– Сто пятьдесят три. У тебя плохой слух? –  поинтересовался малыш. А малыш ли? он же старше меня в приличное количество раз.

– Хороший у меня слух, –  ответила я, рассматривая маленькую мордашку.

– А тебе сколько лет? –  спросил Филя.

– Двадцать четыре, –  сказала я, растирая свою ногу. Потом подумала и щелкнула и ее пальцами, а вдруг болеть перестанет? Но искры не случилось. Странно. Жаль. Сломанный какой-то сон. Или способ. Пока не ясно.

– Сколько? –  не понял кот.

– Двадцать четыре, –  повторила я, –  может это у тебя плохой слух?

– Нет. Просто это очень мало. В таком возрасте же еще дети. В школу ходят. Магию осваивают, –  возмутился кот.

– Нет у меня магии, –  виновато пожала я плечами.

– Есть, –  упрямо заявил кот. –   Иначе, я бы тебя сюда не переместил. Мы фамильяры, гуляем по мирам, ищем своих хозяев и потом, как только закрепим с ними связь, перемещаемся в основной мир.

– Основной мир? А связь ты со мной закрепил? Как? –  вопросы посыпались, как мандарины из порванного пакета.

– Конечно! Мы сейчас в Манире. Я же тебя нашел, вот нас и вернуло домой, как только я тебя укусил. Мне нужна была твоя кровь, а ты решила меня бросить. Разве так можно вообще? –  возмутился Филимон.

– Так это из-за тебя у меня так нога болит! –  возмутилась я. Кот виновато опустил ушки и принялся вылизывать мою ранку шершавым языком.

– Я совсем забыл об этом, прости. Большая часть магов восстанавливается самостоятельно. Но ты такая юная, наверное, еще не умеешь. Сейчас, –  он как-то умудрялся и говорить и лизать мою ногу. Удивительно, но с каждым новым касанием боль утихала. Через пару минут нога прошла полностью.

– Не болит, –  улыбнулась я, проводя рукой по ноге.

– Это хорошо, –  улыбнулся в ответ кот.

– А кто это тут такой лежит? –  раздался над головой чей-то голос.

– А вот это плохо, –  снова поджал ушки кот.

Плохо? Не поняла я, но голову по инерции задрала, рассматривая того, кто заслонил собой солнце. Черный силуэт мужчины с короткими волосами. Не так, чтоб уж много информации. Умеет, гад, выбирать сторону с какой подходить. Ему-то меня хорошо видно. Более того, ему явно приятно смотреть на то, как я щурюсь от солнца, которое нет-нет, да и пробьется сквозь его шевелюру мне прямо в глаз.

Филимон начал издавать какие-то странные звуки. Я перевела взгляд на свое черное чудо и поняла, что это кряхтение –  попытка меня защитить. Он встал на дыбы и шипит на незнакомца. Что, впрочем, не напугало того, чье лицо все еще было скрыто в тени. Но это и не удивительно, пугаться маленькому черному котенку было бы глупо. Вот был бы ты большой пантерой, хотя бы… Провела ладонью по взъерошенной спине, котенок обернул на меня свою угольную мордочку и я, не удержавшись, щелкнула его по носу.

Маленькая искра проскочила между моими пальцами и маленьким влажным носом. И нос неожиданно стал увеличиваться в размерах. К слову сказать, не только нос, в момент выросли и все остальные части тела, делая из моего маленького ушастика большого зверя. Буквально секунда замешательства в глазах Филимона и непередаваемый восторг, а потом…

Я даже сообразить не успела, что и как произошло, а черная пантера уже прижимала мужчину к земле и ее рык больше не походил на шуточные фырканья маленького котенка.

– Эй, вы чего! Убери своего зверя, пока я его с пылью не сравнял! –  возмущался тот, кого я теперь могла хорошо рассмотреть. Передо мной лежал породистый самец, не иначе. Красивые, правильные черты лица, ровный нос, высокий лоб, широкие брови, скулы… ух, какие скулы! И глаза такие синие, что аж дух захватывает. Его черные волосы сейчас были в пыли, но в них легко угадывалась модная в моем мире прическа фейд.

– Филя! –  возмутилась я тому, что мой кот трогает не пойми что. –  А вдруг у этого брюнета блохи. Слезь с него!

Филя хрюкнул, перестав рычать и начал издавать какие-то совершенно неадекватные звуки, что-то между всхлипыванием и рыком. Смеется, поняла я, но с жертвы не слез.

