Проигнорировал вышедшую из-за стола высокую брюнетку с прижатым к пышному бюсту рабочим планшетом и ускорил шаг, направляясь к своему кабинету.

– Давид Дм…

– Попридержи энтузиазм, дорогая, – открыл дверь и перед тем, как захлопнуть ее перед курносым носом Алисы, обернулся через плечо к подчиненной. – Давай начнем через полчаса.

Она поправила очки в широкой черной оправе.

– Хорошо. Желаете кофе?

Я улыбнулся.

– Читаешь мои мысли. И сделай-ка покрепче.

Ничто не помогало отвлечься от навязчивого образа полуголой молоденькой нянечки своих детей, как адский завал по работе.

Преимущество моей руководящей должности в том, что я был смертельно занят ВСЕГДА. Я вполне бы мог переехать в офис на семидесятом этаже башни Москвы-Сити и не отрывать телефон от уха, отвечая на сотни звонков в день. Мне нравилась бешеная динамика ведения бизнеса, возбуждали пополнявшиеся банковские счета и возможность роста, продвижения и расширения своего детища. Но у этого была непомерно высокая цена – время с семьей, которым приходилось жертвовать.

Я вкалывал как проклятый, чтобы обеспечить Илье и Игнату лучшую жизнь, чтобы сыновья могли с гордостью носить мою фамилию и, возможно, продолжить мое дело.

Домой вернулся после полуночи. Зверски устал и мечтал поскорее завалиться в постель.

Малыши крепко спали. Лариса Андреевна посапывала в гостиной, так и не досмотрев бразильскую мелодраму. Я накрыл ее пледом, выключил телевизор и сделал небольшой обход по дому.

Интересно, Майя уже легла?

Поднялся в свою спальню, принял душ и вышел на балкон.

– Катя пришибет, если узнает, – с усмешкой пробормотал самому себе, покрутив в пальцах сигарету.

Прикурил и размял шею, прислонившись к балконным перилам бедром. От соприкосновения с холодным белым камнем покрылся мурашками. Нужно было напялить что-то на тело, но я выперся с голым торсом прямиком из ванной в прохладу ночи.

Сделал долгожданную затяжку, наполнил легкие горьким дымом и с кайфом прикрыл веки.

Тут же распахнул глаза, услышав всплеск воды.

С балкона моей спальни открывался отличный обзор на внутренний двор. Качественное освещение позволило мне заметить движение у бассейна.

Майя.

Она встала у шезлонга, огляделась и стянула, виляя бедрами, те самые утренние шортики.

Я забыл свое собственное имя, засмотревшись на подтянутую попку в черных трусиках.

Собралась поплавать в поздний час?

Однако на этом мое мучение не закончилось. Малышка огляделась по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии поблизости нежеланных зрителей, и избавилась от топика… под которым не оказалось ни верха купальника, ни бюстгальтера.

Я едва не сломал зубы в крошку, стиснув их с сумасшедшей силой. Прокусил пополам сигарету. Ну и хрен с ней.

Майя взмахнула роскошными темно-шоколадными волнами, изящно нырнув в воду.

Я чуть не взвыл.

С шипением задышал и вцепился пальцами в каменное балконное ограждение, внимательно наблюдая за перемещением девушки под водой. Заключенная в ореол голубоватой подсветки на дне бассейна, она плавно извивалась, болтая ножками. Не выныривала довольно долго. Всплыла на поверхность, когда пересекла всю длину водного пространства и облокотилась о бортик.

Вытерла с лица лишнюю влагу и чуть покачнулась, на неуловимое мгновение засветив охренительными сиськами. От быстрого движения они упруго колыхнулись. Майя потерлась аккуратными розовыми сосками об угол бортика и вновь нырнула.

Я собрал в кулаки последние крупицы самообладания и ушел с балкона, громко хлопнув застекленной раздвижной дверью.

Сукатвоюмать!

Это невозможно…

Это безумие…

У меня же точно крышу сорвет, если паршивка продолжит совершать подобные выходки и дальше!

