Со времен Ф. Студнички и его книги "Кирена", вышедшей в 1890 г., в работах обычно упоминалась нимфа Кирена; однако на монетах нет никаких надписей в этом смысле, и, если имя нимфы появляется на кубках, растение не встречается в известной форме сильфия, и нам кажется, что его идентификация как таковая весьма рискованна (Davesne, 1986).
Поэтому среди кандидаток можно также встретить Артемиду, как защитницу всего живого, или покровительницу земледелия Деметру (Chamoux, 1953; Davesne, 1986; Presicce, 1994).
Правда не совсем понятно, отчего нельзя было обойтись без божественного вмешательства? Если на монете рядом с сильфием изображена газель или голова льва, то это, надо полагать, просто газель или просто голова льва. Женщина, изображённая в том же стиле, на монете того же периода, почему-то непременно должна оказаться богиней?
Есть ещё один интересный момент. Перебравшаяся в Северную Африку нимфа Кирена и прочие упомянутые выше представительницы олимпийского пантеона всё же были уроженками Греции. Однако имеется чёткое ощущение того, что женщин возле сильфия постарались изобразить не слишком похожими на коренных жительниц Эллады (см. также рис. 14). Наверное не зря Теофраст упоминал о том, что сбором сильфия заняты исключительно ливийцы.
И это не пустые слова. Античные мастера прекрасно знали, как изобразить греческий профиль[55] и даже малый размер изображения этому не был помехой. Ниже киренская монета с изображением головы Афины и сильфия (рис. 61). Сразу видно, что изображена гречанка и видно, что молодая. В Кирене две с половиной тысячи лет назад были очень хорошие дизайнеры.
Рис. 61. Кирена. Золотая гемидрахма (½ драхмы) 331-322 гг. до н.э. Размер 10 мм. На аверсе голова Афины в коринфском шлеме, на реверсе три стебля сильфия.
Существует и версия интерпретации сюжета без привлечения мифических персонажей. Имея в наличии симпатичную и немного загадочную картинку с женщиной возле сильфия, можно было попытаться связать её с какой-нибудь темой, всегда интересной широкой публике, как это сделал популяризатор темы античной контрацепции Джон Ридл с соавторами:
На одной из серии киренских монет достоинством в четыре драхмы изображена сидящая женщина, одной рукой щупающая растение, а другой указывающая на свои гениталии (Riddle et al., 1994).
Если же собрать гипотезы о данном сюжете вместе, то получится забавная фраза вроде той, что стала эпиграфом к этой главе.
Однако вариантов монет с женщиной возле сильфия больше, чем обычно попадает в виде иллюстраций в разнообразные научные и не слишком научные статьи. Ниже ещё одна монета. Она не очень хорошей сохранность и плохо отцентрована. Вот только положение рук женщины на монете видно отчетливо и не предполагает никаких "указаний на гениталии" или "ощупывания сильфия", а явно связано с попыткой обломить соцветие (рис. 62).
Получается, что простая ливийская женщина просто в поле на работу вышла, а про нее всякого странного придумали. Хотя, конечно, сейчас каждый может создать свою интерпретацию сюжета – киренцы, как сказано выше, действительно забыли разместить под картинками поясняющие подписи.
Рис. 62. Кирена. Серебряная тетрадрахма 500-480 г. до н.э. Женщина, сидящая возле сильфия.
Было бы гораздо интереснее узнать – сколько же сока таким способом можно было нацедить с одного растения? Скорее всего, не слишком много. Поэтому не стоит удивляться ценам на препарат – "продается за свой вес в серебряных денариях" (Pliny XIX.XV.39).
...и сок из корня
καὶ καλοῦσι δὲ τῶν ὀπῶν τούτων τὸν μὲν καυλίαν τὸν δὲ ῥιζίαν· καὶ ἐστι βελτίων ὁ ῥιζίας· καθαρὸς γὰρ καὶ διαφανὴς καὶ ξηρότερος
сок из стебля называется "стеблевкой", а сок из корня – "кореневкой". Последний лучше: он чистый, прозрачный и более густой
Теофраст, Исследование о растениях. IX.1.7.
Никаких свидетельств о том, что корни сильфия надрезали, подобно тому, как надрезают корни ферул для получения камедесмолы, кроме заявления Теофраста не существует. К тому же, корни ферул оставляют догнивать в земле, а корни сильфия были ценным коммерческим продуктом. Более того, из того же описания становится понятно, что корни сильфия собирали с растений уже давших семена:
... его нужно ежегодно окапывать. Если его оставить так, то он, говорят, даст и семена, и стебель, но и они, и корень будут хуже (Теофраст VI.3.5).
Корни и семена можно получить только в том случае, если семена собираются или одновременно, или раньше, чем корни. То есть корни сильфия собирали тогда, когда растение уже заканчивало свой жизненный цикл и вряд ли могло выделять заметные количества сока. Интересно, что такая античная практика сбора корней совершенно не совпадает с современной. Сейчас корни дягиля с растений, у которых развились цветоносы и соцветия, вообще считаются непригодными для сбора (Kylin, 2010).
Впрочем сок можно получить и из выкопанных корней, как это описывается в изданной почти сто лет тому назад книге:
Изъ разрѣзываемыхъ свѣжих корней, вырытыхъ рано весною, изтекаетъ пахучiй желтоватой молочной сокъ, которой въ легкой теплотѣ сгущается въ камедносмоляное вещество, могущее замѣнять нѣкоторыя иностранныя подобный вещества (Aristol. serpentaria. Costus arabicus, Contrayerva etc.) (Щеглов, 1828).
Возможность подобного процесса получения сока из других растений описана и у самого Теофраста:
У некоторых растений сок не течет вовсе: его приходится извлекать. Такие растения толкут, растирают, подливают воды и, процедив, берут осадок: ясно, что сока у них немного и он отнюдь не водянист (Теофраст IX.8.3).
Поскольку не все компоненты млечного сока можно извлечь с помощью воды, то лучше использовать растворитель – уксус или вино. Так что вполне доступный тогда способ – нарезать корни помельче, а то и вовсе истолочь, и смыть выделившийся млечный сок.
Нарезанные корни тоже не пропадут. После уксуса их можно слегка промыть водой, добирая остатки драгоценного сока, высушить и продать как приправу. Потому корни резали, а не толкли.
Именно такое получение сока из корней и видели люди, консультировавшие Теофраста по вопросам сильфия, принявшие этот процесс за приготовление еды:
Корни его, по словам тех же рассказчиков, едят свежими: их режут и поливают уксусом (Теофраст VI.3.5).
Хотя сырые корни не слишком хороши в таком качестве:
Корень полезен при болезненности трахеи и применяется для удаления крови в ушибах; но его трудно переваривать, когда его принимают в пищу (Pliny XXII.XLVIII.100).
Весьма продвинутые в пищевом применении дягиля коренные жители Финляндии и Норвегии в старину с удовольствием употреблявшие его стебли и листья в свежем виде, корни всё же пекли или варили в молоке:
с великою жадностью едят младые Дягилевы отпрыски сырые и невареные (Максимович-Амбодик, 1785).
Однако Теофраст был уверен, что сок сильфия – камедь, и его надо собирать по-другому – надрезая стебли и корни. И потому стебли сильфия, по его словам, предпочитали готовить – "стебель, который едят во всех видах, вареным и печеным", а корни почему-то непременно требовалось есть свежими.
Похоже, что рассказ очевидцев был только о том, как большое количество нарезанных корней заливали уксусом для получения сока, а "едят свежим" – это всего лишь предположение и, возможно, даже не рассказчиков, а самого Теофраста.
