– Не знаю, но когда вижу её, кровь застывает в жилах.

– Дурная девка… – выругался сообщник, смачно сплюнув на пол.

Я стояла и слушала их разговор, едва дыша. Понимая, что я просто-напросто не справлюсь с двумя мужчинами, начала потихоньку отступать. Шаг… второй, сердце колотилось как бешеное. Я уже была возле двери, как вдруг спиной наткнулась на препятствие, которого в этом месте не должно было быть.

– Бу-у, – горячее дыхание ударило мне в шею. Я тут же развернулась, встретившись с тёмной фигурой. Судя по силуэту, это был ещё один мужчина, однако разглядеть его лицо я не смогла, так как в коридоре было темно, хоть глаз выколи. – Давно не виделись, – едва слышно проговорил незнакомец.

– Что вы тут… – завопила я, но меня наглым образом схватили за талию и впились в губы. Поцелуй был жёсткий, собственнический. Я настолько растерялась, что ничего не смогла поделать. А потом почувствовала резкую боль в затылке после чего меня накрыла тьма.

Пришла в себя от жара и вспышек, что плясали передо мной. Яркие всполохи огня резали глаза, а дым, исходивший от дубовых брёвен, проникал глубоко в лёгкие. Я лежала на траве недалеко от горящего дома. Голова гудела и ныла, отдаваясь болью в виски. Так что я не сразу поняла, что это горит наш дом. Огонь охватил почти всю территорию: само жилище, маленький сарайчик, где мы держали кур, небольшой сад с кустарниками малины.

На шатающихся ногах встала, смахивая слёзы и утираясь рукавом платья. Я не слышала вопля набежавших людей, крика птиц, воя собак. Один лишь треск поленьев в огромном костре, да глухие удары сердца.

– Давно не виделись… давно не виделись…, – шептала я последние слова незнакомца, словно проговаривала молитву.

Вдруг внутри что-то ёкнуло и перевернулось, сердце сжалось и замерло. И я все никак не могла поверить в свою догадку. Неужели это был… Рональд Рейн?!

– Это был Рональд Рейн! Вне всяких сомнений, – хрипло произнесла я, сидя на королевской кухне. Беатрис мельтешила возле, то и дело подливая в огромную кружку успокаивающий отвар. Пахучая жидкость защекотала мне ноздри, отчего я чихнула. Женщина всплеснула руками, накрыв мои плечи теплой шалью. Отец сидел поодаль от меня, опершись локтями на стол. По сдвинутым бровям и нахмуренному лбу было видно, что он обдумывает что-то очень важное.

Как только мы с ним пришли на кухни, так как идти нам было больше некуда, Беатрис тут же выгнала всю прислугу, что ещё оставалась, и незамедлительно закрыла все двери. Я даже не удивилась такому поведению. Наверно всё из-за того, что была просто без сил.

– Хорошо, что тебя вытащили из дома, а не оставили там, – вновь запричитала женщина, доставая из печи небольшой кусок пирога и подкладывая его мне на тарелку. – А ты то что сидишь? – недовольно обратилась она к отцу и плюхнулась на стул рядом. – Видишь до чего довели твои секреты!

Мужчина нервно барабанил узловатым пальцем по своему подбородку и молчал, смотря в одну точку. В повисшей тишине слышалось, как тучная муха с зудением бьётся в оконное стекло. Догорающие угли в печи слега потрескивали, отдавая комнате последнее тепло. Тень, что отбрасывала одинокая свеча, стоявшая возле моей руки, снова, как и прежде до этого, начала свой танец. Я тряхнула головой и закрыла глаза. Нужно успокоиться, говорила сама себе…

– Это не только мои секреты, – наконец, тихо пробубнил отец, разрывая гнетущее молчание. Он слегка приподнялся на локтях, дотягиваясь до небольшого бочонка с пивом. Пенная жидкость потекла в кружку, наполнив помещение ароматом хмеля. – И если они сожгли дом, то значит ничего не нашли…

– Вот вся благодарность нашего короля, упокой бог его душу, – взяла слово Беатрис, тяжело вздохнув. Приглаживая руками засаленный фартук, она то и дело качала головой.

Внимательно посмотрев на отца, я пришла к выводу, что у него в шкафу завалялся не один скелет. Поэтому отставив в угол свою кружку с отваром и скрыв злость, проговорила:

– Сколько у тебя еще секретов?

