Г.Н.

ЯСАКА ДЗИНДЗЯ 八坂神社 — г. Киото, район Хигасияма, квартал Гион (пров. Ямасиро, у. Отаги).

Согласно храмовой легенде, его история начинается с 656 г. (правление государыни Саймэй, 655–661). Прибывший из корейского государства Когурё Ирисиоми стал поклоняться буддийскому божеству Годзу-тэнно в деревне Ясака (пров. Ямасиро, уезд Отаги). Божество охраняло от болезней и предотвращало эпидемии. Ирисиоми был даровано имя Ясака-но Мияцуко («Синсэн сёдзироку»). Его род поселился в районе Хигасияма, а место поклонения Годзу-тэнно стало считаться местом пребывания божества-охранителя деревни Ясака. Предполагают, что буддийский храм Хокандзи с известной пагодой Ясака, находящейся к югу от ЯД., был родовым храмом Ясака-но Мияцуко.

Существует множество записей относительно места поклонения Годзу-Тэнно. В 876 г. монах Эндзё, чтобы остановить распространение эпидемии в столице, поклонялся и почитал в Ясака дух Годзу-Тэнно из святилища Хироминэ в провинции Харима. В 877–884 г. регент Фудзивара Мотоцунэ построил на месте поклонения буддийский храм Кангёдзи (Гион-дэра). В 926 г. в Гион был возведен молельный зал Гион-Тэндзиндо, а в 934 г. храм Гион-Кансин-ин.

В историческом изборнике «Нихон киряку» под 942 г. место поклонения Годзу-Тэнно называется Гион-ся. В список «Энгисики» святилище Гион-ся не входило; оно находилось под управлением буддийского храма Кофукудзи, затем — Энрякудзи. В 995 г. святилище было причислено к нидзюнися. В эпоху Мэйдзи — кампэй тайся.

В почитании Годзу-тэнно ярко проявился комбинаторный характер японских веровании. Легенды «Бинго-фудоки» (см. «Фудоки») связывали Сусаноо с Соминсерай — божеством, охраняющим от болезней. Таким образом, произошло отождествление Годзу-Тэнно и Сусаноо (см. Хондзи суйдзяку).

Основные божества, почитаемые в хондэн — Сусаноо, его жена Куси-инада-химэ, их восемь детей.

На территории ЯД. находится несколько объектов, имеющих статус «культурное достояние»: хондэн в стиле ясака-дзукури (1654), западные ворота Сакура-мон (1497), тории и святилище, посвященное Эбису (1646, см. Ситифукудзин), а также мечи, зеркала и свитки.

Рэйсай — Гион мацури 15 июня. 30 июня проходит летний обряд очищения (нагоси-хараэ), обеспечивающий здоровье на полгода вперед.

В.Ф.

ЯСИРО 社 — синтоистское святилище (см. вступительную статью к этому разделу).

ЯСУКУНИ ДЗИНДЗЯ 靖国ネ申 — г. Токио.

Святилище основано в 1869 г. по указу императора Мэйдзи (1868–1912) для увековечивания памяти погибших за императора в только что закончившейся гражданской войне. Получило статус бэккаку кампэйся.

До 1869 г. называлось Токио-сёконся, затем было переименовано в ЯД. Одно из главных святилищ кокка синто (государственного синто). ЯД. стало основным государственным святилищем, где почитаются ками (духи) всех солдат и гражданских лиц, отдавших жизнь в войнах, которые вела Япония в XIX–XX вв. до 1945 г. Все они считаются эйрэй (героическими духами), и таким образом увековечивает не только память о погибших, но и прославляют те войны, участниками которых были. Среди почитаемых «героев» около 1000 военных преступников, осужденных Токийским и другими военными трибуналами. Всего в храме почитается более 2,5 млн. ками.

В процессе реформ, проводимых после окончания войны штабом американских оккупационных войск, ЯД. был отделен от государства и стал финансироваться частными фондами.

В центре Токио на сравнительно небольшой территории расположено множество построек: внешние и внутренние металлические тории высотой 25 м. и шириной 34 м.; 51 камень с полей сражений (сэнсэки-но иси); «источник памяти» — монумент, посвященный погибшим в сражении, умершим от жажды; бронзовая скульптура Омура Масудзиро, героя гражданской войны начала периода Мэйдзи; два больших каменных фонаря (торо), считающихся самыми большими в стране и символизирующие армию и флот; 6-метровые врата из криптомерии, увенчанные императорской хризантемой. Хайдэн сооружен в 1901 г. Хондэн постройки 1872 г. реставрирован в 1989 г. Здание архива (рэйдзибо хоандэн), в котором хранятся списки всех почитаемых в храме, отстроен в 1972 г. на личные средства императора Сёва (1926–1989). В память всех животных, погибших при исполнении военных задач, воздвигнуты статуи собаки, лошади, голубей. В 1974 г. поставлен памятник матери в знак признательности всем женщинам, воспитавшим детей без отцов, павших на полях сражений.

