– Это вполне нормально. Мы заводим знакомства, ценные связи, которые впоследствии будут использоваться. Это и привлечение клиентов, и приятное общение. И, кстати, спасибо, что напомнила про «встречи». Через полторы недели я устраиваю бал в честь окончания весеннего сезона и, заодно, представляю новую коллекцию платьев, над которой работала почти три года. О, поверь мне, Ада, это будет просто шедевр, и Падма, моя конкурентка, точно иссохнет от зависти! – ядовито усмехнулась женщина, словно представив перед глазами киснущее лицо дизайнера. – Ты обязана прийти, дорогая!

– Я и не собиралась отказываться, – заверила Петрова Екатерину и улыбнулась. – Для меня честь появиться на Вашем балу, потому что я ещё с детства помню, какие великолепные празднества Вы устраивали. Помню, конечно, смутно, – покраснев, добавила девушка, но тут же подняла на новую подругу глаза.

– Ты станешь королевой этой встречи, Ада. Я ведь как раз искала подходящую кандидатку для моего последнего, особого платья. Оно великолепно, как и ты, так что отказаться у тебя, опять же, не получится.

– Благодарю, – неловко пробормотала девушка, внутри ликующая от осознания того, что будет представлять платье из коллекции Екатерины Александровны. Судя по всему, её наряды и впрямь были просто удивительными, и Аделаиде уже не терпелось посмотреть, что же из себя будет представлять то самое платье.

Один поворот сменялся другим, открывая перед Петровой всё более и более современные пейзажи. Это могло значить лишь одно – они выезжают из южной части города ведь, наверняка, офис Спенсера был одним из самых посещаемых мест и, значит, должен находиться в наиболее презентабельном месте. Аделаида была только рада посмотреть, на что похожи стеклянные новостройки, хотя в душе понимала, что вряд ли они зацепят её также, как те маленькие кирпичные улочки, напоминающие картинки из книжек про старинные деревни и долины из виноградников.

Жизнь степенно неслась по течению, изредка выкидывая девушку на острые камни. И эти камни, к несчастью, надолго застревали в душе Ады, напоминая о себе в моменты сухого молчания. Встреча с Фемидой Левской никак не хотела выходить из головы и прокручивалась там, секунда за секундой. Эта старушка определённо была сумасшедшей, но от этого не становилось легче. Ведьмы, жизненный исход и внутреннее Я. Слова сплетались воедино, но не находили отклика в душе Петровой, оставаясь лишь призраками, не способными пробиться через толстую стену убеждений. Казалось, даже если бы у них получилось проникнуть, девушка бы всё равно не поверила в подобную чушь.

Осторожно посмотрев на свои руки, Аделаида не увидела ничего, что могло бы дать ей хоть какую – то подсказку. Светлые ладони, длинные пальцы, синеватые вены на запястье. Всё это было у каждого, всё что внутри – также одинаково. Не надо учиться в медицинском институте для того, чтобы знать – человек не может появиться из крови и глины. Жизненная цель не может ставиться заранее, ведь…. Ведь зачем Вселенной тратить свой ресурс на контроль над жизнью каждого человека? Неужели жизнь может быть настолько ценной для того, чтобы контролироваться кем – то иным? От чего зависит выбор судеб?

Письмо Мендака всплыло в голове девушки совершенно случайно. Ведь Антонин тоже писал о множестве вариантов будущего: это просто не могло быть совпадением! Он писал о матери, о том, что отец не хотел, чтобы Ада повторила судьбу его жены. Что – то общее было между Фемидой Левской и Антонином Мендаком, и Аделаида была уверена, что узнает правду. Потому что иначе она просто сгорит, потерявшись в непонимании самой себя и ощущении окружающей лжи.

– Екатерина Александровна, – позвала женщину Петрова, подняв голову. – Вы не знаете, кто такой Антонин Мендак?

– Мендак? Нет, никогда не слышала, – покачала головой Тасканова, задумчиво нахмурившись. – Я поищу в телефонном справочнике и, если найду, обязательно дам тебе его номер.

– Спасибо.

– А почему ты вообще спрашиваешь? Я думала, что ты не знаешь сейчас никого в городе.

