Найяик. А как вы можете тогда знать, что не воспринимается отсутствие восприятия препятствующих факторов?

Мимансак. Но что тогда познается?

Найяик. Благодаря наличию внутреннего восприятия[438] в равной мере [и восприятие, и невосприятие]. Поистине, тот, кто воспринимает препятствие, ощущает и внутренним чувством: «Я не воспринимаю препятствия» — точно так же, как он, воспринимая препятствующий фактор в виде стены, приобретает это знание [о своем восприятии] через внутреннее чувство. И это невосприятие препятствия должно ощущаться подобно восприятию препятствия. Если же это так, то ваше возражение беспредметно (19).

Но даже и признав [невосприятие препятствующих факторов, Мимансак] прибегает к псевдоответам и возражает:

Поскольку и при отсутствии восприятия наличествует невосприятие, отсутствие препятствия невыводимо из [его] невосприятия (20)

Anupalambhādapyanupalabdhisadbhāvānnāvaraṇānupapattir anupalambhāt

Как невосприятие препятствия существует, будучи даже [само] невоспринимаемым, так же существует и препятствие [как таковое], хотя его и не воспринимают. Но вы, признавая, что невосприятие препятствия, будучи невоспринимаемым, тем не менее существует, все же утверждаете, что препятствие [как таковое] не существует из-за невосприятия. Подобное ограничение, однако, нелогично (20).

Найяик. Это не аргумент, поскольку отсутствие восприятия «состоит» из невосприятия (21)

Anupalambhātmakatvādanupalabdherahetuḥ

То, что воспринимается, существует, а что не воспринимается, не существует; следовательно, установлено, что не-сущее «состоит» из невоспринимаемого. Не-восприятие есть отсутствие восприятия, и оно не воспринимается по причине своего отсутствия. Препятствие [для восприятия звука] является сущим и должно было бы восприниматься, но оно не воспринимается, а потому и не существует. Поэтому сказанное, будто нельзя [утверждать] несуществование препятствия исходя из [его] невосприятия, несостоятельно (21).

Теперь [рассмотрим тот] аргумент, на котором основывается утверждение [основного] тезиса о вечности звука:

Мимансак. Ввиду неосязаемости (22)

Asparśatvāt

Подобно тому как неосязаемое пространство считается вечным, так же и звук (22).

Найяик. Здесь [сразу] две «нерегулярности»: [с одной стороны], атом, будучи осязаем, является вечным, [с другой] — действие, будучи неосязаемо, невечно. [И далее сутракарин приводит] этот пример в связи с неосязаемостью — как доказательство [наличия у оппонента ошибки аргумента] «равное обосновываемому»[439].

Неверно, ибо действие невечно (23)

Na karmānityatvāt

Таков аргумент [в силлогизме, где] пример отличен от доказываемого (23).

Неверно [также] ввиду вечности атома (24)

Nāṇunityatvāt

Поскольку «нерегулярность» [налицо] в обоих примерах, [приводимый вами аргумент] не есть аргумент[440] (24).

Мимансак. Тогда такой аргумент:

[Звук вечен], потому что передается (25)

Sampradānāt

Как известно, то, что передается, существует [еще до передачи]. Звук также передается от учителя к ученику. Следовательно, он существует [еще до передачи] (25).

Найяик. Это не аргумент, ибо звук в «промежутке» не постигается (26)

Tadantarālānupalabdherahetuḥ

Посредством какого признака постигается существование [звука] в «промежутке» между его источником и реципиентом? (26).

[По вашему рассуждению], нельзя избежать [вывода о том], что передаваемое существует еще до передачи и [само] достигает реципиента.

Мимансак. Сказанное неопровержимо [исходя] из [самой] практики обучения (27)

Adhyāpanādapratiṣedhaḥ

Обучение есть выводной знак [существования звука в «промежутке»], и при отсутствии передачи обучения не было бы (27).

