Литмир - Электронная Библиотека
A
A

И если сходство — [основание] для отрицания различий, то неизбежен вывод, что [все] ухищрения [лишь] одного вида (17)

Aviśeṣe vā kiñcitsādharmyādekacchalaprasaṅgaḥ

[Вы считаете, что], признав два вида словесных ухищрений, следует отвергнуть три вида — ввиду наличия определенного сходства [между двумя]. Но если по этой причине отвергается [их] тройственность, то следует отвергнуть и признаваемую [вами их] двойственность, ибо и у [оставшихся] двух видов также [обнаруживается] определенное сходство. А если двойственность не устраняется вследствие сходства, то и тройственность также не устранится (17).

[Дефекты, свидетельствующие о несостоятельности диспутанта]

Затем:

Псевдоответ — это [попытка] опровержения [оппонента] посредством [указания лишь на простые] сходства или различия (18)

Sādharmyavaidharmyābhyām pratyavasthānam jātih

Псевдоответ — это та возможность, которая появляется с использованием аргумента [оппонента]. И эта возможность есть опровержение — атака, отвержение через [простое] сходство или различие. Опровержение аргумента как «[само] обоснование того, чтó обосновывается через сходство с иллюстративным примером» (I.1.34), осуществляется через несходство с примером. Опровержение аргумента как обоснования того, чтó обосновывается через несходство с иллюстративным примером (I.1.35) — через сходство с примером. Псевдоответ есть, [таким образом], противоречие [любому аргументу] (18).

Причины поражения в споре — противоречивость или некомпетентность (19)

Vipratipattirapratipattiśca nigrahasthānam

Противоречивость — это либо ошибочное знание, либо грубое. С таким знанием готовят победу оппоненту. А причина поражения в споре и есть победа оппонента. Некомпетентность же — неспособность действовать в начавшемся диспуте: когда не опровергают утверждения оппонента и не устраняют возражений [против собственной позиции]. Ввиду отсутствия [признаков] сложного слова указанные две причины поражения не исчерпывают [весь класс этих причин][320] (19).

— И как [обстоит дело] с псевдоответами и причинами поражения в споре: они единичны, наподобие иллюстративного примера, или множественны, наподобие доктрин?

Псевдоответов и причин поражения — множество, вследствие многообразия [их разновидностей] (20)

Tadvikalpājjātinigrahasthānabahulatvam

Псевдоответов множество, вследствие многообразия [попыток] опровержений посредством [апелляций к простому] сходству или различию, а причин поражения — вследствие многообразия противоречивости и незнания. Многообразие — это разнообразие или различие в формах. Незнание как причина поражения в споре — неспособность повторить [положение оппонента], отсутствие знания, отсутствие интуиции, рассеянность, допущение ошибок [при опровержении оппонента], пассивность в опровержении того, что достойно опровержения. Остальное — противоречивость.

Итак, категории, начиная с источников знания, были именованы, определены и, в соответствии с определениями, исследованы — так можно убедиться в реализации [всех] трех процедур этой науки[321] (20).

Раздел II

Часть 1

Вступление

Теперь, после [номинации и дефиниции], — исследование источников знания и прочих [категорий]. Поскольку же исследование есть удостоверенность — «определение [правильного решения] проблемы при сомнении через [рассмотрение] двух оппонирующих позиций» (I.1.41), вначале исследуется само раздвоение мнений[322].

[Исследование сомнения]

Оппонент. Сомнение не [возникает] вследствие констатации общих или индивидуальных атрибутов [вещей вместе] или по отдельности (1)

Samānānekadharmādhyavasāyādanyataradharmādhyavasāyādvā na saṃśayaḥ

1) Сомнение [может возникнуть] вследствие констатации общих атрибутов — не вследствие [простого наличия этих] атрибутов.

2) Или, по-другому, сомнение не возникает при восприятии атрибутов и их субстратов [в виде]: «Я воспринимаю общий атрибут двух [вещей]».

3) Или, по-другому, сомнение не возникает и при констатации общих атрибутов [двух вещей], поскольку их субстраты отличны от них самих. Ведь при констатации цвета не возникает сомнения в связи с осязаемостью, поскольку это не одно и то же.

4) Или, по-другому, сомнение, которое есть [как раз] отсутствие определенного знания, не возникает и из фиксации [чего-либо], представляющей собой определенное знание о предмете, — ввиду несходства между причиной и следствием[323].

Эта [серия возражений] применима и в связи с констатацией индивидуальных атрибутов.

5) Сомнение не возникает также и из фиксации атрибутов одной из двух [вещей], ибо [в таком случае должно иметь место] определенное знание о том и о другом[324] (1).

Оппонент продолжает. [Сомнение не обусловливается] также констатацией расхождения мнений и нерегулярности [восприятия и невосприятия] (2)

Vipratipattyavyavasthādhyavasāyācca

Сомнение не возникает вследствие простого [наличия] расхождения мнений или нерегулярности [восприятия и невосприятия]. Из чего же тогда? Сомнение [может быть лишь] у знающего расхождение мнений. То же относится и к нерегулярности [восприятия и невосприятия]. Другими словами, как может возникнуть сомнение из [простого] знания, что одни считают, будто Атман есть, а другие — будто его нет?! Равным образом сомнение не возникает при [простом] знании того, что имеет место нерегулярность восприятия и невосприятия[325] (2).