– Какие блохи! Вы совсем что ли ополоумели? Да вы знаете вообще, кто я такой? –  возмущался все еще лежа под моим котиком этот выскочка. Шевелиться он явно опасался, не зная, чего еще ожидать от моего зверюги. А может и зная. Это я в этом сне впервые, а эти тут явно местные.

– Не знаем. Просвяти, –  хмыкнула я, поднимаясь на ноги. Отряхнула свой окончательно испорченный костюм и уставилась на красавчика. Ну как есть, красавчик. И тонкая линия губ и крепкая шея, а этот разворот плеч…. Ух. Бокальчик мартини и я бы отдалась ему не глядя на его манеры. Вспомнилось, что работа отнимает у меня личную жизнь и секса не было уже давненько. Но нет. Нет тут мартини. Вернемся к делу.

– Я сын…

– О, стой, –  прервала я мужчину, ощущая, как легкая волна возбуждения, вызванная его потрясающей внешностью, сходит на нет после первых двух слов. Никогда не любила мужчин, чьим основным достижением в жизни является рождение в правильной семьи. Он сын. Есть, чем гордиться. –  Можешь дальше не продолжать, интерес потерян.

– Что? –  не понял этот “сын” кого-то там. Он и правда выглядел озадаченным.

– Ничего. Филя, вставай, этот нам не подходит, удаляемся. Вам повезло, молодой человек, я сегодня в благодушном настроении, порчу на вас не нашлю, идите, куда шли, –  сказала я и под офигевшие взгляды сразу двух пар глаз, направилась в выбранную ранее сторону. Филя догнал меня через несколько секунд, мягко ступая рядом своими огромными лапами. Оборачиваться, чтобы посмотреть на мужчину, я не стала. Если что-то было бы не так, Филя бы мне сказал, в этом никаких сомнений не было. А значит, можно идти туда, куда шла.

В молчании, пропитанном офигеванием моего кота, мы прошли минут десять. Я наслаждалась природой, все еще не знаю, куда именно ведет меня этот сон, а он просто семенил рядом. До тех пор, пока не разразился смехом. И так хохотал, что аж остановился, придерживая живот одной лапкой. Выглядело это неповторимо, я притормозила, чтобы дать ему отдышаться.

– Ну ты, мать, даешь, –  успокоившись, сказал мой кот, уже совершенно не писклявым голосом маленького котенка. –  Давно я так не веселился. Самого Доминика и так мордой в грязь.

– Мордой в грязь, это его ты, а не я, –  напомнила Филе, когда он успокоился.

– Так было надо. Если б мы не проявили твою силу, он бы забрал тебя в свои рабыни. Не думаю, что ты была бы счастлива прислуживать этому…

– Рабыни? –  перебила я его. А вот это уже не смешно. –  Какие еще рабыни?

– Ну ты же женщина, –  пожал своими кошачьими плечами Филя, не понятно как, но я хорошо видела и различала его мимику. –  Тут женщин мало, большая часть из них –  те, кого приводят фамильяры. Собственно, поэтому нас и отправляют по другим мирам. Этот мир вымирает без женской энергии. Приходится искать ее всюду. Те женщины, что рождаются, редко доживают до десяти лет. Почему так происходит, неизвестно. А те женщины, что попадают в этот мир, либо показывают силу и живут так, как хотят или становятся рабынями таких, как Доминик. В его руках сила и деньги семьи. Это много.

– И много у него рабынь? –  поинтересовалась я, так между прочим.

– Когда я был тут последний раз, было две, –  с легкой грустью в голосе ответил Филя.

– А мужчины тут тоже рабами бывают? –  мне стало любопытно. Помнится, в моем мире за равноправие борются так, что аж дух захватывает. Интересно, а ходят ли тут мужчины с транспарантами “Рабство всем! Мужчины –  тоже рабы! Даешь плетью по спине!” Ну или еще что-то в таком духе. В исключительно патриархальном мире, даже во сне, мне быть не хотелось. Да, и политика партии вот эта странная. Или ты сильная и делаешь, что хочешь, или в рабство. А я какая? А я никакая, я не местная. Мне бы проснуться поскорее и на работу. А тронете, так я вам всем тут и без всякой магии нафеячу.

– Нет. Рабами не бывают, –  покачал головой кот. Форменное безобразие, подумалось мне. Революцию тут что ли провести? –  А ты правда порчу навести можешь?