– Хорошо, что ты проснулся? – Яи встретил пробежавшего через весь двор Виктора, – Как раз думал тебя разбудить… Вот чёрт, Астрорн!

Виктор привлёк к себе трёх полупризраков, начавших двигаться по следу наёмника, из-за чего Асторну пришлось прикончить их пулями из ночного стекла. Лазурные силуэты издали неприятный скрип и постепенно, кость за костью, в мгновение исчезли из этого мира, однако громкие выстрелы привлекли внимание новых плакальщиков.

– Ну всё, теперь они от нас не отстанут, – заявил стрелок, доставая второй пистолет.

– Клафф, что там у тебя? – спросил Яи.

– Ничего, – ответил чародей, сидя на корточках и ладонью прикрывая один глаз, – он лежал здесь, но затем след остаточных потоков обрывается. Она унесла его отсюда.

– Кто-то пропал? – догадался Виктор, – И судя по расположению разбитого окна, это Марк.

– В гильдию пробралась какая-то женщина, – объяснил Яи, – теперь Марк у неё. Она унесла его куда-то в ночи, сквозь орды рыдающих тварей… Неужели кто-то узнал о его способностях? Что будем делать? Галтрис?

Мертвец всё это время вёл себя слишком спокойно, просто стоял на пороге и наблюдал за полупризраками, в которых время от времени Асторн выпускал стеклянные пули. Он не спешил прибегать к каким-либо действиям, а затем и вовсе развернулся, и направился назад в гильдию.

– И куда это ты собрался? – удивился Яи, – Я думал, что Марк необходим тебе больше, чем кому-либо.

– Как найдётся – дайте мне знать. Буду в своей коморке.

– Как это понимать? – вслед за Яи настала очередь Даркли удивляться поведению мертвеца, – Ради него ты проделал весь этот путь и теперь готов бросить?

– Ночь – его время, а если не знает, как использовать это преимущество, то и толку от этого сопляка не будет. Силы для противостояния кому-либо у него тоже имеются. Либо он вернётся сам, либо этому миру и впрямь суждено быть обречённым.

– Ты это серьёзно?

– Да, – он уже скрылся в тёмном зале первого этажа, но напоследок обратился к наёмникам, – если вы и дальше собираетесь подтирать ему сопли, то советую открыть глаза. Если пацан вынес хоть какой-либо малейший урок из сегодняшнего дня, то скоро он сам даст о себе знать.

Галтрис ушёл, оставив наёмников наедине со своими мыслями, которыми они пытались выстроить план по возвращению своего друга. Астрон уже перезаряжал свои пистолеты, выстрелы привлекли слишком много плакальщиков, оставаться снаружи дальше было опасно.

– И что этот дохлый аберфол имел ввиду? – спросил Виктор.

Никто не ожидал, что ответ на вопрос будет настолько быстрым. Со стороны леса стали раздаваться невероятно громкие рыдающие голоса, совершенно непривычные для плакальщиков. Они слишком уж сильно выделялись на фоне своих призрачных собратьев, а когда среди деревьев стало прослеживаться яркое лазурное свечение, то ни у кого не возникло сомнений, где именно искать мальчишку.

– Похоже это он и имел ввиду, – сказал Яи, доставая из ножен свой клинок, – всё-таки придётся немного побегать под ночным небом.

***

Белая пустыня смерти в очередной раз не стала задерживать Марка надолго, и боль снова поразила всё его тело. Вкус крови во рту уже порядком надоел мальчишке, а эта непроглядная темнота начала действовать на нервы. В голове крутилась только мысль о том, чтобы похитительница вновь не отравила его на тот свет, однако он уже целую минуту находился в сознании, лёжа на прохладной земле. Рот был свободен, но руки и ноги по-прежнему связаны.

– Ты ведь здесь, верно? – измученным голосом спросил он у пустоты, – Хватит прятаться.

