— Так что, давайте для начала, пригласим его на бал в генштабе. Обозначим так сказать, своё крыло. — Предложил маршал. — Ну, и вы, товарищ Копытин, обозначьте там по своим каналам, всё что нужно. А то какие-то покушения, понимаешь. Парню ещё расти и расти, а на него уже рот раскрывают.

О разговоре в автобусе, Владимир конечно же не знал, но полагал, что рано или поздно, армейская элита примет его как своего. Хотя бы потому что он действительно для них вполне свой. Управляя резким и подвижным Доминатором нужно всегда находиться в слегка тревожном состоянии, и Соколов, как только заметил боковым зрением метнувшуюся фигурку, тут же прижал тормоз и чуть отвернул в сторону уходя от удара.

На дороге и чуть сбоку стояла смутно знакомая девица, и через десяток секунд, память выдала данные на суицидницу.

— Варвара Алексеевна? — Соколов, вышел из машины, жестом отправляя охрану обратно в автобус. — Чему обязан?

— Володя…

— Варвара Алексеевна. — Укоризненно произнёс Владимир. — Вот только что, я говорил на эту тему и повторю снова. Могу принести клятву на крови перед богами, что не имею родства с вашей семьёй, ни близкого, ни дальнего. Ваш брат действительно мёртв, и душа его, надеюсь, воссоединилась с богом. А теперь, садитесь в машину, и рассказывайте, что у вас приключилось.

— Но… — Глаза у Вари стали огромными словно два блюдца.

— То, что я вам не родственник, не означает, что я не могу вам помочь.

— Почему? — Девушка осторожно влезла в машину, откинувшись в глубоком и низком кресле.

— Вы никому не помогали сами? — Удивился Владимир, трогаясь, и разгоняя Доминатор по пустой пригородной трассе. — Неужели помощь нужно как-то объяснять, или оправдывать?

— Нет, но… — Варя, судя по её лицу окончательно запуталась. — Вы же… герой, и всё такое. И вот, целый войсковой старшина…

— А какое это имеет отношение к тому, что я хочу вам помочь? — Владимир улыбнулся и чуть тормознув перед воротами, дождался пока тяжёлые створки разъедутся в стороны, зарулил на территорию.

Усадив Варвару Алексеевну в кресло, и вручив чашку с кофе, коротко бросил:

— Рассказывай.

Дело оказалось в торговых операциях куда муж Вари втянул Алексея Петровича. Уральские золотые прииски, казались весьма прибыльным делом, и Алексей Соколов, вложил в них все свободные средства и даже занял в банке. А через месяц, к нему пожаловали какие-то варнаки, потребовавшие переписать на них все доли от приисков.

— Они меня отпустили, только чтобы я за документами в банк съездила… — хлюпая слезами и соплями прорыдала Вера, забыв про кофе.

— Сколько их, где находится ваш дом, есть ли чёрный вход…

Вопросы сыпались словно из пулемёта, и Варвара чуть путаясь от волнения на всё отвечала.

Уяснив ситуацию, Владимир отошёл к внутреннему телефону и набрал короткий номер.

— Товарищ контр-адмирал? Что так официально? Нужно мне пяток парней, для неофициального дела. Ну вы же ими командуете. Я не могу просто так прийти и сказать, «поехали». Нужно и политес соблюсти, и вообще…

Пять морских диверсантов, натасканных на захват кораблей и командных пунктов, взяли банду без шума и пыли. Никто из варнаков не успел даже дёрнутся, хотя вооружены все были до зубов. А Владимир всё это время просидел в машине, потому что в слаженной группе для него не нашлось места. Звучит глупо, но в команде, когда отработаны все сигналы, когда люди понимают друг друга с полувзгляда, человек со стороны образует неоправданный риск, и Соколов как никто это понимал. Поэтому и сидел снаружи, не отсвечивая.

Шум в итоге получился серьёзным. Газетчики, слегка прикормленные Владимиром, разошлись не на шутку, и в вечерних новостях досталось всем, а в особенности городской страже, позволившей хозяйничать настоящей банде.

Владимир спокойно послушал поток благодарностей от отца семейства, и уже собирался уходить, когда подал голос муж Варвары.

— И не вздумай появляться у нас на пороге…

Движением быстрым словно бросок кобры, Соколов схватил недоумка за горло и чуть придавил.

— Уважаемая Варвара Алексеевна. А может мы где-нибудь потеряем, это тело? — Владимир одной рукой приподнял вовсе не маленького мужчину, который уцепился за руку, сжимавшую его горло в тщетной попытке разжать пальцы. — Ну случайно закопаем где-то, и никому не скажем где.

