Спой же песню мне, Клава Шульженко,
над притихшею темной Москвой,
над сожженной врагом деревенькой,
над наградой и раной сквозной!
{155}Спой, мой дядя семнадцатилетний,
в черной раме на белой стене…
Беззаветный герой, безответный,
как с тобой-то разделаться мне?
{156}Не умею я петь про такое,
не умею, комдив, хоть убей!
Целовать бы мне знамя родное
у священной могилы твоей
{157}.
Не считайте меня коммунистом!!
И фашистом прошу не считать!
{158}Эх, танкисты мои, гармонисты.
Спойте, братцы. Я буду молчать
{159}.
Пой, гармоника, пой, дорогая.
Я молчу. Только пули свистят
{160}.
Кровь родная, я все понимаю.
Сталинград, Сталинград, Сталинград.
Сталинград ведь!! Так что же мне делать?
{161}Плакать плачу, а петь не могу…
В маскхалате своем красно-белом
пой, пацан, на горячем снегу
{162}.
Сын полка, за кого же ты дрался?
Ну ответь, ну скажи – за кого?
С конармейскою шашкой бросался
за кого ты на «Тигр» броневой?
{163}Впрочем, хватит! Ну хватит! Не надо,
ну нельзя мне об этом, земляк!..
Ты стоишь у обугленной хаты,
еле держишься на костылях.
Чарка горькая. Старый осколок.
Сталинград ведь, пойми – Сталинград!
Ты прости – мне нельзя про такое,
про такое мне лучше молчать
{164}.
Спой мне, Бабаджанян беззаботный!
Сбацай твист мне, веселый Арно!
Подавившись слезой безотчетной,
расплывусь я улыбкой дурной
{167}.
Спой же песню мне – рулатэ-рула!
Ох уж, рула ты, рула моя!
{168}До свиданья, родной переулок!
Нас таежные манят края!
{169}Все уже позади, мой ровесник,
страшный Сталин и Гитлер-подлец.
Заводи молодежную песню
про огонь комсомольских сердец!
{170}Потому что народ мы бродячий,
и нельзя нам иначе, друзья
{171},
молодою любовью горячей
мы согреем родные края.
Э-ге-ге, эге-гей, хали-гали!
{172}Вновь открылись лазурные дали
за стеной коммунальных халуп
{175}.
Летка-енка ты мой, Евтушенко!
Лонжюмо ты мое, Лонжюмо!
Уберите же Ленина с денег
{176},
и слонят уберите с трюмо!
{177}Шик-модерн, треугольная груша,
треугольные стулья и стол!
{178}Радиолу веселую слушай,
буги-вуги, футбол, комсомол!
{179}Барахолка моя, телогрейка,
коммуналка в слезах и соплях.
Терешкова, и Белка и Стрелка
надо мною поют в небесах!
{180}Кукуруза-чудесница пляшет,
королева совхозных полей
{181},
и Пикассо нам радостно машет
прихотливою кистью своей
{182}.
«Ленин» атомоход пролагает
верный путь через льды и метель
{183}.
Только Родина слышит и знает,
чей там сын в облаках пролетел
{184}.
Телевизор в соседской квартире,
КВН, «Голубой огонек»
{185}.
Спойте, спойте мне, физик и лирик,
про романтику дальних дорог!
{186}С рюкзаком за спиной молодою
мы геологи оба с тобой.
Все мещане стремятся к покою,
только нам по душе непокой!
{187}Опускайся в глубины морские!
Поднимайся в небесную высь!
Где б мы ни были – с нами Россия!
Очень вовремя мы родились
{188}.
Так что – беса мэ, беса мэ, муча!
Так крутись, веселись, хула-хуп!
Все светлее, товарищ, все лучше
льется песня из девичьих губ!
{189}И в кафе молодежном веселье —
комсомольская свадьба идет!
Нас, любимая, ждет новоселье
{190},
Ангара величавая ждет
{191}.
Юность на мотороллере мчится
со «Спидолой» в спортивных руках!
{192}Плащ болонья шумит, пузырится,
луч играет на темных очках
{193}.
