— А чего это — «у них» а не «у нас»?

— А я с Терры. Я не очень разбираюсь во всей это теме с секторами. Мне нравится на Ярре — это я точно знаю. А политика, межмировое взаимодействие — пф-ф-ф, это не ко мне.

Сью кривил душой — остаточная память Кормака прорастила в мозг Виньярда много всякого-разного, что простому боевику-акробату было вовсе и не нужно — но об этом Спасскому знать было незачем. Рашен понимал, что парень прибедняется, но лезть в душу не стал. Вместо этого он взял чашку с кофе и пояснил:

— Ну а Империя Полудня идет по другому пути. У нас есть целый институт Прогрессивной Истории, который готовит, соответственно, историков-прогрессоров, агентов влияния, которых засылают в конкретное общество чтобы в сжатые сроки поднять его на уровень приемлемый для адекватного восприятия контакта с официальными представителями господина Кесарева…

— Это же прорва работы! — удивился Сью. — Нужно быть сверхчеловеком, чтобы проворачивать подобное… Да и одной жизни там точно не хватит — нужна работа поколений!

— Так там и работают — сверхчеловеки. А что касается одной жизни — так это смотря какая жизнь. Если вы хоть немного помните историю Терры, то подтвердите: начало девятнадцатого века человечество встретило пешком и в хижинах с земляным полом, а конец провожало на поездах, в домах с центральным отоплением, электрическим освещением, телефоном и музыкой из патефона. За сто лет можно сделать куда как много, если действовать планомерно и при поддержке с орбиты…

Виньярд посмотрел на Спасского по-новому. Он говорил так, будто лично участвовал в чем-то подобном! Да и в хронологию он не вдавался, когда рассказывал о юности Кесарева на Таматархе…

— Это я к чему? — рашен отпил кофе. — После того, как я предал Кесарева, мне пришлось бежать из сектора Рашен, и я попал там в переплет… Нехорошие дяди до меня добрались и вывезли на Нантакет, чтобы аккуратно там высосать мне мозг со всем содержимым. Много там всего полезного для них, в мозгу-то моем! И отдавать его на растерзание я не собирался. И покончить с собой — это явно не мой метод, я жить люблю. Потому пришлось делать вид что собираюсь с ними сотрудничать, а потом прикончить всех до единого… И сбежать из этой чертовой лаборатории в кузове мусоровоза!

— И причем здесь царь?

— Так мусоровоз выгрузил меня на Свалку! У них там целый остров, величиной со страну средних размеров, на который вывозят отходы и сбрасывают отработанные космические аппараты. Металлолом, бытовой мусор и прочий шлак! Ну и отщепенцев тоже всяких туда же вывозили- в качестве пожизненного заключения. Целые общины проживали — эдакие туземцы в хижинах из обломком из поликарбоната, вылавливающие двухголовых рыб в токсичных озерах на вольфрамовые крючки… Мне пришлось поработать над ними — как работают прогрессоры. Правда — в одиночку, без ресурсов и надежд на эвакуацию… Но — через каких-то десять лет весь Нантакет охренел от наших деяний! Мы засели у них в печенках, были настоящей занозой в заднице — пока не добились своего!

— Ты стал царем Свалки?

— О, да! — Спасский был явно доволен собой. — Я сколотил состояние, а подданных своих сделал полноправными гражданами Нантакета с правами широкой автономии и монопольным правом на переработку отходов! Это было замечательно, Кесарев бы одобрил! Я сделал всё правильно… Ладно, ладно — сорок тонн благородных металлов в личную собственность — это чистейшей воды эгоизм, но ведь я не он, а?

Наверняка за этими общими фразами была целая эпопея, полная приключений, крови и интриг, но раз Виктор Спасский решил уложиться в несколько предложений — значит, у него были на это самые веские основания.

— У меня осталось только два вопроса… — вздохнул Виньярд. Вопросов-то у него было куда больше! — Сколько тебе на самом деле лет, и как, нахрен ты оказался в криокапсуле?

— А это — уже совсем другая история! — поднял большой палец вверх Спасский.

