– Иди ко мне, куколка, – жарко прошептал он и лизнул языком мочку уха. – М-м-м, ты такая сладкая.

Никогда не думала, что растекусь липкой лужицей у Вишневского под ногами, но именно это и случилось. Я повернулась, мы встретились взглядами, и все, мир растворился в тумане.

Марк подхватил меня на руки и понес в постель. Вот так просто, сразу, без игр и подготовки. И я сдалась. Мне казалось, что это происходит не со мной, а с кем-то другим. Вероника словно отделилась от меня, поднялась над кроватью и зависла под потолком, наблюдая за девушкой, которая стонала от страсти и вожделения.

Говорят, первый раз – это больно. Не верьте! Больно от рук человека, который руководствуется только своими желаниями.

К Марку это не имеет отношения. Он был нежен и умел. Вскоре у меня горело все тело. Я кричала, просила, умоляла взять меня, просто разрывалась от желания, которое волной поднялось изнутри и затопило сознание. Ни страха, ни неловкости я не испытывала в тот момент.

Мы засыпали обнявшись, словно были одним телом. Моя голова лежала на груди у Марка, его руки обнимали меня, а ноги переплелись, словно существовали отдельно от хозяев.

Я читала легенду об андрогинах – людях, которые сочетали в себе оба пола: мужской и женский. У них было четыре ноги, четыре руки, два лица и двойная сила. Зевс предложил разделить их на две половинки.

Боги выполнили задание, но каждая часть с вожделением рвалась назад, не могла существовать отдельно. И тогда половинки раскидали по всему свету.

Вот и бродят с тех пор люди в поисках второго «я», только часто ошибаются. Проблема в том, что нужно найти не абы какую половинку, а именно свою, родную, ту, от которой оторвали часть, чтобы совпала каждая складочка, каждая ямка.

И если половинки находят друг друга, их тела сплетаются в единое целое, и разорвать такой союз невозможно.

Погружаясь в дрему, я чувствовала себя именно такой половинкой, нашедшей свою родственную душу.

Пробуждение было восхитительным.

Я открыла глаза и зажмурилась: луч солнца ударил прямо в лицо. Вторая попытка оказалась удачнее. Я осторожно приподняла веки и посмотрела сквозь опущенные ресницы: взгляд наткнулся на пальму, росшую за окном. Ветер шелестел листьями, они должны были царапать по стеклу, но звука я не слышала. Вдали, за песчаным пляжем, синело море. Волны набегали на камни, откатывались назад, взбиваясь пеной.

За пальмой на лужайке стоял накрытый стол. В кресле сидел СВ и резко разговаривал по телефону. Я сразу поняла, что он злится, хотя и не видела его лица.

Вот Марк бросил мобильник, обернулся и поймал мой взгляд. Это было так удивительно: лежать в постели и наблюдать за жизнью за окном.

Вишневский встал, широко улыбнулся и пошел ко мне. Тут только я поняла, что никакого окна нет. Есть открытый проем, который переходил из спальни на лужайку. Марк перешагнул невидимый порог и в два прыжка оказался возле кровати. Я смутилась, спряталась с головой под шелковой простыней. Слабое укрытие не спасло меня от крепких рук.

– Проснулась, крошка? Я соскучился!

Марк поднял меня легко, как пушинку, и понес во двор.

– Ты что делаешь! – слабо сопротивлялась я, на самом деле умирая от восторга. – Я же не одета.

– А кто увидит? Этот кусочек побережья – частная территория. Здесь только ты и я, как Адам и Ева.

Он мягко поцеловал в губы. Где-то глубоко родилось желание, от него огнем запылали уши и щеки, сбилось дыхание.

«О Боже! – мелькнула мысль, – я веду себя, как шлюха. Неужели это моя натура?»

Открытие было неприятным и мгновенно погасило пожар в моем теле и душе. Теперь я смутилась.

– И все же… мне лучше одеться.

Я встала, все еще кутаясь в простыню.

– Как хочешь, – Марк засмеялся. – Вера в шелковой ткани мне больше нравится, чем в платье. Ты горячая малышка, могу не сдержаться.

– Ох!

Я схватилась ладонями за щеки, простыня свалилась на траву.