Парни, парни! Не в наших ли силах
эту землю от НАТО сберечь?
Поклянемся ж у братской могилы
Щит хранить на петличках и меч!
{194}Дядю Сэма с ужасною бомбой
нарисуй мне, малыш, на листке,
реваншиста, Батисту и Чомбе!
«Миру – мир» подпиши в уголке!..
{195}Добровольцы мои, комсомольцы!
Беспокойные ваши сердца
то Сатурновы меряют кольца,
то скрипят портупеей отца
{196},
то глядят вернисаж неизвестных,
в жарких спорах встречая рассвет…
Вслед гляжу я вам, добрым и честным.
Ничего-то в вас, мальчики, нет
{197}.
Ах, культ личности этой грузинской!
Много все же вреда он принес!
Но под светлый напев Кристалинской
сладко дремлет кубанский колхоз
{198}.
Гнусных идолов сталинских скинем,
кровь и прах с наших ног отряхнем.
Только о комсомольской богине
спой мне – ах, это, брат, о другом
{199}.
Все равно мы умрем на гражданской —
трынь да брынь – на гражданской умрем,
на венгерской, на пражской, душманской…
До свиданья, родимый райком!
{200}Над Калугой, Рязанью, Казанью,
по-над баней – сиянье знамен!
{201}Бабушка, отложи ты вязанье,
научи танцевать чарльстон!
{202}Че-че-че, ча-ча-ча, Че Гевара!
Вновь гитара поет и поет!
Вновь гитара, и вновь Че Гевара!
{203}ЛЭП-500 над тайгою встает
{204}.
И встречает посланцев столица,
зажигается Вечный огонь
{205}.
Ваня Бровкин, и Перепелица,
и Зиганшин поют под гармонь
{206}.
Накупивши нарядных матрешек,
спой, Поль Робсон, про русскую мать
{207}Уберите же Ленина с трешек!
{208} —
Больше нечего нам пожелать!
И до счастья осталось немного —
лишь догнать, перегнать как-нибудь
{209}.
Ну, давай, потихонечку трогай.
Только песню в пути не забудь
{210}.
Ах ты, беса мэ, ах, Че Гевара!
Каблучки по асфальту стучат.
И опять во дворе нашем старом
нам пластинка поет про девчат
{211}.
Над бульваром хрущевское лето.
Караул у могильной плиты
{212}.
И на шпилечках, с рыжей бабеттой,
королева идет красоты
{213}.
Заводите торшеры и столик,
шик-модерн, целлофан, поролон.
Уберите вы Ленина только
с денег – он для сердец и знамен!
{214}Ах, орлиного племени дети,
все мечтать бы вам, все бы мечтать,
все бы верить, любить беззаветно,
брюки узкие рвать и метать
{215}.
Спой же песню, стиляжка дурная,
в брючках-дудочках, с конским хвостом,
ты в душе-то ведь точно такая.
Спой мне – ах, это, брат, о другом!
{216}Пой же солнцу и ветру навстречу.
Выходи, боевой стройотряд!
Вдоль по улочке нашей Заречной
улетает восторженный взгляд
{217}.
Что ты смотришь, и что ты там видишь?
Что ты ждешь? – не пойму я никак.
Очень Сталина ты ненавидишь,
очень Ленина любишь, дурак
{218}.
Каблучки в переулке знакомом
все стучат по асфальту в тиши.
Люди Флинта с путевкой обкома
что-то строят в таежной глуши
{219}.
Вьется переходящее знамя —
семилетке салют боевой.
И гляжу я вам вслед со слезами —
ничего-то в вас нет, ничего!
{220}Трынь да брынь – вот и вся ваша смелость!
На капустник меня не зови!
Но опять во дворе – что ж тут делать —
мне пластинка поет о любви!
{221}И, навстречу заре уплывая
по далекой реке Ангаре,
льется песня от края до края!
И пластинка поет во дворе!
{222}И покамест ходить я умею,
и пока я умею дышать,
чуть прислушаюсь – и онемею!
Каблучки по асфальту стучат!
{223}
