Додумать эту мысль я не успеваю. Позади туалета слышатся странные звуки, и я решаю проверить, что там твориться.

Подкрадываюсь, наверное после последнего похищения подсознательно не жду ничего хорошего, и осторожно заглядываю за угол, и вижу как двое мужиков удерживают вырывающуюся Лину за руки и за ноги. Я вздрагиваю и испуганно прикрываю рот руками. Ее руки и рот заклеены скотчем, так что услышать ее мычание могу только я, и то, лишь благодаря тому, что оказалась рядом.

Мое сердце колотится, как безумное, а руки панически трусятся.

Что делать? Как помочь?

Музыка так орет, что кричи-не кричи — никто не услышит. Бежать за помощью? Не факт, что когда вернусь они еще здесь будут. А сама… Сама я с двумя амбалами точно не справлюсь.

Проклятье!

Мысленно чертыхнувшись, я верчу головой в поисках хоть кого-нибудь, кто может помочь, и едва не подпрыгиваю на месте, когда вижу Алекса, направляющегося в мою сторону.

Злость на него за то, что куда-то увел Влада, мигом испарилась.

— Алекс! Алекс! — я активно машу руками в воздухе, привлекая его внимание. Парень вопросительно приподнимает бровь, но послушно идет ко мне, держа руки в карманах.

Как только он оказывается довольно близко, чтобы я могла не кричать, быстро расписываю ситуацию. На моем лице явно читается тревога, а Алекс… Он в ярости.

Вынув телефон, парень что-то быстро набирает в нем, затем рычит мне:

— Жди здесь! — и бросается в ту сторону, что я указала.

Умом я понимаю, что он скорее всего уже вызвал подмогу, и там я буду только мешаться под ногами, но не могу просто стоять и ждать. Мой взгляд скользит по земле и дорожке, ведущей в туалет, в поисках чего-то, что может помочь. Чего-то, что можно использовать как оружие. И в конце концов я натыкаюсь на небольшой кирпич, лежащий возле стены. Как специально для меня положили.

Подняв его, я немного кривлюсь и взвешиваю его в руке. Он оказывается слегка влажный, с налипшими кусочками грязи и мха, зато увесистый. Я пока не уверена, как именно буду его использовать, но с ним я чувствую себя намного увереннее, чем с голыми руками, и спешу на подмогу Алексу и Лине.

Выглянув из-за поворота, я не вижу ни Алекса, ни Лины с двумя амбалами, и на секунду меня охватывает паника.

Где они? Неужели я опоздала?

Но, прислушавшись, я уловила посторонние звуки и поспешила на них.

Территория клуба была огромной, окруженной деревьями и высоким забором со всех сторон.

В одном Лина ошиблась, выходов было два: главный и запасной. И, судя по всему, ее собирались вывезти через него. Подбежав ближе, я вижу, как один из амбалов пытается запихнуть Лину в черный джип, а второй дерется с Алексом.

Парень неплохо справляется. Если честно, я даже не ожидала, что айтишники могут так драться. Отчаянно и бесстрашно. Было в этом что-то хищное, звериное.

А потом амбал вытаскивает из кармана нож, и мое сердце на секунду останавливается. Я кричу.

— Алекс! Осторожно!

Выругавшись, парень перехватывает руку с ножом за миг до того, как тот вонзается ему в бок, чудом избежав ранения, и заламывая противника, пока другой амбал запирает Лину в машине и собирается смыться.

Не придумав ничего получше, я подбегаю и изо всех сил бросаю кирпич в лобовое стекло со стороны водителя. Раздается звон, треск, и отборные маты. В машине срабатывает подушка безопасности, и, когда она сдувается, я вижу как по лицу амбала стекает кровь. Погиб он или потерял сознание я не знаю, поэтому, не теряя времени, подбегаю к двери со стороны пассажирского сидения и пытаюсь открыть ее, но у меня не получается. Двери заблокированы.

У меня начинают труситься руки. Амбал все еще не двигается, но открывать дверь со стороны водителя мне страшно. До кнопки разблокировки дверей приходится тянуться через него, и мне кажется, что он вот-вот очнется и схватит меня.

Когда я наконец слышу долгожданный щелчок, я не могу поверить своей удаче.

Я открываю двери, и Лина практически вываливается из машины. Мне приходится ее ловить, и мы обе чудом удерживаемся на ногах, когда я начинаю освобождать ее от скотча дрожащими пальцами. Сначала рот, потом руки.

