Она была замечательной подругой и мамой. Пусть и ставшей родительницей не так, как хотела.

Да и мужчины рядом, к сожалению, пока не наблюдалось.

Некрасивая ситуация в прошлом заставляла Лилю выставлять шипы, обрастая непробиваемой броней.

Анфиса, милое кудрявое создание, которая сейчас гостила у бабушки с дедушкой во Франции, явилась плодом любви неразумной в то время Лилии с неким Вениамином, которого я предпочитала кликать не иначе, как Помойным Веником. Потому что этот самый предмет, которым разве что пыль следует убирать, пожестче скребя пол, скрылся с глаз Лилечки, укатив в Штаты с длинноногой волейболисткой, которую, оказывается, пригрел во время отношений с моим Цветочком. Ее босс, будь он неладен! Когда Лилия еще не ушла с головой в адвокатскую практику, а искала себя, и устроилась в престижную фирму, занимающуюся продажей фармалогической продукции. Вениамин являлся главным акционером и по совместительству владельцем нескольких заводов, производящих лекарства.

В его персоне подругу привлекло желание изобрести вакцину, которая убивала бы раковые клетки, поставив вопрос с излечением от онкологических заболеваний ребром. Веник был романтиком и идеалистом, когда дело касалось инновационных стремлений. Вот только кончилось все приглашением в США, куда его сопровождать вызвалась молоденькая и хваткая Генриетта. Ухватилась в него как клещ, а он и рад был. По словам Лили, всегда испытывал слабость к спортсменкам. И тут повелся на круглый зад.

Веник и Генри. Прямо как готовое название для магазина. Хозяйственного. Или, на крайний случай, ветеринарного.

Когда Вениамин уехал, да перестал скрывать роман с Генриеттой, Лиля, само-собой, о своей беременности ему не сказала. Хотя узнала о ней прямо накануне вылета. И все эти шесть лет молчала, самостоятельно родив и воспитывая ангелочка… у которого, к сожалению, в облике было больше от папы, чем от самой Лили.

У меня сердце разрывалось, когда я замечала, какими печальными бывают взгляды у подруги, когда она подолгу смотрит на дочку. А видит Его.

Поэтому я и старалась заполнять их время, не давая Лиле хандрить. И с удовольствием стала крестной для Анфисы. Так что забрать дорого мне ребенка из аэропорта и позаботиться о ее досуге – можно сказать, было моей прямой обязанностью. Как крестной.

Анфиса смеялась, когда я произносила вслух нечто похожее, да называла меня феей. А я и рада стараться!

Когда рабочий день подошел к концу, а в моей голове более-менее сформировался грубый план по переговорам между IT и чиповой организацией, я на всех парах полетела в аэропорт.

– Можно быстрее, пожалуйста? – попросила таксиста, с беспокойством смотря на часы. В это время в городе обычно начинаются пробки.

Мужчина взглянул на меня в зеркало заднего вида.

– Очень спешите?

– Я встречаю ребенка из аэропорта. Как думаете, спешу ли я?

– Понял. Но если за превышение придут штрафы, платить будете вы.

– Договорились!

И Нурбек, стоит отдать ему должное, ловко маневрировал между машин, лихо проезжая на мигающий зеленый, не обращая внимания на желтый сигнал светофора, а где-то летя и на только что загоревшийся красный.

Опасно, да. Но зато вовремя! Я выбегала из такси ровно в семь, самолет, согласно расписанию, должен был приземлиться двадцать минут назад. Я искренне надеялась, что двадцати минут будет как раз достаточно, чтобы получить багаж и пройти таможню. Не хотелось, чтобы малышка испугалась, не увидев встречающих.

– Анфиса! – я стала махать рукой, когда увидела, как девочку в зал прилета выводит стюардесса, которая второй рукой везла чемодан на колесиках.

– Ева! – малышка взвизгнула, да побежала ко мне, совершенно не заботясь, куда денется ее багаж.

Я подхватила кудряшку, с удовольствием обнимая.

– А где мама?.. – вдоволь наобнимавшись, я поставила темноволосого ангелочка на землю, и она тут же начала озираться по сторонам.

Стюардесса, увидев, что девочка нашла встречающего, передала мне чемодан и улыбнулась ей напоследок.

