— Живой! — крикнул кто-то из пришедших.

— Во! — добавил Танцор к услышанному, — живой Селезень, значит, — он повернулся к главарю пришедших. — Наших медиков вызвали?

Главарь молча кивнул ему.

— Ха! И этот хрен жив! — снова раздался тот же громогласный баритон, спустя пару мгновений пришёл один из бандитов, волоча за собой раненного мной мужика в костюме, — Смотрите, кого я нашёл!

Правда, он был без сознания, да и вряд ли уже придёт в себя. Бандит бросил его на бетонный пол, убрал автомат себе за спину, чтобы не мешался. Пленный издал какой-то стон, его голова завалилась на бой. Затем бандит вынул из сапога пистолет, похожий на ТТ, и направил на голову пленника.

— О нет, Игрок, не начинай, — попросил его главарь, но Игрока было уже не остановить.

Пленник всё-таки пришёл в себя и увидел ствол пистолета, направленный ему прямо между глаз.

— Нэ-нэ-нэ-нэ-нэ, — Игрок начал менять цель пистолета, опуская его от головы к сердцу пленного. — Нэ-нэ-нэ-нэ-нэ? — теперь мушка указывала на правое плечо пленного. — Нэ-нэ-нэ, — мушка переместилась на залитое кровью левое плечо и стала также плавно перемещаться к животу и застыла примерно там, где был мочевой пузырь, вместе с тем замолчал и Игрок, злобно улыбнувшись. — Бум!

После этого прозвучал выстрел. Пленник почувствовал, как будто на его низ живота вывалили ведро со льдом, а затем вспыхнула резкая боль, скрючившая его пополам. Но кроме ещё одного стона пленный не издал не единого звука. После этого он перевалился на другой бок. Игрок залился хохотом, близким к психозу.

— Так! Что здесь, бакланы, происходит? Что за херня? — раздался крик на весь корпус уж слишком знакомым мне голосом, когда я повернул голову, то увидал знакомую лысину Костолома, приближающуюся к нам.

Он подошёл к нам в тот момент, когда прибывшие на помощь бандиты выносили трупы убитых мной предателей. Костолом проводил их взглядом.

— Здарова, Гром, — поздоровался он со мной и пожал мне руку своей лапищей, потом он повернулся к главарю. — Ну а ты, Лихой, что расскажешь?

Главарь ударной группы, у которого, оказывается, было прозвище Лихой, рассказал ему вкратце, что случилось. Костолом молча его выслушал, не отрывая холодного взгляда, от продолжавшего корчиться пленника. В конце он медленно кивнул и ответил.

— Мне всё ясно. Я — дебил, конечно, — заключил он.

— Почему, босс? — спросил Лихой.

— Понимаешь, об этой стрелке мог знать Коля Стеклянный Глаз. И я должен был это предусмотреть и, как организатор, отвечающий за безопасность, место встречи изменить. Но я упустил это из внимания, мой косяк. А эти ху… хрены, — он кивнул в сторону пленного, под которым уже натекла приличная лужа крови. — Те самые залётные из Выборга. И именно к ним Глаз сбежал. Теперь шестерит в их кругах. И вот поэтому у сходняка будут все основания в следующий раз с меня спросить.

Костолом подошёл к Игроку, продолжавшему посмеиваться над мучениями пленного.

— Ну и что ты делаешь? — спросил Игрока главарь.

Игрок пожал плечами, прежде чем ответить:

— Да вот, поиграть решил, босс, — ответил он.

Костолом многозначительно кивнул и взял из рук Игрока его пистолет. Он осмотрел оружие, потом снова заговорил:

— Задумка, конечно, хорошая. Неоригинальная, но вполне себе действенная. А вот реализована она ху… хреново. Давай-ка я тебе покажу, как надо правильно.

Главарь без лишних слов направил ствол в голову пленника и также без лишних слов выстрелил, оборвав ему жизнь окончательно. После этого он сунул пистолет обратно в руку Игрока.

— Убери здесь всё, — приказал Игроку Костолом.

— Ты что, босс⁈ Я тебе, что, опущенец что ли какой-то⁈ Убирать всякое дерьмо!

Я думал, Костолом ему сейчас сломает пару-тройку костей. И на лице в том числе. Но нет. Он достаточно спокойно посмотрел на своего подчинённого и сказал ему:

— Любишь кататься — люби и саночки возить, — а потом я заметил, как лицо лысого резко налилось краской. — А теперь взял жмура и поволок в труповозку! Пока я тебе твою физиономию не раскрошил!