Найяик. Обучение не опровергает ни один из двух тезисов (28)

Ubhayoḥ pakṣayoranyatarasyādhyāpanādapratiṣedhaḥ

Обучение одинаково [соответствует] обоим тезисам, так как не рассеивает сомнения: означает ли оно, что звук, пребывающий у учителя, достигает ученика или, как в случае с обучением танцу, лишь имитацию принятого? Потому обучение и не является выводным знаком передачи[441] (28).

Мимансак. А вот еще аргумент:

Ввиду воспроизведения (29)

Abhyāsāt

Известно, что воспроизводимое существует и прежде. [Когда говорят], что [кто-то] смотрит пять раз, то [это значит, что] форму, уже существовавшую, видят вновь и вновь. Имеет место и воспроизведение звука, [когда говорят], что [тот или иной] раздел Вед изучается десять раз или двадцать раз. Следовательно, воспроизведение есть повторная рецитация существовавшего [прежде][442] (29).

Найяик. Это неверно, ибо воспроизведение осуществляется и в случаях, отличных [от названного] (30)

Nānyatve 'pyabhyāsasyopacārāt

О воспроизведении говорится и при отсутствии [предыдущего] существовния [чего-либо, когда, например, говорят]: «Танцуй дважды!», «Танцуй трижды!», «Танцевал дважды», «Танцевал трижды», «Дважды совершает агнихотру», «Дважды ест» и т. п. (30).

Мимансак. Но именно по [причине] «нерегулярности» использование слова «другой» должно быть отвергнуто в связи с [вашим] утверждением (в предыдущей сутре II.2.30):

Ввиду отсутствия отличия, между «отличным» и «отличным» нет отличия, ибо устраняется «отличность» (31)

Anyadanyasmādananyatvādananyadityanyatā 'bhāvaḥ

Если то, что вы считаете отличным, не отлично от самого себя, то не будет [самого] отличия. Потому [сказанное вами]: «…ибо воспроизведение осуществляется и в случаях, отличных [от названного]» (II.2.30) — будет несостоятельным[443] (31).

Найяик. Из отрицания употребления слова [«отличный» должно] следовать отрицание употребления и слова с прямо противоположным [значением]:

Ввиду установленности их взаимозависимости при отсутствии того не будет и неотличности (32)

Tadabhāve nāstyananyatā tayoritaretarāpekṣasiddheḥ

Доказывая «неотличность отличного», вы отрицаете отличность и, признавая слово «неотличное», используете [сложное слово] «не-отличное». Но это сложное слово включает слово «отличное» вместе с отрицательной частицей, и если нет значимого слова, то с чем тогда соединится отрицание? Потому из этих [двух слов] одно — слово «неотличное» — оказывается зависимым от другого — слова «отличное». Следовательно, сказанное [вами]: «…устраняется „отличность“» (II.2.31) — несостоятельно (32).

Мимансак. Тогда вечность звука может быть [обоснована]

Через невосприятие причины [его] разрушения (33)

Vināśakāraṇānupalabdheḥ

То, что невечно, имеет причину своего разрушения, как, например, [разрушение] камня [осуществляется] через разъединение [его] частей. И если звук невечен, то должна быть наблюдаема причина его разрушения. Но она ненаблюдаема. Потому он вечен (33).

Найяик. [Значит], если не воспринимается причина не-слышания, то неизбежен вывод о непрерывном слышании (34)

Aśravaṇakāraṇānupalabdheḥ satataśravaṇaprasañgaḥ

Если из отсутствия наблюдения причины прекращения [слышания] делается вывод о неуничтожимости [звука], то из того, что не наблюдается причина не-слышания, неизбежно следует [возможность] непрерывного слышания, [что абсурдно].

Мимансак. Ну а если [предположить,] что не-слышание обусловлено отсутствием опосредующего фактора?

Найяик. [Но концепция] опосредующего фактора [ведь была уже] отвергнута. Если [вы считаете], что существующий звук может быть не слышен без причины, [то следует принять] и то, что он и прекращается без причины. Ведь противоречие опыту будет общим [в обоих случаях] — и в связи с беспричинным прекращением [звука], и в связи с беспричинным отсутствием его слышания (34).