– Пойдем.

– Ты можешь так не хлопать дверью?

– Если не хлопнуть, ты скажешь – дверь не закрыл. Все вы, водители, так говорите. Либо «не хлопай», либо «не закрыл».

– Я не водитель, я автолюбитель.

– А я автонелюбитель. Так хочешь расскажу, как я тогда с Можайки-то добрался? Когда мы поссорились.

– Да проехали же вроде ту историю.

– Да не, это смешно было.

– Коньяк давай.

– Сказочный лес, волшебный коньяк… Короче! Я тогда сильно переживал из-за Сони.

– Ты рассказывал тогда это весь вечер. Что ты переживаешь, скучаешь и так далее.

– А, ну хорошо, что рассказывал. Значит, эту часть можно пропустить.

– Пропусти, пожалуйста.

– Вот. А наутро у меня было похмелье. Очень хотелось домой. Плюс мы поссорились. Плюс после палатки мне всегда плохо. Ну, не всегда, но тогда было. Я вышел из леса, дошел до дороги, стал вызывать такси…

– Как ты на Можайке вызвал такси?

– Приложение ничего не находило, конечно. Но я позвонил в службу поддержки и сказал, что мне очень нужно такси. Вежливо, спокойно сказал, и хорошая женщина мне ответила, что такси будет нескоро, но будет. У меня, естественно, телефон садился. Но главное – у меня шлепанцы кожаные размокли, когда мы на лодке пьяные по озеру катались. И я знал, что они развалятся, когда приедет такси. И такси приехало минут через сорок, и я сел, и они развалились.

– История.

– Ты дальше слушай. Водитель был стремный мужик. Он спросил, сколько в приложении поездка будет стоить. Я сказал.

– Сколько?

– Честно говоря, я до сих пор не готов об этом говорить. Водитель предложил отменить заказ и дать ему налом на тысячу меньше. Вроде выгодно, я согласился. Поехали. Он спрашивал, как я оказался там один и без обуви. Я молчал и сидел в наушниках, потому что боялся, что если начну говорить, то нагрублю ему, и он меня высадит опять посреди леса босиком. У меня дневной запас вежливости и спокойствия закончился на хорошей женщине из службы поддержки. Но что характерно, доехали. До «Парка культуры».

– Зачем тебе босиком нужно было на «Парк культуры»?

– Так я до дома хотел. А он, видимо, обиделся, что я разговаривать не хочу. Попросил деньги, остановился возле метро и высадил. Но, скорее всего, от меня энергия плохая шла.

– И ты босиком в метро ехал?

– Не. Меня бы тогда приняли точно. Я вызвал второе такси, уже нормальное. Доехал до дома, помылся, побрился. И сел похмелье снимать. Такой хороший был день.

– Не думаю.

– Когда потом вспоминаешь, все кажется хорошим.

– Надеюсь, мы сегодня не поедем со стремным таксистом, босиком.

– Нормально все будет. Поехали ко мне, посидим!

– Да поехали, поехали… Только не посидим, а спать уже надо будет.

– Тогда, кстати, я нормально дошел по двору босиком до дома. Никто даже полицию не вызвал.

– Почему кто-то должен был вызвать полицию из-за того, что ты шел по двору босиком?

– Так ко мне же вызывали полицию из-за того, что якобы у меня коронавирус. И скорую еще потом вызывали. Я не рассказывал?

– Тише говори. Дай коньяк. Рассказывай.

– А потом у меня была депрессия настоящая.

Хотя нет, надо начать чуть более издалека. Я до этой настоящей депрессии один раз ходил к психотерапевту, но такому, ненастоящему. Кто-то на работе мне подарил разовый бесплатный сеанс. Вот тоже, да? – как надо общаться с коллегами, чтобы они подарили тебе поход к психотерапевту? Но ладно. Пошел.

Женщина – ненастоящий психотерапевт – спросила, в чем моя проблема. А это вообще-то главный вопрос человека: в чем его проблема. Ну, сразу понял, что она не очень как психотерапевт, и просто из любопытства стал с ней болтать. Сеанс-то бесплатный. Сказал, что мне не очень нравится моя жизнь. Извините – какой вопрос, такой и ответ. И она предложила что-то вроде… разложить свою личность на «облачка» и посмотреть на них со стороны. Ну, не повезло мне с психотерапевтом тогда. Это же вообще главная проблема человека: найти своего психотерапевта.

