– Черт возьми, это самая странная вещь из тех, что мне приходилось испытывать!

– Моя помощь не требуется? – спросил Рис. – Ты уверен, что все в порядке?

Джебедия кивнул.

– Нет, сейчас не надо. Если ты собираешься изучить это, то обязательно нужно, чтобы было на ком это делать. – Он покачал головой. – У меня такое чувство, будто мой мозг в ловушке. – Он посмотрел на дверь и снова покачал головой. – Я не могу узнать, что творится за дверью. Ни одно мое чувство, кроме зрения, не может сообщить о вашем присутствии. Матерь Божья, неужели это и значит быть человеком?

– Думаю, да, – с трудом выговорил Рис. – Кто-нибудь из вас хочет проникнуть в его мозг? Я могу ошибаться, но, по-моему, эффект тот же самый, что и с Грегори.

Вместе они читали по мозгу Джебедия, который стоически переносил все прикосновения и исследования. Кроме сознания того, что когда-то обладал могуществом, им ничего не удалось обнаружить. А когда Рис блокировал память, и это знание исчезло. Камбер, проникший так далеко, как только сумел, не находил никаких специфических признаков дерини. Если бы он не знал Джебедия, он не поверил бы, что это не просто человек.

Рис восстановил память старого воина – им нужна была его собственная оценка, однако способности пока не были возвращены. У Риса не осталось никаких сомнений, что он может это сделать. Он открыл свою лекарскую сумку и стал из пакетиков насыпать в маленькие бокалы с вином различные порошки, аккуратно перемешивая содержимое.

Самым важным была мераша, потому что именно мераша была известна людям как средство, обладающее особым действием на дерини. Даже большая доза на людей действовала как успокоительное, но даже самой малой щепотки было довольно, чтобы на несколько часов совершенно расстроить способности дерини, нарушить координацию движений и строгую организацию ума. Всем этим мераша была печально известна. Для начала они решили дать Джебедия умеренную дозу, на которую мог рассчитывать любой дерини, если попадал во власть тюремщиков-людей.

Когда Рис предложил ему один из бокалов, на лице Джебедия появилось выражение тоскливой покорности. Как и все воспитанные по обычаю дерини, он испытывал на себе подобные порошки и прекрасно знал их действие, но сейчас все могло быть другим.

– Хочешь, чтобы я выпил все? – спросил Джебедия, подозрительно заглянув в бокал. – Определенно, этого слишком много.

– Я взял много вина. Оно отобьет вкус порошка. Ну, давай же, пей.

Джебедия выпил лекарство, по привычке сморщился, но потом изумленно поднял бровь.

– Послушай, действительно отбило вкус. – Он вернул бокал Рису. – А ты уверен, что мераша там была? Глядя на Джебедия, Рис тоже поднял бровь.

– По крайней мере с твоими вкусовыми ощущениями все в порядке, – сказал он, протягивая руку за следующим бокалом. – Попробуй вот это. В первый раз действительно ничего не было, на случай, если ты станешь реагировать на одно название.

Джебедия пожал плечами и поднял второй бокал, Камбер следил за ним еще пристальнее, зная, что именно в этом, а не в первом бокале не было порошка, Джебедия осушил второй бокал так же быстро, как и первый, снова покачал головой и вернул его Рису.

– Ив этом вкуса не чувствуется. И вообще ни одного обычного признака какого-либо зелья. Дрожи в руках нет, зрение нормальное, не тошнит… – Он улыбнулся. – Похоже, твой талант способен нейтрализовать действие мераша, только цель не оправдывает средства. Я изо всех сил стараюсь бодриться, но если ты скажешь, что не можешь сделать все по-старому, я разорву тебя на куски.

– Я сумею вернуть все обратно, – твердо сказал Рис и задумчиво поднял бровь. – Кроме телесных, у тебя нет других ощущений? – спросил он, положив руку на лоб Джебедия и проникая в те области, на которых обычно сказывалось действие порошка. Даже глубокий контроль не помог обнаружить признаки влияния мераша на организм пациента.

Спустя несколько секунд Джебедия покачал головой.

– Все, что я чувствую, это прикосновение твоей руки.

