Спенсер был одним из подобных, это было видно с первой же секунды. Несмотря на попытку быть ближе к каждому, при втором, более глубоком взгляде на этого человека становилось понятно: он абсолютно беден душой. Душой такой же чёрной, как вчерашняя ночь.

– Мисс, Вы к Виктору Алексеевичу? – из открывшихся дверей лифта вышел высокого роста мальчишка и, слегка изогнув бровь, подошёл к Петровой.

– Нет – нет, там сейчас мой друг. Она вместо меня выясняет все вопросы с Виктором Алексеевичем, – обернувшись, сказала девушка, оглядывая подошедшего пристальным взглядом. Тёмные волосы были зачёсаны на одну сторону, глаза светлого зелёного цвета напоминали траву в лучах утреннего солнца, а в руках парень держал пару дорожных чемоданов. В голове тут же мелькнула мысль. – Вы же Кирилл, верно?

– Да, всё так. Мы с Вами знакомы? – улыбнулся младший Спенсер искренне, совершенно непохоже на своего отца.

– Екатерина Александровна сказала, что я буду рада Вас видеть, потому что мы друзья, – слегка запнувшись, сказала девушка.

– Хм, я был бы счастлив быть Вашим другом. Как Вас зовут?

– Аделаида. Я только недавно вернулась в Авуар де Луе, так что сейчас получаю бумаги на имущество родителей, – быстро объяснила Петрова, слегка поправив волосы. Она, почему – то, чувствовала себя неловко под пристальным взглядом Кирилла, но старалась сделать всё, чтобы он этого не заподозрил.

– Аделаида? Я знал лишь одну девушку с таким именем, – задумчиво пробормотал парень, изгибая густую бровь. – Петрова?

– Всё верно. Так мы… и впрямь знакомы?

Повисла короткая пауза, во время которой Кирилл продолжал разглядывать девушку, совершенно не стесняясь своего пристального внимания. В его глазах отражалось неверие и искренний, неподдельный интерес к приехавшей особе.

– Чёрт возьми, Ада! – Спенсер резко поставил чемоданы на пол, пальцами взбивая причёсанные волосы. – Неужели ты правда совершенно меня не помнишь? Ну, дела! Мы же с тобой ходили в одну школу! На всех праздниках меня одевали во фрак просто потому, что иначе я плохо смотрелся рядом с тобой! Я так страдал в детстве, а сейчас ты даже меня не помнишь.

– Боже мой, давай чуть медленнее. Ходили в одну школу?

– Конечно! Ну, давай, вспоминай. Мальчик низкого роста, волосы чуть светлее, постоянно не было какого – то зуба. То один выпадал, то другой. Ну и потолще был, – смеясь, говорил Кирилл, не переставая ходить вокруг девушки. – Помнишь, как мы сидели под столом на балу? То – то я удивился, когда ты сказала про Екатерину Александровну. Мы ведь в детстве на её вечеринках так веселились!

– Ты таскал мне пирожные, потому что я стеснялась их взять, – неловко прошептала Аделаида, закусив губу. Она не была уверена в том, что помнит именно его, потому что мальчик в её воспоминаниях и тот молодой человек, что сейчас стоял перед ней – были абсолютно разными людьми. Это был тот же мальчик, что затаскивал её под воду во время купаний на речке, тот же мальчик, что запускал на уроках математики самолётики в сторону доски. Тот же мальчик, что, вылезая из под стола на балах, пытался потанцевать с ней.

– Ты обожала карамельные, покрытые взбитыми сливками. И апельсиновый сок в бутылочках, потому что стаканы были слишком хрупкими.

– Глазам своим не верю, – медленно улыбнулась Петрова, качая головой. – Ты так вырос и изменился, удивительно. Был ниже меня, бегал под столом, а сейчас!

– Да, теперь все зубы на месте, даже не качаются!

Девушка рассмеялась вместе с Кириллом, взгляд которого потеплел ещё сильнее. Это было так странно. Сын, совершенно непохожий на отца. Живой, настоящий, приятный. И ещё чудеснее то, что они знакомы. Аделаида вспоминала детство и понимала, что теперь ей есть с кем его обсудить, потому что они со Спенсером проводили почти всё время вместе. В школе сидели за одной партой, даже когда ссорились. Приходили друг к другу в гости и делали уроки, посещали мероприятия.

Воспоминания об этом мальчишке всегда были в голове и душе Петровой, отдаваясь теплом и какой-то родной близостью. Встретить его сейчас было подобно… Сказке?