Яркий белый свет неприятно ударил в глаза, его источал точно такой же светокамень, каким Марк пользуется во время чтения перед сном. Пилимка сидела перед ним, в одной руке держа светокамень, а во второй свой клинок, в её глазах читалась неподдельная ненависть к мальчишке.

– По-твоему я прячусь? – спросила она, – Я редко испытываю злость к кому-либо. Это непозволительная роскошь. Сёстры Сокехита всегда должны сохранять хладнокровие и не поддаваться ненужным эмоциям, способным нарушить наше хрупкое равновесие… Должна признать, что ты сумел вывести меня из себя. Я никогда в жизни не испытывал столько гнева и страха одновременно. И всё из-за тебя.

– Что я тебе такого сделал? Я вообще не знаю кто ты такая.

– Зато я знаю кто ты такой. И император знает, и, к твоему великому сожалению, Шикру тоже. Ты желал скрыться ото всех в этой непримечательной деревушке, однако кара Красной Империи настигла тебя и здесь. Теперь нужно думать как с тобой поступить.

– Значит, ты знаешь о моей силе? И знаешь кто я такой?

– Знаю, – кивнула Аквилансия, – ты заклятый враг империи, и ты должен быть уничтожен.

– Надо же, – неожиданно усмехнулся Марк, – хоть кто-то знает и может объяснить мне мою сущность… Жаль, что не могу поведать тебе свою версию, так как понятия не имею кто я такой. Враг империи говоришь? Пусть будет так… Желаешь меня уничтожить? Боюсь, что ничего у тебя не получится. Она просто не даст тебе этого сделать.

– Она? – переспросила Аквилансия, – О ком ты говоришь?

– Поверь, уж лучше тебе не знать. И кстати говоря, ты начинаешь её раздражать.

Пилимка поднесла остриё своего клинка к лицу Марка.

– Либо ты сейчас же рассказываешь мне о ком ты говоришь, либо я обещаю, что буду делать тебе больно до тех пор, пока язык сам не начнёт выдавать нужные слова. Так ты не один? Сколько вас ещё, и где они скрываются?

Её слова вызвали у Марка смех.

– А говоришь, что знаешь кто я такой. Выходит, ты просто обыкновенная убийца, что выполняет приказ своего хозяина… Тебе плевать, кому проливать кровь… Я не вижу никакого смысла от разговора.

И вновь Марк сделал то, что, по словам пилимки, не удавалось ещё никому, он смог разозлить её. Она вскочила на ноги, бросила на землю светокамень и упёрла конец клинка в щёку Марка.

– Думаю, очередная смерть заставит вести тебя скромнее.

Меч уже успел прорезать щёку Марка насквозь, вызывая невыносимую боль, как вдруг он остановился. Даже невооружённым взглядом Марк заметил белесые полупрозрачные потоки, окутавшие оружие. Заклинание телекинеза одёрнуло клинок назад с большой силой, отбросив его вместе с Аквилансией в сторону. Свет от валяющего светокамня освещал небольшую нору, ведущую в эту пещеру под дубом, и прямо на входе в эту нору Марк заметил лысого чародея Клаффа, от рук которого и исходило упорядоченное волшебство. Пилимка уже поднялась на ноги и крепко удерживала в руке клинок, но вместо того, чтобы напасть на антийца, она сунула руку в карман и достала из него пару небольших шариков, метнув их в сторону норы. Шарики вспыхнули, словно наконечники спички, и оставили после себя красное облако. Клафф выпустил в пилимку парализующее заклинание, но, попав в облако, его потоки начали растворяться, и в итоге заклинание распалось, не долетев до цели.

– Сарфитовая пыль! – Марк распознал в темноте голос Виктора, – Не попадай под неё, иначе не сможешь колдовать!

