Слышится тихий смешок со стороны.

 Сигарета сама ломается в руках.

 Поворачиваюсь в сторону дверей. Смотрю через стёкла в зал. Шмидт что-то говорит Виолетте на ухо, та кивает и встаёт со своего места следом за ним. Куда-то уходит.

 Медленно тушу сигарету о пепельницу.

 Ну ты и попала, девчонка.

Иду за Шмидтом, который выводит меня в коридор. И, как только мы остаёмся наедине, мужчина поворачивается ко мне, смотрит хмельным взглядом. Ой, плохое у меня предчувствие…

– Виолочка, – начинает. Его ведёт. Видно, что перепил, – прости старика. Нам здесь ещё полчасика, и всё… Но я заплачу заранее, потому что чувствую… Я потом буду не в адеквате.

 Да, я вижу…

 Но всё равно не понимаю всего этого дерьма.

 Привести меня в казино, посидеть час и отвалить мне сорок тысяч за это? Бред полнейший. Я, как только увидела знакомые лица, тут же поняла, что здесь что-то не так.

 Сидела, словно на раскалённых углях. Боялась пошевелиться, ещё и нервно дёргала ремешок сумки. Карябала себе ладони ногтями. Теперь прикрываю коленку платьем.

 Шмидт достаёт увесистую пачку денег, а я тушуюсь.

– Давайте потом? Я даже не досидела до конца. Время ещё не прошло.

 Я не хочу их брать. Пока точно не удостоверюсь, что всё хорошо.

– Ой, Виол, только не давай заднюю, – дёргает меня за сумку. – Поздно уже отказываться. Они – твои. Ты уже выполнила, как минимум, половину работы. Остались последние полчаса…

 Сглатываю, потому что всё это не даёт мне покоя.

– С-спасибо, – всё же благодарю, когда евро скрываются в кармашке, и молния несётся вверх.

– Ну что же, пошли тогда продолжим игру? – он по-доброму улыбается, а я киваю. Но перед этим…

– Я позвоню сестре, а то один пропущенный уже, а она волнуется, наверное. Не хотела отвлекаться от игры, – я пытаюсь улыбаться. Не натянуто. Нет, я не собираюсь сбегать, но… Камилла правда звонила.

– Ох, ну хорошо, – разводит руки в стороны, поджимает губы. Он вообще не парится, что я могу уйти с его деньгами. – Жду тебя внутри.

 И опять киваю.

 Когда за ним закрывается дверь, достаю телефон. Руки дрожат.

 У меня есть деньги! Всё есть! Я отдам их Рихтеру и заживу спокойно! Мне не придётся сниматься в порно, а у тёти останется её клиника. Я спокойно продолжу практику…

 Но не успеваю набрать номер сестры, как дверь внезапно открывается. Из неё буквально вылетает Рихтер. Как ураган.

 Хлопок двери оглушает.

 Ледышка тут же нависает надо мной, ставя свои руки по обе стороны от головы.

 Бегаю взглядом по его напряжённому лицу.

– Т-ты чего? – не понимаю, что он делает. – Я ведь сказала тебе не подходить ко мне до тех пор, пока я не отдам тебе деньги.

 А он как будто игнорирует мою фразу.

– Ты знаешь, во что ввязалась, девчонка? – цедит сквозь зубы.

– Знаю, в дерьмо. Из-за тебя же, – вырывается. – Под названием «Алекс». Ой, прости, ты же не любишь, когда тебя так называют.

 Я хочу подшутить над ним.

 Но когда он легко бьёт кулаком рядом с моим лицом, становится не до шуток.

– Я пошучу, когда буду смотреть, как тебя трахают, – ухмыляется. – Зрелище обещает быть интересным.

– Что? Ты понимаешь, о чём ты говоришь?! – я опускаю ладони на его плечи. Пытаюсь оттолкнуть. А он не двигается. – Ненормальный!

– Ты думаешь, – прищуривается, – тебе сорок тысяч заплатили за то, чтобы ты своей задницей здесь покрутила?

 Сглатываю, потому что понимаю одну немаловажную вещь – Рихтер знает то, чего не знаю я. И как раз то, что меня волнует больше всего – откуда такая сумма за мои скромные услуги.

 Но я так не хочу быть ему должна. И вообще, чтобы он мне это говорил. Потому что мужчина опять что-то возьмёт с меня. А я этого не хочу.

– Или ты специально шла сюда, зная, что с тобой случится? – уголки его губ слегка взлетают вверх. – Хотела секса? После меня познала вкус? Тело потребовало?

