– Ты хочешь сказать, что, если бы Грегори был здоров, тебе не удалось бы это выполнить? – спросил Камбер.

– Вероятно, он не совершил бы своего открытия, – вмешалась Эвайн.

– Она права, – согласился Рис. – И запомните, мы знаем о возможности мысленного общения благодаря работе Совета. В противном случае они так и не были бы открыты. – Он пожал плечами. – Но здесь не место для дискуссий. Я даже не хочу посвящать в случившееся Грегори, пока не обдумаю все хорошенько.

Камбер кивнул.

– Мудрое решение. Как ты думаешь, он скоро сможет снова сесть на лошадь, если учитывать его состояние? Синил думает, что Грегори настроен мелодраматически. – Он засмеялся, вспомнив переживания короля. – При всех разговорах о смерти Синил, похоже, считает, что Грегори хочет укрыться от его гнева, и требует своего слугу.

– Могу себе представить, – засмеялся Рис. – С другой стороны, – продолжал он более серьезно, – мне вовсе не хочется, чтобы Синилу взбрело в голову взобраться на лошадь и прискакать сюда в его-то состоянии.

– О, не думаю, чтобы он… – начал было Камбер.

– Он сделает так, и ты знаешь это! – с улыбкой возразил Рис. – Он один из двух самых упрямых людей, которых я знаю.

– Думаю, первый – это я, – улыбнулся Камбер. – Что ж, возможно, ты прав. – Мысленно переключившись на Синила, он стал серьезным. – Определенно, прогулка не пойдет ему на пользу. Мне вовсе не нравится его кашель. – Он был рад ошибиться и с надеждой взглянул на Риса, но Целитель не спешил развеять страх Камбера. – Сколько у него осталось в, запасе, Рис? – спросил он едва слышно.

– Это вопрос недель, – ответил Рис. – Самое большее – месяц. Не думаю, что он переживет Пасху.

У Камбера мороз пробежал по коже: несколько недель! Самое большее – месяц!

Вспоминая их последний разговор, он понял, что Синил знает об этом. Синил готовится к смерти и начал разговор о своих опасениях за сыновей, когда они получили послание Риса.

И сейчас Синил один в Валорете. Или не один – с ним Джебедия. Если потребуется, Тавис сумеет выполнить работу Целителя. Но Джебедия не сможет справиться с тем.., что должно предшествовать смерти короля, а Тавис не может быть посвящен, он ни за что не должен узнать этой тайны!

– Нам нужно возвращаться, – выдохнул Камбер, расцепив пальцы, и протянул руку за плащом. – Как скоро вы сможете оставить Грегори?

Пока Йорам накидывал плащ и затягивал шнурок, Камбер стоял неподвижно. Рис и Эвайн тоже встали, почти напуганные реакцией Камбера.

– Мы должны убедиться, что у Грегори нет нежелательных последствий, – ответил Целитель. – Теперь, когда он стал прежним, мы переночуем здесь, а утром сможем уехать.

– Так долго? – пробормотал Камбер. – О, Господи, лучше бы я не оставлял Синила! Что если он…

– Отец, он не умрет этой ночью! – заверила Эвайн, чувствуя, как нарастает волнение Камбера, и сознавая, что оно напрасно. – Если днем ему не стало хуже, значит, еще есть время.

Тяжело вздохнув, Камбер покачал головой и прижал руки к груди.

– Прошу прощения. Я знаю, вы правы. Тем не менее я должен ехать. У нас неблизкий путь. Возвращайтесь, как только сможете. И благослови вас Бог.

Они задержались в Эборе дольше, чем хотелось. Пока Камбер и Йорам пребывали в графских покоях, их лошади были накормлены и вычищены. Препятствием к отъезду стали молодой хозяин, жаждущий столичных новостей, и легкая закуска.

Полчаса было потрачено на удовлетворение любопытства. Когда наконец Камбер и его люди выехали на дорогу, грязь покрыли длинные запутанные тени, небо отливало свинцово-серым, предвещая ненастье. Теперь последние мили пути им не будет светить, отражаясь в сугробах, луна. А если снегопад не начнется еще несколько часов, они поспеют к королю до вечернего богослужения. А что если метель? Так об этом лучше не думать.

