— Пётр Аркадьевич, очень вас прошу. Давайте хотя бы сегодня отдохнём от ваших витиеватых переслащённых речей, к коим, я заметила, вы испытываете нежную привязанность, — и я, как назло, будто специально скопировала его манеру изъясняться.

— Мирочка, — Савелий впервые заговорил, и должна признать, как и сам мужчина, его голос оказался не менее хорош. Даже чем-то схож по тембру с голосом моего мужа. Густой, бархатистый, от которого у каждой женщины что-то всколыхнётся за грудиной (ну, или в другом месте, всё исключительно индивидуально), — если позволите вас так называть вслед за братом. Вы не поверите, но я устал с ним бороться. Если вы в состоянии на него повлиять — я буду вашим вечным должником. У меня скоро уши в трубочку сворачиваться начнут.

— Молодёжь, что с вас взять. Дорастите сначала до моих лет, а после сможете над стариком шутить.

— Ну, вот опять. Мне кажется, вы просто бесцеремонно напрашиваетесь на комплименты в адрес вашей привлекательной и незаурядной внешности, Пётр Аркадьевич.

— Мирочка, если вы не против давайте перейдём на «ты» и опустим отчества.

Он взял мою кисть в свои ладони и слегка пожал, перед тем как продолжить: — Должен признаться я сражён наповал тем обстоятельством, что ты, Мира, находишь меня привлекательным.

Мои глаза едва не выпрыгнули от вопиющей наглости и бесстыдства, кои ни с того ни с сего проявил господин Загороднев. Резко вынула руку и отодвинулась от него подальше, шумно скрежеща ножками тяжёлого кресла по полу.

— А я сражена наповал как быстро ты, Пётр, перепрыгиваешь с интеллигентных речей на банальную пошлость. И напоминаю, если ты вдруг позабыл — я замужем. И между прочим мой муж уже заметил, что ты появляешься рядом со мной подозрительно часто.

Тот незамедлительно поднял руки вверх: — Каюсь, больше не повторится. И смею надеяться, что ты не столь доверчива в отношении сплетен в отличие от Подольского.

— А вы я смотрю хорошо друг друга знаете, — Савелий переводил проницательный взгляд попеременно с меня на Петра и обратно. Маринка ему вторила, приоткрыв рот от удивления.

Было бы чему удивляться…

Тем временем мужчины сделали заказ и терпеливо отвечали на вопросы дотошной подруги.

— А чем вы, Савелий, занимаетесь?

— Мариночка, я солидарен с Петром в этом вопросе, давайте опустим официоз и дружно перейдём на «ты», — дождавшись её согласного кивка, мужчина продолжил, — у меня своя компания по продаже стройматериалов.

— В некотором роде он конкурент Подольского, — встрял с объяснениями Пётр.

— Мне, честно говоря, так не кажется. Муж строит, Савелий предоставляет материал, из которого строят. В чём конкуренция? — я задалась резонным вопросом.

— Кстати, я и логистикой занимаюсь. — У младшего Загороднева появилась их семейная хитреца во взгляде. А я допустила логичное предположение:

— Выходит он не конкурент, а скорее возможный партнёр?

— Это сейчас. Но как только ему наскучит продавать материалы и займётся он строительством, посмотрим тогда, как запоёт Подольский, — Пётр продолжил необоснованные нападки.

— Я не поняла. Ты угрожаешь моему мужу?

Как говорится, вечер перестал быть томным, в нашем случае обед. Мне не хотелось оставлять подругу одну с двумя малознакомыми для неё мужчинами, но поносить Геру в моем присутствии я не позволю никому. Поэтому решительно встала, намереваясь положить конец разыгравшемуся фарсу. За Марину особо не волновалась, ибо она точно в состоянии принять взвешенное решение: остаться здесь или уйти со мной.

— Марин, позвони, когда доедешь до работы. Всем приятного аппетита, но мне пора.

— Мирочка! — Пётр тоже подскочил и снова схватил мою кисть. Да что ж такое, неужели Гера был прав, ревнуя меня к Петру Аркадьевичу? Предположение, совсем недавно казавшееся диким, в свете последних событий начало приоткрываться для меня с другой стороны. Уже во второй раз я высвободила руку, отказываясь терпеть фамильярность. Мужчина смирился с моим нежеланием прикосновений, но не с моим уходом: — Извини, пожалуйста, Мира. Сам не знаю, что говорю. Рядом с тобой я теряю границы. Не уходи. Пожалуйста. Хочешь, совсем замолчу и до конца обеда не произнесу ни слова.