Челюсти свело от мощного приступа зевоты, и Сью моргнул и потянулся, прогоняя истому. А потом буднично сказал:

— Запуск маневровых двигателей, Окто! БИЦ — внимание на метеоритную угрозу! Мы в космосе.

Внутри всё готово было вопить от ликования: они вошли в пояс Койпера! Только тотальный самоконтроль не позволял начать отплясывать по всей кабине — вот он, дом! Настоящий дом всего человечества! Вон то белое, яркое пятнышко, которое видно невооруженным взглядом — та самая звезда по имени Солнце!

— Спартак — начинай отстрел зондов, осмотримся.

— Маневровые двигатели в норме! — откликнулся кальмароподобный дроид.

— БИЦ на связи, опасных небесных тел на критической дистанции не обнаружено, бортовое вооружение работает в штатном режиме, — подал голос Спасский.

— Зонды готовы, отстрел через три, два, один… Зонды работают, — даже Спартак, кажется, проникся глубиной момента и не глумился как обычно.

«Полуконь-полукрокодил» выстрелил во все стороны цилиндры зондов, которые, набирая скорость, ринулись во все стороны, создавая сканирующую сеть. Чувствительная аппаратура родом с Нантакета, и родное оборудование бывшего «Урбеча» были адаптированны друг к другу усилиями подчиненных Спартака — и работали на отлично. Через какие-то четверть часа Сью довольно хлопнул в ладоши:

— Есть! Я нашел Эриду!

— Кого? — удивился Спасский.

Боевой Информационный Центр на «Полуконе-Полукрокодиле» располагался тут же, за переборкой, так что они даже не пользовались интеркомом — просто орали друг другу через открытые двери.

— «Что», а не «кого»! Эрида — несостоявшаяся десятая планета, названная в честь древнегреческой богини раздора. Именно из-за ее обнаружения Плутон тоже перестали считать планетой, где-то в начале двадцать первого века… Насколько я помню — на ней были какая-то автоматическая база, телескопы, сенсоры…

Рашен только зубом цыкнул — его познания о Солнечной системе ограничивались прописными истинами из учебника истории, и хотя за время прыжка он не только дрался с Виньярдом и пьянствовал, но еще и пытался восполнить подобные пробелы — ни о какой Эриде он никогда не слыхал.

— Это нормально! — убедил его Сью. — Почти никто не слыхал — даже мои современники! А есть ведь еще Церера, Макемаке, Хаумеа, Орк и даже Немезида, чтоб ее… Давай, не отвлекайся, выхожу на встречный курс с планеткой…

Медленно и неотвратимо, подобно носорогу, пробивающему дорогу в зарослях, огромный корабль двигался к серой глыбе Эриды сквозь каменный хаос пояса Койпера. Сирена взвыла внезапно, одновременно с возгласом Спасского и сигналом от Спартака:

— Нас захватила неизвестная система целеуказания!

— Фак! Спартак, что там по связи? Быстро, быстро, мать твою хромированную, сканируй частоты!

Дроид даже не стал огрызаться, молча выполнив приказание. Через мгновение из динамиков раздался приятный женский голос, точно такой же, который пролетел сквозь миллионы парсеков и был перехвачен аппаратурой на Груше.

— Говорит система «Рубеж». Неизвестное судно немедленно назовите себя. В случае отсутствия отклика, или не распознаваемого сигнала, вы будете атакованы как потенциальная угроза для человечества…

— А ну-ка тихо! — рявкнул Сью, не на шутку напуганный. — Я сам может быть — человечество, а? Это с чего это тебе меня атаковать?

— Ваш ответ принят. Зафиксирован вариант языка германской лингво-группы. Распознавание голоса завершено. Принадлежность к человеческой расе определена. Добро пожаловать домой! — после секундной заминки система «Рубеж» продолжила: — Основные технические характеристики космического корабля смоделированы. Вы — представитель человечества, и обладаете необходимыми знаниями для межзвездных перелетов. Два из трех параметров соблюдены. Настоятельно рекомендую посетить передовую базу на Эриде для получения кодов доступа к контрольным точкам в Солнечной системе.

— А на кой хрен мне этот доступ? — включил дурку Виньярд.