С этой заносчивой стервой жизнь свела меня несколько раз за короткое время, и всегда наши встречи были подобны взрыву сверхновой.

Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда. Такую чистую неприязнь я испытывал впервые. Мне не нравилось в девице все: ни как она одевалась, ни как накладывала макияж, ни как пахла.

О, этот запах!

Сладкий, терпкий, тягучий, как патока, он вызывал спазмы в желудке и потом ещё долго преследовал меня повсюду. Я ловил себя на мысли, что постоянно принюхиваюсь и, когда чувствовал его рядом, даже испуганно оглядывался. Этот аромат незнакомых духов, с чем-то смешанный, – самое отвратительное, что я когда-либо вдыхал.

Впервые я увидел эту девицу при весьма неприятных для меня обстоятельствах…

Совещание катилось, как и положено, по наклонной. Все плохо, сплошной провал, нет просвета, денег не хватает, партнеры разрывают сделки…

Я слушаю вполуха: ничего нового, так было при отце, и у меня не лучше. Когда-то процветающий отель постепенно приходил в упадок, и, как поднять его уровень, пока не представляю, да и не слишком стремлюсь.

Кручу в пальцах ручку по давней привычке и скучаю, едва сдерживаю зевоту. Раз бизнес приносит одни убытки, надо от него избавиться. К чему такие муки?

А дальше что? А ничего!

Свобода! Свобода! И ещё раз свобода!

 Достало все!

Хочу на необитаемый остров, чтобы только я на байке, океан и парочка смуглых мулаток. Хочу туда, где не найдут меня кредиторы, не достанут отец и обиженные компаньоны.

Прислушиваюсь. Что там бубнит менеджер по продажам?

– В связи с закрытием туристического направления на Восток бронирование мест в отеле упало на двадцать процентов.

Голос от плохой новости тоже упал до шепота. Мужик думал, наверное, что я не услышу. Зря надеялся.  Слух у меня, как у кота, только что ушами не могу вращать на сто восемьдесят градусов.

– Почему оно закрылось? – лениво спрашиваю и оглядываюсь: порыв ветра бросает в окно дождевые струи. Денёк тоже под стать настроению.

– Э-э-э…

 Поворачиваюсь и в упор смотрю на низкого человечка с глубокими залысинами на лбу, которые сейчас блестят от пота. Этот менеджер раздражает меня до зубовного скрежета. Большего зануды я в своей жизни не встречал. Выгнал бы давно, да лень. Скоро и так все развалится.

– Ну, я жду ответа!

– Клиенты недовольны обслуживанием, – едва слышно бормочет он, видит мое внимание и отводит взгляд.

Его пальцы нервно бегут по клавиатуре ноутбука, картинка в презентации меняется. На экран выплывает полуобнаженная красотка, прикрытая лишь кокетливым кружевным фартучком. Менеджеры отделов, застывшие в ожидании бури, невольно прыскают в кулаки.

– Это наша горничная? – нейтральным тоном спрашиваю я, хотя тоже едва сдерживаю смех. – Понятно, почему традиционный Восток перестал бронировать места в отеле, ещё, хм, духовную девственность важные мужи потеряют.

– Что? – менеджер смотрит поверх очков, и тут-то него доходит смысл сказанного. –  Ох! Простите! Это не то! Совсем не то! Где же оно?

Пальцы мелькают над клавиатурой, но уже поздно: сотрудники покатываются со  смеху. Улыбаюсь и я. Настроение совещания меняется, и день уже не кажется таким мрачным и унылым.

– А что мешает хорошо обслуживать клиентов? – уже серьезно продолжаю пытку.

Вопрос ни о чем. Я и сам прекрасно знаю, что сотрудники увольняются, недовольные постоянными задержками зарплаты, раздражённой проблемами администрацией и хозяином, то есть мною, которому на все наплевать.

Мне и правда, были до фонаря эти траблы. Байк, тёплая компания друзей, кожанка и ветер в лицо – вот и все мое счастье.

Так я думал до того момента, пока в воспитательных целях папаша не повесил на меня этот  московский отель.

– Хватит, Влад, колесить по дорогам, – заявил он, позвонив однажды. – Пора и за ум браться.