— Мира, соглашайся, так ты спасёшь двух людей от выслушивания плетения словес, — Савелий, разумеется, поддержал брата.

— Подобное поведение не допустимо, Пётр. Ни за что бы не подумала, что ты можешь опуститься так низко.

— Я был не прав. Признаю. Пожалуйста, оставайся и тогда больше ни слова о бизнесе. Обещаю.

— Мира, ну, что ты в самом деле. Человек извинился, сядь выпей кофе, через полчаса поедем, заодно твой водитель подкинет меня до работы, — Маринка тоже вставила свои пять копеек. И выступила она, вопреки моим внутренним ожиданиям, не на моей стороне.

— Я могу подкинуть тебя до работы или куда скажешь, — оживился Савелий в ответ на Маринкину просьбу. Подруга поначалу смутилась (я бы ставила на то, что она скорее сделала вид, чем действительно ощущала неловкость), но согласилась.

А Пётр, пока я с засмотрелась на двух голубков, ловко потянул меня за руку вниз, что я опустилась попой точным попаданием в недавно покинутое мною кресло. Вторая чашка кофе с его подачи возникла передо мной незамедлительно.

— Десерт?

— Откажусь.

— На диете?

— Что за устаревший шаблон? Ты второй человек за последний час задал этот дурацкий вопрос, — раздражение накатывало на меня волнами, но имело разную этимологию, — нет, по правде, как верно заметила Марина, я грущу, а в такие моменты иногда не хочется сладкого, чтобы искусственно поднять настроение. Случается, что я просто хочу немного поддаться осенней меланхолии, вот и всё.

— А я предпочитаю в такие моменты навещать тёплые края, — Савелий оказывается прислушивался к нашему с Петром разговору.

— Вы с Маринкой похожи, она совсем недавно вернулась из отпуска, — ответила ему, при этом не спуская хитрого взгляда с подруги.

— Откуда же?

— На Мальдивах отдыхала, — сдала Марину с потрохами и улыбнулась, глядя на её возмущённую моим вероломством мордашку. То-то же, она сама недавно объединилась с Загородневыми, чтобы я осталась, вот и пусть терпит.

— Понравилось? — Савелий, не замечая наших с ней переглядываний или делая вид, продолжил расспросы.

Клянусь, Маринка покраснела после этих слов. Не знала, что она до сих пор не растратила этот навык. Я так-то привыкла думать, что за ней не водилось подобного после выхода из пелёнок.

— Неплохо, — просипела подруга, а меня подмывало спросить куда она подевала звонкий голос.

— Можем повторить, если захочешь.

Вот это да-а, расторопный мужик не привык откладывать в долгий ящик свои «хотелки». А Пётр умудрился во время знакомства ляпнуть, что его брат мечтал о семье. Ну-ну. Я скорее поверю, что каждый вечер его постель согревают разные девушки, и он из той категории мужчин, что предпочитали разнообразие качеству. Никогда не любила выступать в роли дуэньи, но сейчас сдержаться не представлялось возможным. В конце концов моё мрачное настроение никуда не исчезло.

— Я, конечно, рада, что Марина произвела на тебя столь неизгладимое впечатление, Савелий. Но мне кажется поспешным звать девушку на отдых, подразумевающий интимные отношения, через час после знакомства. Или я чего-то не понимаю?

— Похоже, настал мой черед извиняться. Пётр прав, рядом с вами, красавицы, мозги совершенно перестают соображать.

— Хоть кто-то меня понял, — первые слова Петра после того, как я осталась.

— А я не запрещала тебе говорить, — уточнила старшему брату на всякий случай.

Дождавшись, когда мужчины закончат обедать, мы наконец-то потянулись к выходу. Кстати, Пётр заплатил за нас с Маринкой, вполне успешно прикинувшись глухим и нисколько не реагируя на мои активные возражения. Замолчала, только когда Савелий подошёл вплотную и, сжав мою руку выше локтя, тихо произнёс, наклонившись к самому уху, чтобы слышала только я: «Мира, не устраивай глупых сцен. Он всё равно сделает по-своему».