– Я так и думал. Эвайн? Еще кто-нибудь? Все остальные по очереди убедились в правильности суждений Риса. Вздохнув, Целитель снова положил руки на виски Джебедия и углубился до определяющей точки.

– Соберись, если можешь. Прошло достаточно времени, чтобы снадобье уже подействовало. Сейчас ты ощутишь его.

Думаю, тебя ожидает удар посильнее, чем камнем из катапульты.

Джебедия дернулся от боли – способности были возвращены, а Рис попытался хоть немного облегчить его мучения. Когда остальные трое вошли в контакт, подтвердилось полное восстановление всех качеств дерини и влияние мераша на них. Знаком Рис попросил Эвайн передать ему со стола еще один бокал, поднес его к бледным губам рыцаря и велел выпить. Лекарство не сможет нейтрализовать действие мераши – это подвластно лишь времени и сну, – но, по крайней мере, оно поможет от тошноты и ужасной головной боли.

Рис снова применил блокирование, на этот раз уже не спрашивая Джебедия. Это помогло тому выпить содержимое третьего бокала. Он откинулся на спинку стула, опустошенный, но, по мере того как противоядие оказывало действие, его лицу возвращался нормальный цвет. Спустя несколько минут Рис снова снял блокирование, сохраняя строгий контроль над болевыми точками, на этот раз удар был терпим. Джебедия вздрогнул, закрыл глаза и, застонав едва слышно, стал тереть лоб рукой, но теперь ему стало немного полегче. Спустя еще несколько минут он смог открыть глаза и посмотреть на них.

– Было очень плохо? – мягко спросил Рис. Джебедия удалось слабо улыбнуться.

– И сейчас тоже, мой друг, но уже терпимее. О, Господи, неужели они действительно дают такую дозу в тюрьмах? – Чтобы выговорить эти слова, ему потребовалась вся сила воли.

– Так мне говорили, – ответил Рис. – Когда я во второй раз блокировал способности, это помогло? Джебедия на мгновение задумался.

– Думаю, да. Хотя трудно сказать наверняка. Тогда я почти ничего не соображал, так что не могу быть уверен. О, Боже, пусть уж лучше меня ранят в сражении, чем пройти через это еще раз!

– Думаю, ни в том, ни в другом необходимости не будет, – сказал Рис. – Хочу, чтобы ты знал, я очень благодарен тебе за то, что ты перенес эту пытку. Хочешь отдохнуть немного?

– Ни на что другое я сейчас не годен, – ответил Джебедия, задумчиво покачав головой. – Просто погрузи меня в сон. Может быть, когда я проснусь, все это покажется только дурным сном.

– Твой доктор согласен с диагнозом и средством лечения, – Рис улыбнулся, взял Джебедия под руку, когда тот подался вперед, чтобы встать, и знаком велел Йораму поддержать рыцаря с другой стороны. – Сейчас мы отведем тебя в комнату Йорама и уложим спать. Утром ты будешь чувствовать себя намного лучше.

– Должен, – пробормотал Джебедия, нетвердо ступая между ними. – Если будет хуже, я просто умру.

Пока они помогали Джебедия устроиться, Камбер взглянул на Эвайн. То, чему он стал свидетелем, потрясло его больше, чем ему хотелось бы. С уверенностью, выработанной за годы совместной работы с Целителем, он знал – следующей на очереди будет его дочь. Она тоже знала – это говорили ее глаза. Камбер подошел, крепко обнял дочь и отпустил только тогда, когда Рис и Йорам вернулись.

С притворной улыбкой Эвайн заняла освобожденный Джебедия стул. Рис взял со стола бокал и задумчиво посмотрел на него, затем, на что-то решившись, он передал бокал Йораму и сел на стул рядом с женой.

– Прежде чем ты выпьешь это, я должен убедиться, что лекарство подействует на тебя так же, как и на Джеба. – Он слегка сжал ее виски. – Если можешь, сопротивляйся как можно меньше, нет, как можно больше, – поправился он. – О, Боже, определяющая точка не защищена, как обычно! Я не могу проникнуть привычными путями, но эта точка совершенно открыта. Ты чувствуешь, что я подобрался к ней? Она выдохнула:

– Нет.

И Рис взглянул на Камбера и Йорама.

– Вы хотите следить за тем, что я делаю? Думаю, операция пройдет почти так, как было с Грегори.