– Приятно было с тобой познакомиться, кнопка!

Анфиса помахала девушке в форме рукой и вернулась к изучению пространства.

– У мамы внезапно навалилась работа, – я присела рядом с крестной на корточки, заправляя вечно непослушный локон ей за ушко. – И она попросила меня встретить тебя. Так что ликуй: сегодня вечером тебя ждет вкусная и вредная еда от доброй феи. Только между нами!

По поводу вредности, я, конечно, преувеличивала (ведь попробуй я покормить Фису фастфудом, Лиля наверняка из меня самой сделала бы шаверму), но переданная ребенку шоколадка, которую я жестом фокусника выудила из-за спины, спасла ситуацию.

Анфиса серьезно кивнула, забирая «плату за молчание».

Я поднялась, перехватывая ручку чемодана, да хватая маленькую ладошку, чтобы повернуть к выходу.

– Тебе поручается важная миссия: выбрать все, что захочешь в супермаркете. Опустошим полки! Вот мама удивится, когда придет домой, а ее будет ждать сытный ужин?

– И возьмем мамину любимую моцареллу?

– Куда же без нее! И огурчики с помидорчиками прихватим, чтобы салат вышел на славу.

– И базилик! Я его не люблю, но мама говорит, что трава – полезная, и каждый раз добавляет в блюда.

– И базилик, – послушно согласилась я. – И мама права, нужно питаться разнообразно. Тем более тебе, растущий организм.

Анфиса выпрямилась.

– Я выросла за лето, правда?

– Еще как! Я сперва тебя даже не узнала! Такая высокая, – я, качая головой, вышла на улицу, желая вновь вызвать такси.

Да и замерла. Потому что увидела то, что мой мозг отказывался идентифицировать.

Из знакомого мне черного «Лексуса» вышел Он.

Мой супер-любовник. Тот самый, что теперь являлся во снах, не желая отпускать воображение так скоро.

Анфиса что-то говорила про то, как удивятся ее подружки в садике, но я практически не слышала детский голосок.

Внутри меня что-то вновь всколыхнулось. Заставило задержать дыхание, и погнало по жилам кровь быстрее.

Я говорила Лиле, что боюсь нашей встречи. Не знаю, как буду себя вести. Что скажу.

Боялась этого, заставляла себя думать, что наша сладкая и томительная ночь – единственное, что мне суждено было испытать в обществе этого мужчины.

Однако я ошибалась.

Он подал кому-то руку, помогая выбраться из кожаного салона. На асфальт выглянула чья-то ножка в туфельке на высоком каблуке. А после – я уже могла лицезреть привлекательную шатенку в модном костюме-двойке. Пыльно-розовый пиджак, накинутый поверх белоснежной блузки-топа, и прямая юбка чуть выше колена. На плече сумочка, в тон блузки, да с золотой эмблемой «Chanel», которую я увидела даже издалека.

«Мой» брюнет сказал что-то водителю, и закрыл дверь машины, сам подходя к багажнику и доставая из недр два чемодана – черный и бежевый.

Я стояла, и не могла сдвинуться с места. И отвести взгляд от явных совместных сборов.

Он не свободен. И собирается сейчас лететь куда-то со своей модной спутницей.

Почему я вообще решила, что такой, как Он, ходит без подружки? Из-за первой встречи, где у него на коленях извивалась девушка явно на один вечер?

В клубы не ходят со своими пассиями. Особенно люди его достатка.

Он всего лишь хотел найти временное развлечение. Возможно, поссорился с владелицей Шанельки, да пошел отвести душу.

Отвел. Со мной.

Жар, который охватил меня при его появлении, сменился холодом. Потому что брюнет, словно почувствовав, что на него смотрят, повернулся в мою сторону. И встретился со мной взглядом.

– Ева! Ты слушаешь меня?

Анфиска дернула меня за куртку, выводя из ступора.

– А? Конечно слушаю.

Я посмотрела на нее, но все же не удержалась, бросила быстрый взгляд на мужчину в расстегнутом пиджаке. Он все еще смотрел на нас. И хмурился.

Ну да, неожиданная картина: как будто узнал, что у недавней любовницы имеется уже такая взрослая дочь.