— Потому что, если целью было навредить не Злате, а нашей семье, ты тоже в опасности, — устало ответил я, заканчивая устанавливать программу, — Или ты хочешь торчать в каком-нибудь подвале, не зная, найдем мы тебя или нет?

Надувшись, Лина забрала протянутый ей телефон, и даже спасибо не сказала. Что ж, по крайней мере мои слова заставили ее замолчать. В последнее время выносить ее истерики было все сложнее.

К счастью, Злата была не в пример разумнее, и просто кивнула, когда ей сказали, что это вынужденная мера.

Когда с едой было покончено, я думал о том, чтобы заехать в боулинг или кино, но чувствовал ее усталость, поэтому отвез Злату домой.

Там она почти час провела в ванной, пока я, как мальчишка, думал о ней. Представлял ее в горячей воде с ароматной пеной, невинную и обнаженную, и думал о том, с каким удовольствием оказался бы там, с ней.

Само собой, в реальности она меня к себе и на метр не подпустит. По крайней мере пока.

Пусть я и знал, что не подхожу ей, сдаваться я не собирался. Сегодня был первый настоящий шаг к нашему сближению. К пониманию. К прощению старых ошибок и новому началу.

Следующий шаг я сделал тем же вечером.

Чуть позже, спустя какое-то время после того, как Злата вышла из ванны, я остановился перед ее дверью и наконец постучал. Она открыла, и замерла, удивленно глядя на меня. Вид у нее был слегка разморенный. Кажется она дремала.

— Кирилл? — зевая спросила она, — Что-то случилось?

Прежде, чем ответить, я протянул ей огромное ведро попкорна и бутылку газировки. Да, не самая полезная еда, зато отличный выбор для киновечера.

— Я решил устроить киновечер, не хочешь присоединиться?

Я был готов к тому, что она откажется. День выдался насыщенным, как и неделя в целом. Да и Злата выглядела уставшей. Но, вопреки всему, она широко улыбнулась, забирая у меня ведро сырного попкорна, и отступив в сторону, сказала:

— Конечно, проходи!

Я знал, что Злата обожает Гарри Поттера. Когда мама отправляла меня будить ее, я часто видел заставку со знаком даров смерти, так что долго ломать голову над выбором фильмов не пришлось.

Стоило начаться первой части, как она припала к экрану ноутбука, не обращая внимания на то, что я лежу слишком близко. Что я не просто в ее комнате, а на ее кровати, и наши бедра соприкасаются. Я же смотрел только на нее и не мог перестать об этом думать.

К концу первого фильма она настолько расслабилась, что, сама того не замечая, прижалась ко мне.

Тогда я нежно провел пальцами по ее щеке, убирая за ухо непослушную прядь волос, и она наконец посмотрела на меня. В ее глазах все еще горел огонек восторга от просмотра любимого фильма, но это не все. В них не было смущения или страха от близости со мной, вместо них я впервые за много лет увидел то же тепло, что когда-то заставило меня в нее влюбиться. И тогда я ее поцеловал.

Не так, как в спортзале, после той долгой тренировки. И не так, как несколько дней назад, на балу.

Этот поцелуй отличался от всех поцелуев, которые были у меня до этого. Он был особенным.

Еще ни одна девушка не вызывала у меня такой нежности и страсти одновременно. Ни с одной я не чувствовал того же, что чувствовал рядом с ней.

Каждое ее прикосновение, каждый вдох сводил меня с ума.

С ней я хотел быть лучше. Я хотел быть тем, кто достоин ее. Тем, кто сделает ее счастливой. Такой счастливой, что однажды она забудет все дерьмо, через которое ей пришлось пройти, и заведет с ним семью, детишек. Каждый год будет ездить в отпуск: в горы, на море, в Европу, и выставлять в соцсетях множество раздражающе-счастливых фото…

И ради этого я был готов на все. На любую глупость. Любой безрассудный поступок.

Но сначала я должен был найти урода, который нанял Андрея, и избавиться от всего, что ей угрожает.

Злата

Если бы неделю назад кто-то сказал мне, что однажды я проснусь в своей кровати с Кириллом, обнимая его после ночного марафона фильмов о Гарри Поттере, я бы фыркнула и посоветовала ему обратиться к психотерапевту.