Пока погода, кажется, не собиралась портиться. Некоторое время они ехали ровным галопом. Камбер и Йорам впереди, четыре стражника позади парами. Потом Камбер придержал коня и перешел на шаг, чтобы лошади отдышались. Он услышал, как один из молодых стражников спросил у товарища, как этот старик выдерживает такую езду. Камбер едва сдержал улыбку, когда сержант Гатри шикнул на любопытного говоруна и направил лошадь к епископу.

– Ваше Преосвященство, следует ли нам и дальше держаться этой дороги?

– Странный вопрос, Гатри, – ответил Камбер, с интересом поглядев на стражника. – Это ведь кратчайший путь в Валорет. Ты же знаешь, что я хочу присоединиться к королю как можно скорее.

– Разумеется, Ваше Преосвященство. – Сержант почтительно поклонился в седле. – Люди только спрашивают, знаете ли вы, что впереди есть еще одна дорога, она едва ли на полчаса длиннее и проходит мимо Долбана. Они могли бы посетить храм и помолиться о здравии короля.

Долбан.

Упоминание этого места вызвало рой воспоминаний, и Камбер подавил невольную дрожь. Он не мог не заметить, что и сознание Йорама содрогнулось от дурного предчувствия. У них не было желания заезжать в Долбан.

Долбан был первым из храмов, построенных Квероном Кайневаном и Слугами святого Камбера. Именно там двенадцать лет назад прошла церемония канонизации, и считавшийся мертвым Камбер Кулдский был причислен к лику святых. Было объявлено, что за содеянное им во имя народа, короля и Господа он достоин поклонения как пример того, что и дерини может быть возвышен в суждении людей.

После Долбана отстроились другие храмы: Ханфелл, Варрингем, Гаут, Вермелиор и дюжина других мест, названия которых Камбер не желал запоминать. Святой Камбер был объявлен Защитником человечества, Взрастителем королей и Покровителем волшебства дерини, хотя последнее упоминалось не столь часто, при дворе умирающего Синила дерини были не в чести. И все недоверие основывалось на пустой лжи – это Камбер знал лучше других.

– Ваше Преосвященство, – прервал сержант ход его мыслей. – С вами все в порядке?

– Да, да, в порядке. Я просто подумал о Камбере. Я действительно…

Он запнулся на полуслове, когда стук копыт и резкие взрывы хохота прервали тишину сумерек. Судя по звукам, из-за поворота приближалась по крайней мере дюжина всадников на рысях. Он понял, что Йорам уже оценил неожиданную ситуацию, было очевидно, что в возможной схватке противник имеет преимущество.

Камбер направил своего серого коня в сторону и знаком велел Йораму и страже делать то же самое, они продолжали ехать, не меняя направления. В данных обстоятельствах было разумным показать, что у них столько же прав находиться здесь, сколько и у тех, кто скакал навстречу. Главным было избежать стычки. Они должны вернуться к Синилу!

Выскочив из-за поворота, встречные всадники разом оказались в поле зрения, перешли на галоп и растянулись по дороге длинной цепочкой. Они не были солдатами, на это указывала яркая, разноцветная одежда и отсутствие дисциплины.

Большинство было в шляпах с плюмажем и драгоценными камнями или яркими лентами, что превращало головной убор в некое подобие короны пэров.

Неверный лунный свет вспыхивал блестками в мехах и бархате плащей, перчаток, седел. У каждого на поясе висело оружие. Некоторые устрашающе размахивали мечами.

Их приближение сопровождалось взрывами отрывистого хохота. Гогот стал громче, а непристойности еще солонее, когда буяны заметили горстку мрачных людей, едущих навстречу. Они мгновенно окружили Камбера и его спутников. Великолепные лошади под неизвестными всадниками теснили своих менее породистых сородичей и стражу, отчего кони Камбера и Йорама протестующе прядали ушами.

– Уступите дорогу, милорды! – воскликнул Йорам, освобождая руку из-под плаща и опуская на рукоять оружия. – Мы не затеваем ссоры с вами. Соблюдайте Королевский мир!