С психиатром зато потом повезло. Он был настоящий. И он мне сказал, что депрессия у меня настоящая. Тоже на работе мне его нашли, но на другой уже работе. И опять: что же я такого там делал, что коллеги отправили меня к психиатру… Да нет, ничего такого, конечно, не делал. Тоже, видимо, кому-то пожаловался на состояние. И меня по блату отправили к очень крутому врачу. Я не буду его называть. Его имя слишком известно, чтобы его называть. Ладно, пошел. Бесплатно же тоже.

Начал ему рассказывать вот это все стандартное – бессонница, раздражительность, слабость, дисфория. Более того, ангедония. У меня уже психосоматика тогда началась: я однажды выключился на работе. Сидел на стуле, с открытыми глазами, но никого не слышал и не видел. Через пару минут пришел в себя – коллеги руками машут, тормошат, беспокоятся. Так и не понял, что это было за состояние.

Потом я утром встал с кровати и упал, такая слабость была в ногах. Трезвый был, да. Ну, с похмелья, но трезвый. Я когда к этому врачу шел, уже знал, что у него главная специализация – наркология. И боялся, что он сразу поймет, что я бухаю. И просто скажет мне, что нужно просто перестать бухать. Но нет.

Он меня послушал меньше минуты и мягко так остановил: в стационар наш лечь хотите? Я испугался: не хочу. «А как вы поняли, что мне нужно в стационар?!» В общем, он меня сразу раскусил, но не в том смысле, в каком я боялся. Объяснил, что я могу рассказывать все что угодно, и он с удовольствием меня еще послушает. Но он не столько слушает мои слова, сколько смотрит на мою мимику, моторику, темп речи. Смотрит, как я зашел, как сел, как я говорю. И он сразу понял, что у меня депрессия, и мне нужно в стационар. Вот что значит настоящий врач!

И я горячо, вдохновенно ему сказал, что я хотел бы полечиться дома. Что я интроверт и домосед, и что дома мне точно будет лучше, чем в незнакомом и страшном месте – стационаре. И врач со мной согласился: раз так, лечитесь дома. Вот что значит попасть по блату к очень крутому врачу. И он выписал мне два рецепта: на пакзил и зонапакс. Сказал, по какой половинке какой таблетки когда принимать, звонить с жалобами ему в любое время, приходить через три дня показаться. И отпустил. А, не сразу отпустил: спросил, есть ли у меня деньги на таблетки. И предложил, если нет, дать. Я смог себя пересилить и ответил, что деньги у меня есть. Хотя денег у меня не было. Врач меня отпустил. Денег на таблетки я занял у коллеги. Купил, принял и сел ждать эффекта.

И эффект не заставил себя долго ждать. Это было вечером, а на вечер у меня был зонапакс, снотворное и легкий антипсихотик. И он меня усыпил. Сразу же. После месяца ежедневного бухла, когда я должен был неделю не спать, этот зонапакс меня просто и сразу усыпил. И уже на следующий день я проснулся и почувствовал себя лучше. И в этот же день меня уволили с той работы, где мне нашли этого хорошего психиатра. Сказали, что устали терпеть мои опоздания. Но я уже не переживал из-за работы. Потому что я уже начал пакзил.

Пакзил, антидепрессант и легкий стимулятор, прекрасно на меня подействовал. Через несколько дней пакзила я, прекрасно высыпаясь под зонапаксом, почувствовал, что хочу двигаться, гулять, есть. И еще, что безумно хочется секса. Понимаешь? Депрессия начала отступать! Половинка пакзила – и я ожил. Часами гулял по району под нового «Мумий Тролля», «Пиратские копии». Заходил в «Верный» возле дома и брал там мороженое в вафельных стаканчиках по тринадцать рублей. Набирал целый пакет, который не помещался в морозилку – стаканчиков пять я съедал сразу. Мой друг Кирич, с которым мы тогда снимали ту прекрасную квартиру на «Добрынинской», потом ругался, что утром он открывает морозилку, а на него вываливается мороженое по тринадцать рублей. И радовался за меня, что я ожил, что я не бухаю, что я что-то делаю. Врач, к которому я раз в неделю ездил и отчитывался о своем состоянии, тоже радовался за меня. И, как я уже понимал, он снова не верил моим словам, а смотрел на мою мимику, моторику, темп речи. Смотрел, как я зашел, как сел, как я говорю. А ходил, сидел и говорил я очень хорошо, красиво, бодро! И врач тоже за меня радовался и сказал снизить дозировку пакзила с половинки таблетки до четвертинки.