При виде отца он, встав со скамейки, с несвойственной работникам милиции вежливостью протянул руку, поздоровался и, пригласив его присесть, представился:

– Я – следователь по особо важным делам. Зовут меня Игорь, Игорь Пахомов. По батюшке – Владимирович. Я из местных – молокан. Ради бога, извините, что вас пригласили сюда таким необычным способом. Просто не хотелось лишний раз привлекать внимание людей к нашей встрече. И, учитывая то, что вы немного нездоровы, приглашать вас повесткой к нам тоже не хотелось.

Отец присел рядом, достав папиросу, сказал:

– Я вас слушаю. Но ведь мы в милиции все по несколько раз рассказывали, как было дело. Что еще говорить? Не знаю.

– Прежде чем вас беспокоить, мы перелопатили уйму документов, касающихся личности убитого, его прошлое, настоящее и много кое-чего. Но предстоит еще столько работы… Все-таки мало времени прошло со времени преступления. Вот вы прошли войну, знаем, потом, можно сказать, ни за что пять лет отсидели. Когда вы пришли к месту преступления, ориентируясь на крик о помощи, что показалось для вас странным?

– Когда мы обнаружили их, долго не могли в себя прийти: не каждый день такое увидишь. Мы, естественно, таким необычным убийством были очень шокированы. Сначала кое-как издалека посмотрели. Видите ли, мы же не могли очень близко к трупам подойти – следы бы затоптали. Фонари у нас хоть и были, два фонаря, но плохо освещали, хотя лицо закопанного мы неплохо видели. Он был мертв. А вот второй… ну, который исчез… Лежал он очень странно, как будто специально так, чтобы его лицо не было видно. Да, он очень странно лежал. Сначала меня даже подмывало повернуть его. Но увы!.. Это могло быть чревато!

– Но вы же его со спины хорошо видели, правильно? Может, он вам кого-то напоминал? По осанке, по фигуре, может, по одежде, в конце концов?.. Может, напомнил кого-то из ваших… из поселка, имею в виду?

– Да, над этим я и сам думал. Еще там, когда увидел его. Кого-то мне его фигура напоминала. Но потом перестал об этом думать. Ну, после того, как ваши – из милиции – ко мне подослали этого жулика Зейнала, чтобы он что-то у меня выудил. Как будто мы в чем-то виноваты. Тоже мне – чекист, алкаш несчастный!

– Не обижайтесь на наших. Вы же знаете, хороших специалистов не хватает. То война, то эта чехарда в милиции. Не зря же двенадцать тысяч коммунистов направили в органы для подкрепления. Я вас очень прошу, дайте знать, если что вспомните. Вы мне очень помогли бы.

И они попрощались, как давние добрые знакомые.

Бросив свой старый небольшой студенческий чемодан под кровать, умывшись чуть теплой водой, я разыскал райотдел милиции. Но начальника на исходе дня уже на месте не оказалось, был его заместитель. Я решил с ним официальные вопросы, заместитель выделил мне в помощники одного из оперов, охарактеризовав его как одного из лучших в отделе, и обещал завтра к рабочему дню освободить место для работы нам двоим. И так как такового опера тоже не было на месте, знакомство с ним оставили на завтра.

Когда я выходил из обшарпанного здания милиции, солнца уже почти не было видно: кусочек торчал из-за горизонта. Курящие на крыльце два милиционера на своем языке о чем-то громко спорили. При виде меня, здороваясь, затихли. В гостиницу пока было рано, где-то следовало перекусить. Почему-то у милиционеров об этом не стал спрашивать. Перейдя на другую сторону улицы, не торопясь пошел в сторону гостиницы.

Напротив был виден потрясающе красивый закат. Утром, перед отъездом, горизонт тоже был красивый. Как Саша появилась, стал еще красивее. Интересно, а выдержит ли она мою работу? Я ведь постоянно в разъездах. И бывает так, что допоздна на работе. Бывает и ночью, и под утро, и в праздники вызывают на работу. Что тогда? Как она себя поведет? Я невольно дернул рукой, как бы отгоняя от себя дурные мысли. Шедшая навстречу женщина с авоськой, с опаской на меня посмотрев, быстро прошла мимо. Будь неладен этот погибший заготовитель! Был бы он жив, не пришлось бы ехать сюда. Да был бы еще он порядочным человеком, а так… По всему видать, фрукт еще тот. Что-то я сегодня перегибаю. Независимо от того, кто и какой он, будем искать преступника. Никому не позволено нарушать закон, тем более лишать жизни человека, а был погибший хорошим или плохим, к делу отношения не имеет. В ходе следствия мы все это установим. Ладно, перекус подождет. Пока не поздно, надо в табачный пункт, там поди есть у кого поспрашивать про этого заготовителя. Может, кто про него вспомнит или слышал что-то. Нечего на завтра оставлять то, что можно сделать сегодня.

