Он уже и не дышал, да и не дышат люди, у которых нет кожи на половине лица и голова под таким углом повернута к плечу. Но из его лица росли веточки.

Обычные зелёные ветки, кое-где уже развернувшие первые клейкие листики. Похоже на липу или березу. Только простые, честные липы и березы растут гораздо медленнее.

На ее глазах один упорный росток непостижимо быстро просверлил скуловую кость и торжествующе вырвался наружу.

Тайна баронессы не давала Доре покоя. Она вообще была упертая – что в голову вобьет, то срочно надо получить.

Хотя бы посмотреть на неё поближе. Поводов выйти из замка в деревню у баронессы не будет аж до праздника урожая. А это долго, терпения не хватит ждать.

Без повода баронесса в деревню не пойдет, делать ей тут нечего.

В замок пробираться самой – только ноги зря бить.

Можно, конечно, упросить Магду, чтобы та разрешила ей отнести туда мыло, сваренное по заказу семьи барона. Ну и что, выйдет горничная, рассчитается, дальше людской Дору не пустят. Кому она там в замке нужна— то.

Спрятаться во дворе замка, а потом подстеречь баронессу в садике внутреннего двора, в котором она по слухам проводила все своё время? Ага, а до этого как— то удрать от охраны, которая может и ленивая, но все побыстрее пухлой Доры.

Дора представила, как она тяжело переваливается через невысокую каменную стену, падает прямо в растущий под ней можжевельник и выкарабкивается из него к ногам баронессы. Фыркнула так, что сидящая на коленях кошка вздрогнула и недовольно повела острым ухом в ее сторону. Отличный план!

Ерунда выходит. И так ерунда, и сяк ерунда. Хорошо бы, чтобы баронесса сама вышла из замка и встретилась ей на дороге. В лесу например, почему бы нет. Может же баронесса ходить в лес? И лезть никуда не надо, и идти далеко тоже не надо.

Может, попробовать повстречай-слово? Сам-то обряд несложный, но вот Доре не удавался ни разу. Наворожить на травках да щепочках невелик труд, самое трудное – потом. Сложность была в том, что выйти из дома надо было по своим делам, ненарочно. И думать о встрече было нельзя, а надо было идти куда ноги идут, но так, чтобы по делу. А это даже и не очень понятно— то, как сделать.

Дора— то до этого его использовала только для любовного интереса, а его из головы не выбросишь. Как начнешь думать, так все, какие тут дела, и ноги только на место свиданий сами идут.

Вот и встречался ей только дурковатый дед Коконя со своей вечной трубочкой. Что с повстречай-словом, что без, не встретить его было трудно – дед целыми днями шатался по деревне, неизвестно чем жил и чем был занят. Ну бабы у нас добрые, всегда и хлеба подсунут, и молока дадут.

Ладно, попытка не пытка,поздняя земляника еще осталась, да и некоторые травы пора бы собирать. В лесу всегда есть чем заняться.

Наворожила, а не получится, так прогуляется. Грядки опять зарастают, но то ладно, подождут до завтра.

Пошепталась с матерью-березой, сунула в холщовую сумку шаль, пару огурцов да яиц, краюху хлеба и фляжечку, нет, две фляжечки с настойкой на облепихе. Вдруг похолодает. Или скучно будет. Настойка никогда не бывает лишней, в конце концов. Взяла корзину. Да и пошла.

В лесу сначала было так себе, скучновато. А потом Дора сама не заметила, как под настоечку увлеклась, земляника уже покрыла дно корзины, да и травки в сумке потихоньку начали накапливаться. Баронесса с ее загадками как— то вылетела из головы.

И когда на очередной прогалине впереди замаячил тонкий женский силуэт, Дора даже как-то удивилась.

Внимательно вгляделась в мутноватую поверхность небольшого настольного зеркала в причудливой оправе. Ещё одна хорошо забытая вещь из прошлой жизни – серебро и гранаты, которые раньше сопровождали ее везде. Кроме того, это зеркало было по-настоящему старым – старше чем она сама, старше ее матери, возможно, старше и ее бабки. Для того, чтобы любоваться собой, оно уже давно не годилось, но вот для других задач – вполне.