Со стороны водительского сидения раздается стон. Подонок жив.

Лина, кажется, едва сдерживается, чтобы не плюнуть в него, а потом мы обе оборачиваемся в сторону Алекса. Он больше не один. С ним Кирилл. Вместе они повалили второго амбала на землю и скрутили его. Чуть дальше, за их спинами, мы видим подоспевшую охрану. Музыка стихла. Вместо нее слышен вой сирен.

Передав амбала охране, парни переводят взгляд на нас. Особенно недобро смотрят почему-то на меня.

Да какое там “недобро”? Алекс зол, а Кирилл вообще в ярости!

— Какого черта, Злата?! — рычит он, обхватывая меня за плечи, — Тебе было сказано не вмешиваться!

Кирилл встряхивает меня, и на секунду я теряюсь под его напором, а потом сжимаю зубы и отталкиваю его. Наступает моя очередь злиться. Я хочу сказать, что, если бы я не вмешалась, Лину бы уже увезли непонятно куда, но не успеваю. Она делает это вместо меня.

— Эй, остынь! Между прочим, пока вы, парни, там кулаками махали, Злата меня спасла! Лучше бы спасибо ей сказал! — Лина загораживает меня, словно готова защищать от собственного брата, и от шока у меня не остается слов.

Я что, сплю? Мир сошел с ума? Или Лина правда меня защищает от Кирилла?

На это Кирилл ничего ей не отвечает, только шумно сопит, прожигая меня взглядом, который я показательно игнорирую. Целиком справедливо, кстати. Мне, в отличие от него, действительно есть на что злиться. на что злиться.

Взяв показания у всех участников, полиция отпускает нас домой, правда предупреждает, что позже нам придется явиться для повторных показаний.

Оказалось, что эти амбалы не только пытались похитить Лину, но и избавились от охраны у запасного выхода, и даже отключили камеры. Если бы я не услышала мычание Лины, и не вмешалась, им бы все сошло с рук.

Убедившись в том, что с Линой все в порядке, я все-таки вызываю такси, вот только уехать на нем мне не дают. Только я собираюсь сесть в машину, как Кирилл внаглую берет меня на руки и несет к своей машине.

— Барский, ты совсем страх потерял?! — рычу я, отбиваясь от него, — А ну поставь меня! Поставь, кому сказала, пока я полицию не позвала! Они вон, только-только двоих за попытку похищения упаковали, третьим будешь!

Конечно, это все пустые угрозы. Я бы ни за что не сдала его полиции, но я так зла, что меня не остановить.

— Я с тобой не поеду! Я тебя знать не хочу, понятно? Видеть тебя тошно! Терпеть тебя не могу, придурок! Оставь меня в покое!

Нет, ну вы только посмотрите! Я машу в воздухе руками и ногами, ругаю его на чем свет стоит, а ему хоть бы хны!

Хорошо хоть гости разошлись — полиция всех разогнала до выяснения обстоятельств, так что никто, кроме Алекса, Лины и парочки работников на территории клуба не видели моего позора.

Когда Кирилл садит меня в свою машину, его руки упираются в сидение по бокам от моей головы, отрезая пути отхода. Мое сердце так колотится, будто вот-вот проломит ребра, но я стараюсь не выказать волнения.

— Лучше бы сестру свою домой отвез! Ее, между прочим, сегодня чуть не похитили! — я прожигаю его взглядом, но он не отстраняется. Напротив, придвигается ближе.

— Алекс о ней позаботится, — бросает Барский, и смотрит на меня так, что мне мигом становится жарко, и я злюсь на саму себя за эту реакцию.

— А я прекрасно позабочусь о себе! Может быть уже перестанешь вести себя как придурок и отпустишь меня? — шиплю я, с вызовом глядя ему в глаза.

— Все сказала? — спрашивает он.

— Да!

— Тогда слушай…

И Кирилл рассказывает мне все. Начиная с того дня, когда мы с ним распрощались у дверей моей квартиры.

Оказалось, в тот день не только я получила сообщение от шантажиста, но и он. Вот только угрожали в этот раз совсем не Кириллу.

Ему прислали снимки, сделанные на одной из вечеринок королевы универа. На них была изображена Лина, в весьма провокационном виде. Похоже кто-то напоил ее, и сделал фотографии, когда она уснула, и грозился разослать снимки во все чаты универа, если Кирилл не будет выполнять указания.