Клафф услышал предупреждение и отпрянул от красного облака, но к нему навстречу уже бежала пилимка, однако ей пришлось столкнуться с другим противником. В сарфитовой пыли возникли светящиеся синие глаза, а затем из неё выскочил меч, чья поверхность была покрыта лазурными рунами, но Аквилансия сумела в последний момент уйти из-под удара. Виктор и сестра Сокехита вскоре сошлись в схватке посреди небольшой тёмной пещеры, пока Клафф, обойдя облако, поспешил на помощь связанному Марку. Он и подумать не мог, что однажды будет рад видеть человека, погубившего его спокойную жизнь.

Марку уже не раз приходилось видеть Виктора в деле, он знал на что был способен наёмник, но сейчас был вынужден наблюдать, лёжа на земле, за тем, как пилимка, облачённая в чёрно-красные шёлковые одеяния, двигалась вокруг наёмника с невероятной скоростью, вытанцовывая своего рода танец смерти. Виктор не успевал за её движениями, из-за чего вынужден был лишь оборонятся, отбивая удары её более лёгкого клинка. Она старалась измотать его, чтобы нанести неожиданный смертельный удар. Внезапно наёмника подкосило, на ногах он устоял, но с правой конечности капала кровь, однако в бою обращать внимание на подобную мелочь было непозволительно, он продолжал следить за движениями врага и похоже уже придумал план. В какой-то момент Аквилансия совершила обманный манёвр, уходя влево, но затем резко отскочила вправо, чего Виктор от неё и ожидал. Выбросив правую руку в сторону, он поймал её за шёлковый рукав, дернув на себя, однако тут же получил удар в запястье тонкой метательной иглой и на мгновение потерял бдительность. Пилимка почти достала клинком до его горла, но он заблокировал лезвие своим мечом, крепче схватил шёлковый рукав пробитой насквозь рукой и взмахнул вверх, поднимая Аквилансию в воздух, чтобы ударить её всем тело о землю. Прыткая убийца Сокехита одной рукой и ногами обхватила руку Виктора в тот момент, когда находилась над ним, и попыталась вонзить клинок ему в шею, но наёмник вовремя почувствовал опасность, поэтому колотая рана пришлась в область левой ключицы. Гримаса боли исказила лицо, Виктор разозлился и встряхнул Аквилансию со своей руки, но та ловко приземлилась на ноги и вновь бросилась в атаку. Как оказалось, далее шутки закончились. Виктор словно взбесился, трясся от злости, ухватил меч двумя руками и совершил взмах с такой силой, что Аквилансии не удалось удачно парировать его, из-за чего её отбросило назад. Чудом она успела подняться и принять боевую стойку, так как синеглазый монстр был уже рядом. В секунду он успевал наносить по три удара, наёмник уже не сражался, используя хитрые и профессиональные приёмы, а просто брал врага на измор. И у него это получалось. Аквилансия была застигнута врасплох таким бешенным поведением Виктора, ей чудом удавалось блокировать и уходить от тяжёлых ударов, а когда она пыталась зайти наёмнику за спину, то его скорость оказывалась в разы быстрее, и шквал атак начинался заново. Пилимка запаниковала, ещё чуть-чуть, и он точно выбьет меч у неё из рук. Необходимо предпринимать меры, чтобы выжить. После очередного мощного удара, она успела метнуть в наёмника острую иглу, попав ему в грудь, на таком маленьком расстоянии это было не смертельно, но этим приёмом она рассчитывала хоть немного вывести его из равновесия, а затем бросилась вперёд, выставив клинок. Виктор схватил лезвие голой рукой, разрезая себе ладонь, он скосил удар, поэтому меч пробил ему правое бедро. Собираясь нанести следующий удар, Аквилансия осознала, что не может вырвать свой клинок из хватки наёмника, он всё также удерживал его голой рукой. На его лице не было гримасы боли, только лишь непреодолимая жажда крови. Аквилансия растерялась, а затем сильный удар кулаком стальной руки Виктора пришёлся ей прямо по лицу.