– Что именно ты хочешь узнать?

– Хотя бы то, почему не рассказал мне правду о нашем роде и о силе! – повысив голос, произнесла я.

– Я думал, это тебя не коснётся. Элия, пойми, история нашего рода целиком состоит из ужасающих событий. Я же говорил, что большинство из членов семьи не пережили своего тридцатилетия, – отец встал со стула, начав прохаживаться по кухне из одного угла в другой. – Сила Тёмной манит и пугает одновременно. На протяжении пяти столетий наши предки чинили безумства. Убивали тех, кто пришёлся им не по душе…

– Нужно было обо всём рассказать!

– Я прошёл через ритуал разрывания души не для того, чтобы моя дочь узнала обо всех зверствах Блэров.

– Кровь – не вода, – тихо высказалась Беатрис, укоризненно качая головой. – Хочешь не хочешь, Уильям, но сила – это её наследие.

Отец хмыкнул, но промолчал.

– А наш дом? И что искали те двое?

– А об этом всем лучше помалкивать, – голос отца изменился, стал грубым. – И о том, что ты видела Рональда тоже.

– Почему? – удивилась я, вставая со своего места. – Эйнар считает, что я убила его брата!

– Думаю, это даже к лучшему. Тебе он ничего не сделает, – попытался успокоить меня отец.

– Ага, конечно, да он меня со свету сживёт, – пробубнила себе под нос так, чтобы меня никто не услышал.

Я уже собралась сесть обратно и выпить полностью остывший отвар, как в дверь настойчиво постучали.

Беатрис резко поднялась и, шурша ворохом юбок, поспешила на звук. Только она открыла дверь, я увидела, что в проёме стояла совсем молоденькая служанка. Сказав что-то на ухо женщине, она тут же побежала прочь.

– Ну что ж, господа, – шутливо произнесла Беатрис, обернувшись к нам. – Похоже, нужно ждать гостей. Вскоре сюда прибудет Эйнар Рейн.

Отец кивнул и подошёл ко мне, ухватив за руку.

– Ты поняла, что я тебе сказал насчёт Рональда?

Я молчаливо согласилась.

– Прости меня, – продолжил он. – Но мне придётся отлучиться ненадолго. Нужно кое-что выяснить.

– Что?

– Говори всем, что как только ты пришла, дом уже горел. Меня не видела, ни до, ни после.

– Но… крестьяне. Они ведь могли тебя заметить.

– Как увидели, так и забудут, – произнёс отец и, поцеловав в лоб, скрылся в тёмном коридоре.

Я стояла, опустив руки. По щекам катились слёзы, губы дрожали. Единственное, что мне сейчас хотелось – это лечь на кровать и уткнуться в подушку. Но я понимала, что нужно быть сильной, иначе меня точно смешают с грязью. Поэтому, как только я услышала приближающие шаги, тут же встала и вытянулась по струнке, смахнув последние слезы с лица.

Эйнар Рейн остановился в дверном проёме. Суровый и чем-то недовольный, он рассматривал меня слишком уж пристально.

– Чересчур часто мы с вами начали видеться, – произнёс мужчина.

– Я ни при чём, – бросив ехидный смешок в сторону командира, произнесла я. И скрестив руки на груди, продолжила. – Это же вы прицепились ко мне как банный лист…

Командир королевской гвардии буквально прожигал взглядом, ещё немного и от меня останутся одни угольки. Я стояла прямо, натянутая как струна. Беатрис находилась в углу кухни, тихонько шмыгая носом. Неужели из-за отца? Мельком посмотрев на женщину, подбодрила её непринуждённой улыбкой, после чего перевела хмурый взгляд на Эйнара.

– Что же вы на меня так таращитесь? – не вытерпела я. – Думаете поджог дома тоже моих рук дело?

Эйнар Рейн промолчал. Зайдя внутрь помещения, он по-хозяйски расположился на стуле, на котором буквально пять минут назад сидел отец.

Мужчина с каким-то странным интересом стал рассматривать кухню, обводя взглядом: глиняные горшки, кувшины, чугунные котелки и прочую утварь. Остановившись на бочонке пива и кружке, с оставшейся пеной на стенках, едва заметно хмыкнул.