Кто бы мог подумать, что я не только не испытаю отвращения, но и укрою его пледом вместо того, чтобы прогнать?

Нет, я не стала наивной дурочкой, и не забыла о том, как он отправился на свидание с другой сразу после нашего поцелуя. Однако вчерашний разговор наконец помог нам лучше понять друг друга. И теперь мы могли бы стать… Друзьями?

Да, пожалуй мы могли бы ими стать.

В конце концов он не только спас меня, но и поддержал в трудную минуту, а для меня это значило очень много.

Я не стала напоминать себе о том, что друзей, как правило, не целуют. А если и целуют, то совсем не так, как он целовал меня вчера. И друзья не отвечают на поцелуи друзей так, как вчера ответила я.

И уж тем более не хотят повторения.

А я хотела.

Вопреки своим убеждениям, вопреки здравому смыслу. Вопреки всему я хотела этого. Я не могла перестать думать о его руках, о его дыхании на своей коже, о его губах и нежных прикосновениях.

Я знала, что это неправильно. Что мы слишком разные, и ни к чему хорошему это не приведет, однако ничего не могла с собой поделать.

Даже сейчас, глядя на спящего Кирилла, я хотела провести пальцами по его губам и коснуться их своими.

Пытаясь прийти в себя, я ушла в ванну, надеясь, что утренний душ поможет мне прийти в себя и прогнать смущающие мысли, а когда вернулась его в комнате уже не было.

Наверное я должна была почувствовать облегчение, ведь он избавил нас от неловкого разговора, но отчего-то я ощутила укол обиды. Мог по крайней мере попрощаться, а не сбегать так, будто теперь, когда он провел ночь в моей постели, я решу вынудить его жениться на мне.

Тяжело вздохнув, я перекинула влажную, наспех заплетенную косу через плечо и, опустившись на кровать, придвинула к себе ноутбук. До сих пор не могу поверить в то, что уснула на третьей части. Она ведь одна из моих самых любимых.

Когда я уже собиралась закрыть ссылку, в дверь постучали. На пороге показался Кирилл с двумя чашками ароматного кофе.

— С добрым утром, красавица, — с улыбкой произносит он, опуская мою чашку на прикроватный столик.

Я шутливо прикладываю руки к груди в районе сердца и ахаю:

— Сам Кирилл Барский принес кофе мне в постель? Я точно не сплю?

— А если бы спала, это был бы хороший сон? — спрашивает он вместо ответа. Я задумчиво поднимаю взгляд к потолку и не отвечаю. Вместо этого делаю первый глоток кофе. Вкусно.

— Ты что-то в него добавил? — вкус не такой, как всегда, но мне нравится. Единственное что, я не могу понять, что именно изменилось.

— Гвоздику, корицу и кое-что еще. Знаю, обычно ты пьешь его просто с молоком, но почему бы не попробовать что-нибудь новенькое?

Почему-то в тот миг мне показалось, что он говорит не о кофе. А потом мой телефон громко завибрировал, привлекая внимание.

Мне пришло смс с незнакомого номера. И, сама не знаю почему, я почувствовала неладное еще до того, как открыла его.

“В день бала я слышал разговор твоего сводного брата и его сестры. Думаю тебе будет любопытно это услышать”.

Вслед за смс мне пришло видео.

Забыв как дышать, я бросила короткий взгляд на Кирилла и спрятала телефон в карман. Я не знала что там, но была уверена в том, что смотреть его при Кирилле — плохая идея.

— Не хочешь немного прогуляться? Погода сегодня просто замечательная! — предлагает Барский, глядя на меня из-под ресниц.

Отлично, похоже он не заметил перемену в моем настроении. Я стараюсь взять себя в руки, чтобы не выдать волнения, но почти уверена в том, что оно слишком заметно. У меня даже ладони от нервов вспотели, когда я вновь подумала о странном сообщении.

Похоже кто-то стал свидетелем разговора Кирилла и Лины, и умудрился незаметно его записать. Вот только зачем? И что в нем такого важного, чтобы присылать его мне?

Как ни пыталась переключиться и подумать о чем-то другом, у меня ничего не выходило. Мои мысли то и дело возвращались к сообщению и личности отправителя.