! – привстала я, чувствуя боль. – Романтичный такой?
Титикака поднял на меня красивые, честные глаза. Во взгляде его читалось, что это – вовсе не он!
Он даже порычал на дверь, намекая, что откуда пришла беда.
А поскольку по моим подсчетам в замке было всего два… хм… Титикаки, то, скорее всего это был злой и жестокий дядя! Да! Точно он!
А я – маленький скромный Титикака, тут вообще не при чем! Это злой дядя просочился в комнату, навалил кучку мне в одеяло. В благодарность за все мои труды и риск для жизни! Заодно и поделился своим мнением по поводу моего присутствия в замке.
Так зря я тут строго смотрю на бедного Титикаку. Это все он! Узурпатор!
– Я не ругаю, – вздохнула я, но лучше бы этого не делала! – Ты же раньше на лоток ходил? Что случилось?
– Рррррыыы! – выдал Титикака, рыча на дверь.
– Погоди, ты … приревновал? – спросила я, глядя в доверчивые глаза. – Приревновал меня? И решил… Ой, фу! Пометить? А, плохая мама тискала и чесала другую кису… Да? За ушком чесала? А должна чесать только Титикаку! Только его!
– Аррр! – радостно согласился Титикака, пока я с трудом понимала, как это все отстирывать. И входит ли это в обязанности няни!
Я попыталась погладить малыша по голове, но обалдела от боли.
– Ой! – скривилась я, решив выбрать другое время.
Какая-то добрая душа принесла еду и платье. Почему-то белое, но плотное, с длинным рукавом! За неимением другого, я осторожно стала надевать его перед зеркалом. Кто-то мне сильно польстил в груди и недооценил по росту, поэтому платье село кое-как, намекая, что неплохо бы иметь на груди подушечку для принца.
Мама сидела на краю кровати и делала вид, что зверски терзает мясо и делится неохотно. Хотя на самом деле тихо жевала овощи. Под конец трапезы, я собиралась сгрести одеяло и отнести его куда-нибудь. Чтобы никто случайно не вступил в местную оппозицию и не размазал ее по ковру. Только я приоткрыла окно для проветривания и собрала одеяло в кучку, как вдруг…
Дверь открылась неожиданно и без стука. Я даже подпрыгнула на месте.
В комнату, прихрамывая, вошло его величество. Его белоснежный мех на плечах отразился в зеркала. Одеяние с серебристой вышивкой искрилось, словно иней.
– Здравствуйте, – поздоровалась я, удивленно глядя на его походку. Его величество был один. Ни свиты, ни слуг.
– Почему не поклонилась? – произнес он так, словно не я бегала за ним вчера с бинтами и перекисью.
– Ты обязана соблюдать правила для слуг, – произнес он, мельком глянув в мою сторону. – Я не допускаю фамильярности.
– Ах, простите, – вздохнула я, вспоминая, как вчера доктор Айболит бежал наперегонки с доктором Айпипец!
Я кивнула головой, удивляясь его появлению здесь не меньше, чем Титикака.
– Итак, – произнесло его величество, подметая роскошной меховой мантией пол. Он присел в кресло, пристально глядя на меня. – Я пришел предупредить, что скоро церемония имянаречения. Повторная. И все должно пройти гладко. Это раз. Второе. То, что ты – няня для наследника, не дает тебе право вести себя, как член королевской семьи. Я закрываю глаза на то, что ты тискаешь наследника, хотя это не допустимо. Но себя я не позволю тискать. Это понятно?
Ой, а мне прямо так хочется! Прям аж руки тянутся!
Я так понимаю, он зашел поблагодарить! И просто не знает, с чего начать!
– Третье. Все, включая придворных обязаны, когда я отдаю распоряжения, стоять в поклоне. И сейчас ты нарушаешь это правило, – произнесло его величество, скользнув по мне взглядом. – Других я наказывал за меньшее. Так что будь так любезна, когда разговариваешь с королем, замереть в поклоне. Любое проявление неуважения, подрывает мою власть. Следовательно, если будет государственный переворот, вас с принцем ждет не самая завидная участь. Что бы вам не пообещали.
Наклоняться ужасно не хотелось. Тем более, что мне было больно.
– А ничего, что я тоже королевских кровей! – вдруг вспомнила я. – И склоняться не обязана…
– Это я знаю, что ты королевских кровей. Но другие об этом знать не должны. Для всех ты – просто еще одна служанка, – холодно произнесло его величество. – А теперь я хочу видеть, как ты будешь кланяться на церемонии. Учти, когда у тебя на руках принц, ты не кланяешься. Когда принца на руках нет, ты обязана поклониться.
– А можно не сейчас? – заметила я, словно отвечаю на уроке.
– Немедленно, – в голосе прозвенел металл.
– Давайте в другой раз, – уклончиво заметила я. – Я пока перед зеркалом потренируюсь.
– Я сказал! Сейчас! – прозвенел голос.
– Ладно, – прошептала я, морщась и начиная медленно наклоняться. Ой! Я опустила глаза и увидела, как по белоснежному платью растекается кровавое пятно. Заклинание разошлось!
– Достаточно! Запомнила, как? – послышался голос, пока я пыталась заслонить руками кровь. Перед глазами все поплыло.
– Ну вот и хо… – донесся до меня величественный голос, когда пятно уже стало больше, чем мои руки.
– Что с тобой? – голос его величества внезапно изменился. Это был уже не тот холодный и величественный. Скорее, настороженный. – Откуда кровь?
– Все в поря… – прошептала я, пытаясь изобразить улыбку. Я покачнулась, в надежде, что в сторону кровати. Мне казалось, что он сейчас отойдет в сторонку и перешагнет через меня.
– Сюда иди! – рявкнули на меня, подхватывая на руки. – Кровь откуда?!
– Да так… – слабым голосом прошептала я, пытаясь убрать его руки.
– Я тебя, кажется, спросил! – послышался голос, когда я пыталась нащупать одеяло, чтобы прикрыть. – Не отвечаешь? Хорошо!
Он резко дернул платье, разрывая ткань. И увидел съехавшие, пропитанные кровью бинты.
– Что случилось? – послышались голоса в коридоре. – Ваше Величество!
В комнату влетели волки. Увидев кусок окровавленного платья в руках его величества, они в ужасе переглянулись. Видимо, они были уверены, что мною тихо завтракают!
– Когда это случилось? – послышался голос его величества. Я отвернулась, как бы не желая отвечать на этот вопрос.
– Я с кем разговариваю? – мое лицо повернули к себе. – Вы! Двое! Проверьте принца!
– Со мной, – сглотнула я, чувствуя себя уточкой в чужой руке.
– Я что спросил?! – рявкнули на меня.
Почему все приличные девушки умеют падать в обморок, а у меня не получается? Чтобы вот так вот: «Ах!» и все! Прикинуться дохлой, чтобы неприятности посмотрели на тебя, потоптались вокруг и отстали. Но я так не умею!
– Ваше величество! С наследником все в порядке! – послышались голоса, заслоняемые белым мехом. – Он цел и невредим!
– Кто это сделал? – послышался вопрос, на который мне не очень хотелось отвечать. Может быть, потому что я бы на его месте, узнав правду, очень расстроилась. Я вспомнила вчерашнюю рану, поморщилась, представляя, какая это боль. Еще бы! Я бы, наверное, полкомнаты разнесла, всю кровать исцарапала и оставила бы инвалидами половину дворца. И нашли бы меня на шкафу. И это при условии, что я вовсе не умею оборачиваться огромным котиком.