– Да, ты знаешь толк в соблазнении мужчин! – захохотал Марк и бросился ко мне.

– Нет, не подходи! – взвизгнула я, подхватила ткань, но завернуться не успела: руки СВ переплелись на моей талии, а его губы уже терзали мой рот.

Позавтракать мы смогли только через два часа. Все это время не выбирались из постели. Оказывается, заниматься любовью с человеком, который тебе нравится, это восхитительно. Я не знала, что должна почувствовать в пиковый момент, но нежность и желание настолько переполняли меня, что казалось, будто это и есть счастье.

Звонок в дверь прервал наше безумие. Я испуганно выглянула из-под руки Марка.

– Кто это?

– Не волнуйся, доставка.

Марк вскочил, оделся и кинулся к двери, я тоже больше не смогла лежать. Неожиданный визит напугал меня. Наваждение растворилось, очарование момента сменилось паникой.

Я кинулась к одежде.

«Что я здесь делаю? Совсем голову потеряла! – думала я, натягивая платье. – Девочки, наверное, мне дозвониться не могут».

Стоп! А где мой телефон? Почему он молчит?

Это было странно. Меня никто за ночь и утро не побеспокоил, словно все сговорились не портить праздник.

Мобильник лежал в сумочке, но был выключен. Я с трудом вспомнила, что сама сделала это, точно под гипнозом. Это открытие напугало меня, заставило задрожать. Что же такого есть в Марке, если он так действует на меня? Какой процент феромонов источает его тело, если все девушки сходят с ума от любви?

И я попалась в эту ловушку.

Марк показался на пороге спальни. Он бросил на пол сумку. Мою. Что она здесь делает?

– Куколка, у меня есть план.

– Какой? – в горле внезапно пересохло.

– Переоденься, мы сейчас уезжаем.

– Куда?

Где-то в глубине памяти выплыла мысль: я же хотела сегодня купить билет на самолет, родителям обещала.

– Не переживай. Я заказал номер в отеле на Красной поляне. Ты же никогда не была в горах?

Я растерялась. Нежностью и благодарностью наполнилось сердце.

– А вещи откуда?

– Аня привезла. Я попросил.

– Где она?

Я кинулась к двери.

– Уехала.

– Погоди, мы отправимся в путешествие одни?

– Тебе нужна компания? – Марк обнял меня сзади и прижал к себе.

Он был прав: я ни с кем не хотела делиться ни временем, проведенным с Марком, ни счастьем.

На Красной поляне мы провели восхитительную неделю. Побывали на олимпийских объектах, поднялись в горы, прогулялись по веревочному мосту над пропастью среди облаков. В один из дней отправились на джиппинг по горному серпантину. Я, наконец, отдыхала от жаркого солнца и могла выходить на улицу, не боясь сгореть.

Марк не жалел денег на развлечения. Я сначала ужаснулась, случайно увидев цифру на счете, но постепенно привыкла и перестала обращать внимания. Родителям обещала вернуться через две недели, подружки не звонили, словно боялись, что я начну их отчитывать за предательство.

Но я была так счастлива, что простила всем и все. Смотрела на Марка шальными глазами и таяла от восторга и умиления.

– Завтра мы возвращаемся, – сказал мой любимый как-то вечером.

– Как жаль, – я разочарованно вздохнула.

– Скучно стало.

Слова Марка обдали меня жаром.

– Скучно со мной?

– Ты о чем? – он удивленно поднял брови. – А, нет! Вот дуреха! Верка-дуреха! Я теперь тебя только так буду звать. – Он притянул к себе и поцеловал. – Надоело одно и то же. Да и парни уже замучили, звонят постоянно. Я приволок их в Сочи, а сам смылся.

Я выдохнула. Даже не думала влюбиться до такой степени, что о себе начисто забуду.

Мы спускались по серпантину. На последнем витке вдалеке показалось море. От его синевы резало глаза. Чуть дальше в жарком мареве душного летнего дня виднелись отели-небоскребы.

– О боже! Какая красота!

Слезы выступили на глаза от восхищения.

– Хочешь, искупаемся, а уже потом поедем в город?

– Но у меня нет с собой купальника.

– И плевать! Я знаю отличную бухту, где нас никто не увидит. Поехали.