 Я бы ударила его ещё раз. По лицу. Между ног. Со всей силы. И плевать мне, что было бы потом. Хоть пусть ещё раз насилует меня – плевать. Но… Мне страшно. Потому что Александр упоминает одну деталь. Секс.

 И чувствую – эти деньги я должна отработать именно им. И мне страшно. Именно сейчас. И если Рихтер предложит помощь… Если он это сделает. Я лучше переступлю через свою гордость, которой нет, и буду должна ему опять.

– Нет, я… – пытаюсь отдышаться. Паника накатывает. Как только представляю, как меня раскладывают на столе. Снова. И толпой врываются в моё тело. Или Шмидт. Слёзы на глаза наворачиваются. Я не хочу! – Ничего о таком… не знала.

 Всхлипываю.

 Да, я понимала, что за сорок тысяч придётся что-то делать, но… Почему он не сказал заранее?! Я лучше бы, не знаю… Нашла другой способ! Не знаю, какой! Он ведь обещал – без секса!

– Мне нужны были деньги… И я пошла к Шмидту, а потом он пр-росто сказал, что поможет, но он говорил, что интима не б-будет, – я уже не сдерживаю слёз. Реву, как дурочка, с перепугу. Обычно в такие моменты я делаю себе больно. И это помогает. Заставляет не впадать в ужас и не выть белугой. Но не могу сделать этого сейчас.

 Уж точно не перед Рихтером.

– Да ты, я смотрю, любительница встрять в неприятности, – выговаривает, молча смотря на мою истерику. А я только киваю. Соглашаюсь. Да, меня всегда преследуют одни неудачи.

 Он резко отстраняется. Убирает свои руки от стены.

 Смотрит на меня сверху вниз прищуренными глазами.

– Вали отсюда, пока тебя толпа мужиков не оттрахала, – произносит резко. – Не уйдёшь – на мою помощь не рассчитывай.

 Я судорожно киваю. Сердце падает в пятки. Не хочу стать жертвой изнасилования… шестерых мужиков.

 Тут же отрываюсь от стены, хочу убежать, но как только делаю несколько шагов, оборачиваюсь. А Рихтер уже уходит в сторону зала.

– Но, стой, – останавливаю его. Он поднимает равнодушный взгляд от пола. – Я… Он мне уже… заплатил.

 Ручка двери внезапно шевелится. Мы оба устремляем на неё напряжённые взгляды.

 Рихтер не даёт её повернуть.

 И только резко кидает мне:

– Вали нахрен отсюда!

 Чуть ли не рычит.

 И, как только я слышу этот утробный рык… Ноги сами несут меня по коридору, за угол. Я спускаюсь вниз по лестнице, бегу через залы и вылетаю на улицу. Мчусь куда-то во дворы, чтобы вызвать такси там. А вдруг… он нагонит?

  Господи! Я – воровка! Стопроцентная!

 Но ничего, нет, я верну ему. Я отдам Рихтеру только сто тридцать. А те двадцать тут же верну Шмидту… Остальные двадцать потом. Если он вообще после этого не потребует с меня ещё и процент.

 О чём я вообще думаю?!

 Твою мать… Да что же такое?!

 Почему я попадаю в эти неприятности?!

 Завтра я отдам все деньги Рихтеру и разберусь со Шмидтом, а сейчас… Судорожно нажимаю кнопку вызова такси.

Выхожу из ванной, смыв косметику.

Лихорадит до сих пор. Убираю полотенце от волос и смотрю на свои ладони в пластырях. Я опять не сдержалась. И в этот раз… Сделала больше травм, чем обычно.

Ладно, ничего, заживёт. Главное, скрыть это от тёти и сестры. Буду ходить завтра в перчатках. А пока… Я иду спать.

Но как только поворачиваюсь и направляюсь в сторону спальни, раздаётся звонок. Я настороженно смотрю на дверь. Тихо, на цыпочках, чтобы никто не услышал, иду к ней. Откладываю полотенце на тумбу и задерживаю дыхание.

Вдохнуть боюсь.

Подхожу к металлической двери и смотрю аккуратно в глазок. Даже несмотря на то, что это чужая квартира и вряд ли это Кёлер, который знает о моём местоположении.

Но…

Я тут же отшатываюсь, когда вижу там двух рослых бугаев. Откуда?!

Их Шмидт послал? Я же отписалась ему! Сказала, что стало дурно. Перепила! И что верну всё завтра-послезавтра, из-за того, что не выполнила уговор. Он не прочитал и не ответил!

Сглатываю вязкую слюну. В дверь барабанят кулаком. Уже настойчивее. Как они меня нашли? Это ведь… Квартира тёткиной подруги!