Оппонент продолжает. Вследствие [самой] убежденности оппонентов в [их] расходящихся мнениях (3)

Vipratupattau ca sampratipatteḥ

То самое расхождение мнений, которое вы считаете причиной сомнения, есть [на самом деле результат] убежденности каждой из обеих сторон [в своей правоте], когда [они] отстаивают один из альтернативных атрибутов [одного и того же предмета][326]. Потому если сомнение [происходит] от расхождения мнений, то оно [должно происходить] от самой убежденности, [что абсурдно] (3).

Оппонент продолжает. А также вследствие того, что нерегулярность в качестве нерегулярности есть [уже] регулярность (4)

Avyavasthātmani vyavasthitatvāccāvyavasthāyāḥ

[Следует добавить]: «Сомнение не возникает». Не будет ли [сама] нерегулярность регулярностью по собственной природе? Если вследствие [собственной] регулярности нерегулярность прекращается, то сомнение [как ее следствие] не возникает. Или нерегулярность не «урегулирована» сама в себе? Тогда по причине отсутствия самотождественности [она] не будет нерегулярностью, а потому и [указанной вами] причиной сомнения[327] (4).

Оппонент завершает. Так же неизбежна вечность сомнения — ввиду перманентности тех атрибутов (5)

Tathā 'tyantasaṃśayastaddharmasātatyotpatteḥ

Поскольку вы считаете, что сомнение обусловливается наличием общих атрибутов [двух вещей], неизбежно допустить вечность сомнения, ибо сомнение будет непреодолимо вследствие «непреодолимости» самих этих атрибутов. Ведь предмет сомнения никогда не будет постижим без этих атрибутов, но всегда вместе с ними[328] (5).

[Вся] эта серия возражений опровергается в одной сутре:

вернуться

320

Ватсьяяна хочет сказать, что наличие в тексте сутры соединительного союза указывает на то, что приведенное в ней перечисление не является исчерпывающим, что имело бы место, если бы оно было выражено сложным словом типа двандва: Vipratipattyapratipatti (см. коммент. 1 к I.1.1).

вернуться

321

В этом замечании Ватсьяяны можно видеть свидетельство того, что традиция ньяи, которую он и представляет, рассматривала материал первого раздела сутр как уже нечто целостное и предметно завершенное — как «учебник» по 16 основным топикам, составляющий ядро наследия ньяи. Это, однако, отнюдь не означает, что найяики тем самым полагали, будто остальные разделы к нему «дописывались» в течение двух-трех столетий, как считают многие индологи (см. гл. 4, § 1).

вернуться

322

Ватсьяяна правомерно обосновывает тот факт, что исследование 16 топиков в «Ньяя-сутрах» начинается не с первого из них — источников знания, но с исследования как такового, которое составляет само существо третьего из них — сомнения. Таким образом, если все 15 топиков, кроме сомнения, являются обычными объектами исследования, то в связи с сомнением исследуется, в определенном смысле, само исследование. Поэтому сомнение представляет собой особую, авторефлективную категорию, которую, разумеется, неправомерно включать в «предметы знания» (не включая в них и «источники знания»), как предложил Ватсьяяна в комментарии к самой первой сутре (см. коммент. 8 к I.1.1).

вернуться

323

Четвертую позицию оппонента можно понять таким образом, что сомнение, по сутракарину ньяи, является следствием простой констатации чего-либо, что, разумеется, неправильно.

вернуться

324

В данной сутре оппонент подвергает критике первые две причины появления сомнения, приведенные в I.1.23: «…вследствие наличия общих и частных характеристик…» Оппонент удачно придирается к тому, что сомнение действительно возникает вследствие не простого «наличия» (upapatti) общих и индивидуальных атрибутов двух вещей, как это утверждалось в сутре, но именно определенной «констатации» (так мы интерпретируем очень непростое для перевода слово adhyavasāya) сознанием субъекта познания и общих, и индивидуальных атрибутов двух вещей. Для большей же убедительности оппонент уточняет, что сомнение не возникает при сопоставлении общих и индивидуальных атрибутов двух объектов не только вместе, но и по отдельности.

вернуться

325

Оппонент, подвергающий здесь критике дальнейшие причины сомнения по I.1.23, хочет сказать, что только знания о том, что одни философы признают существование Атмана, а другие его отрицают, недостаточно для возникновения сомнения об Атмане у того, кто знает об этих расхождениях мнений, равно как и для возникновения знания о том, что какая-то вещь то воспринимается, то не воспринимается.

вернуться

326

Оппонент через посредничество Ватсьяяны допускает логическую ошибку, рассуждая о существовании и соответственно несуществовании Атмана как о его альтернативных атрибутах, вопреки тому, что существование и несуществование к атрибутам вообще относить нельзя, ибо второй из этих «атрибутов» делает невозможной саму вещь, атрибутом которой он призван быть. Та же логическая ошибка была допущена Ватсьяяной в толковании сутры I.2.1 (см. выше).

вернуться

327

Независимо от того, является ли автором этой классической автореферентной конструкции (регулярна ли сама регулярность?) сам Ватсьяяна, его предшественник-найяик или буддист-мадхьямик (как нам уже известно, 16 топиков ньяи подвергались критике в Нагарджуновой «Вайдальяпракаране»), ее смело можно назвать образцом контровертивной диалектики. В целом и эта сутра и предыдущая выражают вместе тот достаточно сильный ход оппонента, при котором составителю «Ньяя-сутр» вменяется в вину попытка произвести сомнение от самих по себе «бессомненных» факторов познания.

вернуться

328

Если в предыдущих сутрах оппонент подвергал критике конкретные положения определения сомнения в I.1.23, то теперь он обращается к общему аргументу типа reductio ad absurdum.

46
{"b":"852963","o":1}