— Это было бы отлично. — Неожиданно произнёс Алексей Петрович, небезосновательно подозревавший зятя в сговоре с бандитами.

— А он не вернётся? — С наигранным беспокойством спросила Варя, и щёчки её очаровательно заалели.

— Оттуда не возвращаются. — Владимир поставил мужчину на пол, и чуть подтянув к себе, негромко произнёс глядя в глаза. — Я вечером за тобой заеду. Ты не скучай, ладно?

Правитель огромной империи, омываемой двумя океанами и бессчётным количеством морей, Константин Первый, сидел в кресле на смотровой площадке, а рядом сидели сразу две красавицы — камер-юнкерины, следившие чтобы чашка их господина была наполнена, а блюдце с печеньками не пустовало.

Благодушное настроение императора ничуть не дрогнуло даже когда наверх в беседку поднялся глава охранительной стражи, чтобы доложить о срочном деле.

— Дайте догадаюсь. — Константин сделал приглашающий жест, и генерал сел напротив. — Опять про молодого этого?

— И да и нет. — Копытин скупо улыбнулся. — Тут такая история случилась. К Соколову обратилась Варвара Алексеевна Соколова. Ну, эта… Охранитель замялся, не зная, как обозначить вроде как сестру, но и не сестру вовсе.

— Я помню. — Император взмахнул рукой. — Продолжайте.

— Оказывается к отцу её пожаловали бандиты, и взяли в заложники всю семью и домочадцев, чтобы хозяин компании переписал на них паи в золотых рудниках. Ну и…

— И войсковой старшина пошёл и вырезал их? — Несколько лениво предположил Константин.

— О, нет. — Генерал негромко рассмеялся. — Взял из своих людей пятерых, и те спеленали всю банду, так что приехавшим офицерам стражи, оставалось только надеть на них кандалы.

— Неожиданно. — Резюмировал император, пригубливая кофе.

— И это не всё. — Продолжил главный охранитель. — По результатам допросов, вышли мы на сообщника этих бандитов. Им оказался муж Варвары Алексеевны, Колесников Гаврила Егорович. Это он сначала организовал покупку рудников, а после, навёл на семью знакомых ему бандитов. Оказалось, что стоимость золотых копей, сильно приуменьшена, для того, чтобы сменить владельца. Там в общем сложная афера, и мы ведём расследование. Но когда кинулись за этим Колесниковым, оказалось, что тот, подался в бега. Отловили субчика уже на Казанском вокзале, и тот рассказал, что его прям хотели убить. Но думаю, что Соколов, который войсковой старшина, просто страху на него нагнал, чтобы не мараться.

— Ещё более удивительно. — Константин покачал головой. — Ведь мог же, просто подговорить своих людей, и канул бы господин Колесников бесследно. А вон, как ловко всё провернул. Значит умеет, работать законно, этот сорвиголова?

— Выходит так, государь.

— Благодарю Лавр Семёнович. — Император кивнул. Примите моё удовлетворение. Это действительно новость, которую стоило донести как можно скорее.

Когда генерал ушёл, Константин кивком поблагодарил одну из камер-юнкерин, за свежий кофе, и сделал острожный глоток. Терпкий напиток имел идеальную температуру поддерживаемую сложным маготехнологическим узором, мягко согревая изнутри.

Когда Константин первый раз увидел Соколова, его сразу поразил контраст. На юном лице, глаза старика, видевшего такое, от чего волосы в неделю белеют. Да, сам по себе, человек интересный, тем более владеющий. И у Константина действительно образовался долг перед этим юным стариком. Тогда ему казалось, что, получив большие деньги, и квартиру, Соколов будет тихо жить в своё удовольствие, но реальность разметала эти планы словно взрывом. И уничтожение церкви Животворящей Веры, стало первым сигналом. Соколов словно болт положенный на рельс. Да, вес его невелик, и по сравнению с паровозом, ничтожен, но весь состав летит под откос, а болт, отряхивается и идёт навинчивать новые гайки. Вот тогда Константин и решил, что такого молодца следует держать поблизости, а лучше, чтобы тот вообще ни в чём не нуждался. Потому и отвалил в качестве призовых, немыслимые пять миллиардов рублей, чем ввёл в глубокие раздумья всех своих ближников. Хотя всё было сделано по закону. Половина добычи принадлежит воину. Можно вспомнить и закон о вознаграждении за найденный клад в размере двух третей, но и так, у многих случился натуральный шок.