Я расхаживал по комнате, выцеживая ругательства. Поправлял выпирающий через боксеры и домашние штаны член. От безысходности даже о дрочке подумал. Не баловался мастурбацией со студенчества. Да и не возникало такой необходимости – всегда подворачивалась обладательница прелестного умелого ротика и тугой киски.

Почувствовал себя ущербно, когда давление в паху приобрело невыносимый характер, что причиняло жгучую боль, и пришлось взяться за член.

Сжать в кулаке у основания и начать остервенело наяривать до тех пор, пока жажду до сексапильного тела одной горячей особы не накрыло оглушительной волной.

МАЙЯ

Первая неделя моей работы нянечкой подошла к концу. Даже начало казаться, что я привыкла к неусидчивости близнецов и их неутомимой жажде исследовать все вокруг себя. Игнат и Илья требовали постоянного внимания, могли капризничать и устраивать истерики, но при этом не теряли очарования, от которого накрывало смертельными волнами умиления.

Мы с Ларисой Андреевной прекрасно справлялись, подменяя друг друга и распределяя задачи по дому и с детьми. Сложно вообразить, как ей удавалось держать под все под контролем столь продолжительный срок в одиночку, и не удивительно, что это подкосило ее здоровье. Внутренности скручивало в морской узел, как только я ловила себя на мысли, что в скором времени Лариса Андреевна перекинет все обязанности на мои плечи.

В субботу после обеда она забрала малышей на часовую прогулку по поселку «Зеленая Лощина», а я, воспользовавшись долгожданным отдыхом, растянулась на шезлонге у бассейна. Переоделась в купальный костюм, запаслась целым кувшином содовой и ватсапе позвонила Софке.

Она ответила почти моментально и переключилась на видеовызов.

– Надо же, соизволила позвонить! – фыркнула обиженно кареглазая блондинка.

Я пригляделась к экрану телефона.

– Перекрасилась опять?

– Только корни осветлила.

– И подстриглась?

– Да нет же! – Софка схватилась за свой мышиный белобрысый хвост, который отращивала два года, и потрясла перед камерой. – Видишь? Концы сечься перестали. Я же говорила, что та корейская сыворотка с улиточной слизью чудодейственная.

Я рассмеялась, схватившись за живот.

– Точно. Все дело в слизи.

– Скучаю по тебе, – сестра захныкала, перевернувшись в кровати. В деталях мелькавшего заднего фона я узнала нашу комнату, и мое сердце сжалось от тоски. – Почему так долго не звонила? Видишь, из-за беспокойства у меня прыщи полезли!

– А ты больше лицо руками трогай. И поменьше шоколадных батончиков на ночь уплетай, – пожурила Софку, пытаясь изобразить серьезный вид, но у самой щеки от улыбки чуть не треснули.

– Я не виновата, что только сладкое помогает мне скрасить невыносимую боль от расставания с Ваней, – она драматично вздохнула.

– Врешь, как дышишь. Ты просто сладкоежка.

К тому же, после расставания с нашим бывшим одноклассником Ваней Соколовым она встречалась с Денисом, Максимом и Олегом… и всегда становилась инициатором разрыва. Сердцеедка и лгунишка. Однако по эксклюзивному признанию самой Софии Гребцовой, именно с Иваном у нее произошла та самая «химия», о которой сестра с упоением читала в книжках и видела в кино.

– Не умничай. Я вообще-то старше.

– И при каждом удобном случае напоминаешь мне об этом.

– Да. Смирись. И люби меня такой, какая я есть.

– Люблю-люблю-люблю, – я послала ей серию воздушных поцелуев.

Она поймала их через экран и в своей уникальной манере провернула обряд ответных жестов.

– Ты сегодня отдыхаешь? Может, на пляж махнем? Погодка замечательная, да и как раз выгуляю свою обновочку, – Софка спрыгнула с кровати и достала из шкафа летнее красное платье в белый горошек.

Я показала большой палец вверх.

– Суперское.

Плеснула в высокий стакан газировку и сделала несколько маленьких глотков. Несмотря на то, что поставила кувшин в тенек, напиток нагрелся от каменного настила у бассейна и утратил спасительную прохладу. Солнце пекло нещадно, и я рисковала обгореть даже с нанесенным на кожу плотным солнцезащитным кремом.