– Я рад, что ты вернулась, Ада, – словно озвучивая мысли девушки, сказал Кирилл. – С тобой балы Екатерины Александровны вновь оживут.

– Ты приглашён на этот?

– А что, ты в этом сомневаешься? – рассмеялся Спенсер. – Я ходил на каждый бал после твоего отъезда, сначала совершенно не понимая, почему на них нет тебя. Мне ведь никто не сказал, представляешь? – поникшим голосом усмехнулся парень, потирая шею. – Мои родители развелись в тот же день, когда твой отец.… В общем, именно поэтому никто из нас не пришёл к тебе.

– Боже, Кирилл. Почему твои родители это сделали? Они ведь так… – Аделаида запнулась, не уверенная в том, можно ли развивать эту тему.

– Любили друг друга? Все так думали, мне кажется. Я узнал не так давно о причине развода, от матери. Она сейчас живёт в другом городе, с другим мужчиной, у них родилась прелестная дочка по имени Мария, я её очень люблю. А развод? Папа изменял ей на протяжении многих лет. Это были разные девушки, разные вечеринки, а у него – разные оправдания для каждого случая. Мама всё это прощала, пыталась жить с ним ради меня, а потом поняла, что хочет жизни для себя, – Кирилл отвернулся, вытирая со лба выступившие капельки пота. Кондиционер в коридоре не работал, отчего здесь было слишком жарко. – Я её не виню. Жаль, что она не ушла раньше. Мой отец зачастую ведёт себя, как урод, я уже давно с этим смирился, Ада. У меня может быть всё, начиная от лучших вещей и заканчивая лучшим институтом, но у меня никогда не будет лучшего папы. Он даже не помнит, когда у меня день рождения.

– Почему ты остался с ним?

– В детстве это зависело не от меня, я ничего не понимал, почти всё скрывалось. Потом он начал говорить, что мама уехала в отпуск и только через год Екатерина Александровна проговорилась. Тогда уже у мамы была семья, да и тут… Я смирился. Давай не будем это обсуждать? Может быть потом, но сейчас я не хочу. В конце концов, Ада, ты вернулась. Теперь всё будет по – другому.

– Хотелось бы в это верить, – улыбнувшись, прошептала девушка, вдруг почувствовавшая жуткую пустоту.

Глава 5. Ещё одно знакомство.

Прошло пять дней с того момента, как дом официально стал принадлежать Аделаиде. Получив квитанции на оплату счетов, девушка, с помощью Екатерины, всё же смогла оплатить коммунальные услуги и поэтому сейчас счастливо стояла на кухне и готовила яичницу. Несмотря на слегка подвешенное состояние и полную опустошённость, дом давал ощущение защищённости, которое до этого не появлялось. До сих пор Ада так и не решилась войти в комнату матери. Ей казалось, что если она сделает это, откроет бежевую, единственную светлую на этаже дверь, то что – то внутри просто сломается. В той комнате хранились надежды на будущее, счастье и уют, запах духов, которыми она пользовалась. Это священное место, в которое просто так войти нельзя.

Кирилл регулярно заходил за Адой, заставляя её выходить из дома, и водил по старым улочкам. Он показывал ей, где находятся ближайшие магазины, довёл до рынка и не давал девушке ни малейшей возможности раскиснуть. Им было хорошо. Вот и сегодня, всего через пару часов, парень снова должен был постучать в дверь. Спенсер говорил, что у него приготовлена отличная программа, которая обязательно понравится Аделаиде. А, если честно, то ей нравилось всё, что он предлагал. После того, как вся пыль в доме была протёрта, а музыка на телефоне прослушана больше тридцати четырёх раз, очень хотелось сделать что – то новое и выйти из четырёх стен, а идти куда-то самой, после первой ночной прогулки, совершенно не было желания. С Кириллом уходил риск, и сейчас Петрова была этому более, чем рада.

Сев за стол на кухне, Аделаида, поджав под себя ноги, посмотрела на своё творение. Улыбка, выложенная из колбасы, помидорки для румянца и два огромных, больших глаза из яиц. Она создавала вокруг себя иллюзию счастливой жизни, не понимая, почему внутри так пусто и холодно. Ада проходила каждое утро по одной и той же лестнице, и в её памяти воскресали лица людей, уже давно покинувших эту землю. Их уже не было, но в её воспоминаниях они жили. Были счастливы, задорны и улыбчивы. Их не было, но они остались в ином мире: в мире людских сердец, которые никогда не смогут забыть их трепетных улыбок.