Проезжающий мимо двухэтажного дома серого цвета ГАЗ-21, останавливаясь, кому-то посигналил. Я подумал, что, наверное, водитель этой «Волги» лучше знает, где нужный мне табачный. Посмотрев по сторонам, я быстро пересек дорогу:

– Добрый вечер!

Водитель, удивленно на меня посмотрев, растерянно ответил:

– Здравствуй, дорогой!..

– Не подскажете, где табачная база находится?

– Наша табачная? Ты что, приезжий? Кого ты там найдешь в такой поздний час?

Потом, посмотрев на часы, добавил:

– Там рабочий день давно закончился. Ты вообще что хочешь?

Я не знал, как этому любопытному шоферу ответить, чтоб и волки были сыты, и овечки целы. Пришлось на ходу придумать душещипательную историю:

– Вы понимаете, тут какая история. Я только что из автобуса. Ищу человека, который был у нас в командировке где-то два года назад. Когда он у нас был, познакомился с моей сестрой. Сколько-то дней повстречались, ну, туда-сюда, трали-вали. Задурил голову девчонке, обещал жениться, обманул! Что хотел, то и сделал с ней. Обрюхатил бедную, потом, ей ничего не сказав, удрал, подлец! А мы ждали-ждали… Он так и не приехал. Сестру я пару раз из петли вынимал! Жить, говорит, не могу и не хочу. Что мне, она говорит, ребенку отвечать, где папа. Хочет к папе – ребенок плачет. Ну, я и не выдержал. Приехал его искать. Жалко мне очень сестру.

Шофер, раскрыв рот, внимательно слушал, по-моему, совсем забыв, зачем вообще приехал к этому дому. А я, чтоб подкрепить свою сказку, продолжил:

– Отец с матерью от горя согнулись. Ведь мужчина не должен так поступать. Тем более советский человек. Кто же теперь сироту будет воспитывать?

Я, кажется, начал переигрывать:

– Поэтому я его ищу. Сестра говорила, что якобы он на табачной базе работал.

– Как его зовут, ара? Как фамилия?

– А вы что, там работаете?

– Ха!.. Я там шефа вожу, ара, понимаешь?

Он, повернувшись, по крыше «Волги» постучал.

– Никто лучше меня работников базы не знает.

Я, достав из внутреннего кармана фотографию заготовителя, передал ему. Совсем стемнело, поэтому фотографию плохо было видно. Он, включив фары, нагнувшись, начал рассматривать карточку. Потом, повеселев, выпрямился и торжественно сообщил:

– Ара, я его знаю… вернее, знал. Ты посмотри, здесь и усы сбрил. Девушке, видимо, молодым хотел казаться. Ах ты, хитрец! Он у нас в снабжении работал. Но потом уволился с работы и куда-то уехал. Тебе, кажется, не повезло, дорогой!

Он повернулся, чтоб опять кого-то вызывать, но, что-то вспомнив, еще раз ко мне обратился:

– Слушай, вот что еще вспомнил. Понимаешь, видимо, не только твоя сестра пострадала от него. Через некоторое время, когда он уехал, его одна молодая девушка искала. Тоже была расстроена, когда узнала, что он пропал.

Вот так вот! Его еще и какая-то девушка искала! Да, интересный момент. Но сейчас нельзя было напирать с вопросом об этой девушке:

– Как вы думаете, кто может знать, куда же подался этот аферист?

– Вот это я не знаю, дорогой!

Видимо, на сегодня достаточно было. Ноги гудели. Какая-то слабость ощущалась. Наверно, после болезни не совсем оправился:

– Спасибо большое, вы мне очень помогли.

Повернувшись, я зашагал в сторону гостиницы.