Особенностью комплекса ЯД. является военный музей, открытый для публики в 1872 г. В нем представлены разные виды вооружения, техники, а также документы, дневники камикадзэ и пр.

К югу от основного храма расположено небольшое святилище Тинрэйся («храм успокоения духов»), посвященное всем, независимо от национальной принадлежности, погибшим в войнах, не включенным в храмовые списки.

Рэйсай — дни поминовения 21–23 апреля (Сюнки рэйтайсай), 17–19 октября (Сюки рэйтайсай).

Е.С.-Г.

Концептуальное рассмотрение интеллектуальной истории синто требует от нас прежде всего уяснения двух вещей: (1) определения исторически и контекстуально обусловленного спектра значений самого слова «синто» и (2) определения понятия синто, которым мы будем оперировать в дальнейшем в этом предисловии. Как указывает один из наиболее авторитетных и одновременно контроверсивных японских историков Курода Тосио, исторически само слово «синто» использовалось, по крайней мере — в трех значениях, или, как говорит сам автор, прошло три стадии в своем становлении. В древности и в средневековье его использовали для указания на (1) существование божеств (ками), их особенностей, способов обращения с ними и соответствующих ритуалов, в новое время для обозначения (2) определенных религиозных конфессий, а в современности для обозначения (3) этнической религии Японии[100]. При этом историк подчеркивает, что современное общепринятое истолкование слова «синто» не может быть экстраполировано в прошлое, т. е. используя слово «синто» древние и средневековые авторы отнюдь не имели в виду некую обособленную и самодостаточную этническую религию Японию, отдельную от сложившегося религиозно-идейного конгломерата, в котором доминировал буддийский (в его китайско-японском варианте) метанарратив. Называя этот конгломерат «экзо-эзотерической системой» (顕密体制), Курода Тосио утверждает, что «синто» было лишь частью этой конгломерата в качестве его «мирской» (世俗) или «посюсторонней» (現世) составляющей, теоретически «оправданной» широко распространенным толкованием ками как «проявленных следов» (垂迹) «исконной основы» (本地), т. е. будд и бодхисаттв[101].

Признавая такую постановку вопроса по большей части справедливой, мы не должны забывать и про другой аспект этой проблемы — отсутствие термина для обозначения того или иного феномена или категориальное невыделение того или иного феномена в «эмическом»[102] языке описываемой культуры отнюдь не означает его несуществование и невозможность его выделения в «этическом» языке аналитического описания (метаязыке). Наиболее очевидный и яркий пример — отсутствие понятия и термина «религия» (как и многих других — например, «философия»[103]) в японском языке вплоть до XIX в., когда для этого понятия, пришедшего вместе с западным категориальным философско-социологическим аппаратом, было использовано слово «сюкё 宗教», обозначавшее до того (преимущественно в буддийском контексте) выраженное словами и транслируемое (教) высшее откровение или воззрение (宗) того или иного философско-религиозного направления[104]. При этом, очевидно, отсутствие собственной «этической» концептуальной категории и термина для ее обозначения свидетельствует о специфике японской культуры, в целом отражавшей особенности китайского цивилизационного ареала, но отнюдь не означает отсутствия «религии» в японском обществе. Точно так же дело обстоит и с термином «синто». То, что это слово не использовалось вплоть до новейшего времени, по утверждению Курода Тосио[105], для обозначения исконной религиозной национальной традиции японцев как некой самостоятельной сущности отнюдь не означает, что таковой религиозной традиции не существовало. Подобное утверждение равносильно признанию того, что никакой религии до прихода в Японию буддизма не было, что явно противоречит и теории, и фактам[106]. Курода Тосио в полемическом запале борьбы с учеными оппонентами-«этерналистами», утверждавшими неизменную сущность синто, которая передавалась с незапамятных времен (например, Хираи Наофуса 平井直房) в другой своей работе, следуя точке зрения, выдвинутой ранее Фукунага Мицудзи 福永光司, приходит, фактически, к отрицанию существования автохтонных религиозных практик и представлений, утверждая, что в древности термином синто обозначалось ни что иное как даосизм, для обозначения которого в Китае использовался порою тот же иероглифический бином 神道, а раннее «синто» было ни чем иным как импортированным из Китая продуктом[107]. Подобное утверждение является явным преувеличением, поскольку несмотря на сходство используемых отдельных ритуальных предметов (бронзовые мечи и зеркала), а также на одинаковые названия, используемые для обозначения титулов жрецов и наименования святилищ, содержание ритуальных практик в значительной мере явно отличалось от даосских и по форме, и по интенциям. Как известно, в древней Японии за неимением собственного письменного языка использовался, как и во всех странах китайского цивилизационного ареала, классический китайский — вэньянь. Соответственно, при описании местных реалий подбирался тот или иной уже существующий термин, но вот содержание понятия, обозначаемого этим термином, могло значительно отличаться от собственно китайского. В качестве очевидного примера можно привести использование бинома «тэнно» 天皇 в качестве титула японского государя[108].