Под мутной плёнкой амальгамы вставал из кустов испитой, потерявший человеческий облик мужик. Обычный забулдыга, если бы не свежие веточки, растущие из его тела. Судя по всему, боли он не испытывал – или был слишком пьян, или же ее и в самом деле не было и он скоро должен был просто лечь и уснуть, чтобы проснуться не самим собой, или же не проснуться вовсе. Магда ставила на первое.

Магда не поленилась быстренько накинуть на снаряжение Тэссы заклятие слежения – так, чтобы видеть все, что видит она – и еще немного больше. Все то, к чему Тэсса не будет приглядываться и не обратит внимания.

Увиденное Магде остро не нравилось.

В последней своей прошлой жизни Магда была дезертиром – постоянная война надоела ей до невозможности и тогда Магде казалось, что просто закрыться от неё, пересидеть в глуши и дождаться окончания – не самое плохое решение. Рано или поздно одна из сторон победит, к чему Магда, к счастью, не будет иметь никакого отношения. Или не победит, но это тоже не ее забота. Уйти с королевского поля военных действий было сложно, но никто не обещал ей легкой жизни, что уж говорить. И если уж так судить, то именно это и было главное ее достижение на ниве магии.

Хуже всего было то, что одна из теорий, да что уж там, догадок – никогда не была теоретиком, все больше практиком, и рубить с плеча – хуже всего было то, что ее догадка оправдывалась. Магические войны страшны не только своей разрушительностью. Сиюминутные разрушения – меньшее из зол в сравнении с долгосрочными последствиями.

Согласно легендам, давным-давно первые маги, то ли в содружестве с Неведомыми, или с их темной частью, то ли наоборот, враждуя с ними, обуздали и упорядочили первичную, сырую древнюю магию, поставив ее на службу разуму. Загнали ее в рамки, заперли за дверями и засовами. Но так до конца и не изучили, как не изучили толком ни одной силы природы.

Предположительно, проблема избыточного применения слишком сильных чар в опасности накопительного эффекта – земля, вода, растения и даже живые тела какое-то время помнят все случаи контакта с магией.

Во время обучения они всегда соблюдали меры предосторожности – правильная последовательность заклятий могла нейтрализовать друг друга, существовали способы связать свободные силы и направить безопасное русло – но кто в пылу боя станет заниматься защитой от гипотетической угрозы?

На открытом пространстве накопленная магия считалась практически безопасной – никто еще не применял чары так интенсивно и так долго, чтобы нарушить равновесие, но все случается в первый раз.

Тем более что во время последней войны и нападающие, и защищающие лупили друг друга всеми средствами почем зря, забыв про все возможные правила. А уж тем более – про какие-то древние легенды и рекомендации предков. Сильнее, быстрее, больше огня, больше крови, больше трупов! К чему задумываться о последствиях, когда завтра мы все можем быть мертвы!

Да и она сама, что греха таить, приложила руку к этому безумию. Очень хотелось быть лучшей. Опять же, процесс разработки идеальных способов убийства затягивает. Кровь и на ее руках.

Ладно, что толку жалеть о прошлом, которое уже нельзя изменить. Нам остается только настоящее.

Магда пристальнее вгляделась в картинку.

И кусты, и трава тоже выглядели неуловимо неправильными.

Плохо. Очень плохо.

Если ее защитные заклинания будут продолжать ветшать, скоро перемены в их жизни не ограничатся драконами.

Прошлёпала босыми ногами по деревянному крылечку бани, от крылечка – до дома. Порадовалась, что не поленилась позвать столяра, чтобы тот наладил деревянные подмостки. Скрутила привычным движением в пучок сырые волосы.

Провела ладонями по чистой юбке, которую недавно сшила и вышила цветами – а казалось, уже в прошлой жизни.

Кинула взгляд на веревку, на которой развевались старательно отстиранные простыни и одеяла. Спину ломило после целого дня стирки. Ну что же, сама накопила, никто не заставлял.