– Сам как-нибудь справлюсь со своей жизнью!

Огрызнулся я и уже хотел отключиться, но не тут-то было. Мой драгоценный родитель огорошил по полной программе.

– Ты сейчас в Москве, так ведь?

– Ну, – настораживаюсь: не нравится мне этот вопрос.

– В «Золотом ключике» авария. Съезди, разберись.

– Но…

Возразить я не успел, только услышал в трубке короткие гудки. Несколько раз потом набирал номер отца, но абонент всегда был недоступен.

Проигнорировать приказ не посмел: вдруг перестанет снабжать деньгами, вот и поехал разбираться. Лучше бы этого не делал: в «Золотом ключике» был настоящий потоп, лопнули старые трубы, вода залила несколько этажей. Постояльцев пришлось срочно эвакуировать и разместить в других отелях, а заодно поругаться с администраторами, допустившими эту проблему.  Правда, я больше кричал, чем давал дельные советы, но это не важно.

Потом я руководил работниками управляющей компании, приехавшей по вызову, подписывал какие-то бумаги и счета и даже носил оборудование. В результате не заметил, как оказался по уши втянут в дела отеля, будь он не ладен!

Взорвать бы его к чертям собачьим!

Сам драгоценный родитель живет теперь в Испании и наслаждается заслуженным покоем, а я…

Встаю с места и потягиваюсь. Куртка приятно хрустит, тонкий запах дорогой кожи дразнит нюх. Я предвкушаю удовольствие от того, что сбрасываю обузу с плеч. Ксюха ждёт меня дома, потом поедем на дачу к Ваньку, моему лучшему другу.

 А может, и не поедем, будем остатки дня валяться в постели.

Красота! От приятных мыслей мурашки бегут по спине. Менеджеры настороженно смотрят на меня, но я уже несусь к двери и кричу на ходу:

– Вы… это… к следующей неделе приготовьте несколько вариантов предложений по улучшению работы отеля.

– Как? – дружный выдох задерживает меня у выхода. – За это время невозможно!

– Не понял… Вы чем-то недовольны? Мозгами пораскиньте. За что вы получаете высокую зарплату и премиальные?

– Но…

Я уже выскакиваю в приемную.

Все, свобода! Лечу, расправив паруса, к лифту, бегу по холлу, стараясь не замечать обветшание и упадок, но взгляд невольно цепляется за потертые диваны и кресла, облезлую штукатурку на колоннах, через один горящие светильники на стенах.

К черту все! Вперёд, на улицу. И плевать на ливень, на ветер! Главное, глотнуть полной грудью свежего воздуха.

Бросаю ключ от байка парковщику, и тот убегает в гараж, а я жду его в стороне.

Вход в отель закрывает широкий навес. Он спасает гостей от непогоды. Машины подъезжают вплотную к широкой площадке перед дверью.

Швейцар услужливо кланяется (наверное, старается при мне) и подаёт руку в белоснежной перчатке очередному постояльцу.  Но он не успевает. Из водительского места выбирается молодая дама в красном брючном костюме – сама элегантность и грация.

Девушка одергивает жакет, поправляет брюки. Не слишком высокая, но очень стройная, про таких говорят: «Ноги от ушей растут». Ее лицо скрыто за большими тёмными очками. Волосы убраны в высокий длинный хвост. На коже ни одного изъяна, а по-детски припухлый рот так и выпрашивает поцелуй.

«Красивая», – невольно отмечаю я. – Интересно, губы свои или накачанные?»

Отворачиваюсь: с такими кобылками я не связываюсь. Даже представить не могу эту леди верхом на байке.

– Молодой человек! – вдруг слышу недовольный голос.

– Вы это мне?

– А кому же ещё? Стоит тут, ворон считает! Работай!

В меня летят ключи от машины. Рефлекторно ловлю их и провожаю ошарашенным взглядом девицу. Ничего себе! За кого она меня принимает?

– Владислав Борисович, – ко мне бросается испуганный швейцар. – Давайте, я сам.

Но я качаю головой и иду к машине. Сажусь в салон, ноздрями втягиваю терпкий аромат духов, щедро сдобренный чем-то сладким, и оглушительно чихаю.

Что за вонь? Б-р-р-р!