Игрок, как я понял, хоть и был психопатом, но Костолома чтил и уважал. Он взял покойника за руки и поволок в сторону выхода. Главарь развернулся к нам и сказал Лихому:

— Что стоишь? Иди, помоги товарищу!

Глава моих спасителей отправился на помощь, взяв мертвеца за ноги.

— Мне им тоже чем-то помочь? — спросил я.

— Не надо, — ответил Костолом и пожал руку Танцору, про которого, казалось бы, совсем забыл. — Звоните Шатуну, кидайте ему претензии. Я, конечно, тут виноват, но с него ответственности никто не снимал, — потом он махнул на всё рукой. — Ладно, мужики, счастливо.

Он пожал нам руки и удалился. Мой взгляд встретился с Танцором.

— Что делать будем? — спросил я у него. — В мои планы, честно скажу, пока как-то не входило устраивать Михаилу скандал. И вообще, в чём был предмет переговоров с этими уродами?

Танцор скептично осмотрел всё происходившее вокруг, потом снова посмотрел на меня и ответил:

— Я тоже как-то не особо горю желанием портить отношения с Шатуном. А предмет разговоров был в транзите партии оружия в другие города Империи. Транзит должен был проходить по путям, которые контролируют ребята Шатуна, и он рассчитывал поиметь с этого транзита прибыль. Уповал на нейтральность территории и на то, что люди Костолома его прикроют. Но вот Выборгские дельцы — те ещё беспредельщики. Они решили провезти оружие по своим правилам, а Шатуна и его ребят — пустить в расход. Я его предупреждал, что не надо им доверять. Но Михаил почему-то решил, что он ухватил бога за бороду, и ему теперь ничего не страшно. Вот он и отправил нас четверых на разборку. Сам видишь, чем это закончилось.

Танцор стал мрачным и опустил голову в чувстве сильной досады. Я понимал его, но не стал ничего говорить вслух.

— Курить хочешь? — спросил я у него.

— А пошли! — охотно ответил он, и мы отправились к выходу.

Чёрт! Как же приятно выбраться их этого душного ангара на свежий воздух. Лёгкие требовали нормального кислорода, а не пороховые газы и прочие ароматы недавней бойни.

Мы с Танцором выбрались из злополучного помещения и отошли чуть в сторону, чтобы не мешать парням Костолома «работать». Сам же «большой босс» с кем-то разговаривал по телефону на повышенных тонах в метрах двадцати от нас. Может даже с Шатуном, всё может быть. К сожалению, разобрать, о чём он там ведёт переговоры, не получилось из-за суеты, творящейся вокруг.

Я молча достал из внутреннего кармана куртки пачку сигарет и, достав одну, протянул Танцору.

— Нет, спасибо, — хмыкнув и покачав головой, сказал он. — У меня своё добро, — добавил помощник Шатуна, доставая свои сигареты. Судя по пачке, они были с шоколадным вкусом. Стукнув по дну, Танцор извлёк на свет папироску и, прикурив, выпустил тонкую струйку дыма. Я же, пока он прикуривал, уже наслаждался своей никотиновой дозой.

— М-да. Далеко мы на этой ласточке не уедем, — делая очередную затяжку, заметил парень.

Проследив за направлением его взгляда, я тоже обратил внимание на нашу машину, на которой мы добирались сюда. Два колеса прострелены и спущены. Весь бок усеян пулевыми отверстиями, а стёкла так вообще были разбиты в хлам с той стороны, которая была на линии огня. Если бы не простреленная резина, то шанс может и был бы. Правда, неизвестно, как обстоят дела под капотом. Судя по тем же пулевым отверстиям, дела там обстоят не намного лучше. Хотя… Даже если этот хлам и сдвинется с места, то доедем мы только до первого поста имперской автоинспекции.

— Согласен. А варианты у нас есть? — выпуская дымное колечко, спросил я, скосив взгляд на помощника Шатуна.

— А как же. Сейчас скоро кто-нибудь из ребят Шатуна подъедет и заберёт нас отсюда, — стряхнув пепел на асфальт, ответил Танцор.

— Ну, раз так, тогда ладно, — проговорил я, делая очередную затяжку. Я уж планировал топать до метро или вызывать себе такси, но всё обошлось. В прочем то, что нас должны забрать — вполне ожидаемо. Наверняка Шатуну не терпится узнать подробности из первых, так сказать, уст. Костолом может и кинул ему уже весточку, но этому амбалу наверняка захочется выслушать своих ребят, прежде чем делать какие-либо выводы. Тем более, что Костолом сам знает только с чужих слов и возможен испорченный телефон.