– Так и было, но… – девушка неуверенно закусила губу, решая, стоит ей говорить о письме или же оставить подобное в тайне. Наверное, не нужно начинать беседу, будучи неуверенной в её содержании. – Мой друг, Василий, муж моей тёти, просил его найти, потому что раньше он жил в Авуар де Луе. Номера стираются со временем, но он хотел бы вновь отыскать хоть какую – то связь, – ложь легко слетела с языка Аделаиды и девушка, дождавшись удовлетворённого кивка Екатерины, спокойно выдохнула. В конце концов, она не обязана рассказывать всю правду. А женщине необязательно всё знать и добиваться истины.

Наконец джип подъехал к огромному зданию, первый этаж которого был облицован чёрным мрамором. Два охранника выверенным движением сняли с голов фуражки при виде Екатерины, которая не удостоила их даже взглядом, и слегка напряглись, заметив, как из машины, вслед за женщиной, вышла Ада.

– Добрый день, миссис Тасканова, – приветливо воскликнул швейцар, открывая стеклянную дверь и пропуская женщину и девушку. – А Вы, мисс, у нас?

– Петрова. Аделаида Петрова, – улыбнувшись, представилась девушка, протягивая руку и крепко пожимая.

– Рад с Вами познакомиться. Вы ведь вместе, я правильно понял?

– Да, Дмитрий, мы по делу к Виктору Алексеевичу. Он свободен?

– Конечно, миссис Тасканова, для Вас он свободен всегда! – ещё шире улыбнулся мужчина и рукой указал на лифт. – Десятый этаж, как и обычно.

Только дойдя до дверей лифта, Екатерина выдохнула, мельком посмотрев на девушку.

– Препротившнейший мужчина. Он лебезит перед каждым, сюда приходящим. Не знаю, кому это может понравиться, и почему Виктор его всё ещё не уволил, – пробормотала женщина, нажимая на кнопку.

– Он показался мне весьма милым, – усмехнулась Петрова. – А почему офис Виктора Алексеевича находится на десятом этаже? Это ведь, насколько я поняла, всё принадлежит ему.

– Принадлежит, – кивнула Екатерина Александровна, снимая шляпу и поправляя и без того идеальную укладку рукой. – Но на нижних этажах обычно проходят совещания и работают сотрудники. На третьем – заседания. Ещё где-то адвокатура. Всё и не упомнишь! Спенсер сдаёт всю большую часть здания, потому что она ему банально не нужна.

– Мне кажется, это глупо. Сначала покупать дом, который тебе явно не по размеру, а затем расшвыривать его по кусочкам.

– Здесь так делают почти все, – пожала плечами Тасканова. – Чем больше здание, тем ты богаче.

– Хорошо, что никто не может видеть внутреннее богатство человека, – приподняв уголки губ, сказала Ада. – Тогда в нашем мире было бы куда больше бедных.

Екатерина понимающе усмехнулась, оставив на своих губах блуждающую улыбку.

Десятый этаж открыл перед Аделаидой панорамный обзор на весь город, изрядно заполненный высотными зданиями. Недовольно нахмурившись, девушка отвернулась. Она не боялась высоты, но всё равно чувствовала себя неуютно рядом с окнами в пол. Стоя около них она всегда подсознательно страшилась свалиться вниз.

Ярко – красные стены коридора с поклеенными обоями, наверное, должны были смотреть красиво, но этот кричащих цвет лишь заставлял рот кривиться. Люстры противного жёлтого цвета с имитацией золота. Кричаще богатые, но оттого лишь более уродливые. Ада видела, что сюда вложили немало денег и, возможно, труда, но внешний вид помещения оставлял желать лучшего. Цепкий глаз девушки зацепился за голубой ковёр и она тяжело выдохнула, не имея сил рассматривать всё это безобразие.

– Тоже не нравится? – тихо спросила женщина, остановившись перед дверью с нарисованной цифрой «1».

– Совершенно, – покачала головой Петрова и попыталась сдержать улыбку, просившуюся наружу.

Закусив губу, девушка вошла в кабинет Спенсера, в надежде, что там интерьеры будут спокойнее.

– Екатерина? Боже мой, как давно мы не виделись! – воскликнул Виктор, вскакивая с кожаного кресла и подбегая к женщине. Ростом он был невелик, а тяжёлый, большой живот ещё сильнее сковывал движения. Волосы на голове сбрызнуты лаком и приглажены в две стороны, словно подчёркивая округлость щёк и величину подбородка. Дорогой костюм обтягивал необъятные формы мужчины, так, что пуговицы пиджака явно норовили оторваться и вылететь собеседнику в лицо.