Аннис не знала, что делать. Она не скрывала, что была очарована началом вечера. Она подарила мне немного радости, не понимая и не осознавая того, как много это для меня значит. Я сказал бы ей об удовольствии, которое я получил, но это отвлекло бы её от моего сюрприза. Вместо этого, я демонстрировал ей правила этикета за столом, присущие высшим кругам города. Следуя моим указаниям, она взяла нож и вилку, отрезав от рыбы тонкий кусочек, прилипший к ломтику апельсина, и поднесла его к губам. Аннис остановилась, вдохнула аромат, потом попробовала рыбу, наслаждаясь её вкусом.

Я налил вино в бокалы, пока Аннис медленно прожёвывала кусочек рыбы, закрыв глаза. Дым от свечек завивался вокруг её волос и закручивался вниз по шее, к кулону. Он вызывал у меня некое чувство слабости. Я протянул руку, чтобы коснуться его. Её глаза были закрыты; она не узнает, если я буду осторожен. Мои питомцы уже не были спокойны. Они возбуждённо ходили взад и вперёд по своим клеткам.

Аннис глубоко вдохнула. Я отдёрнул свою руку прежде, чем она открыла глаза. Улыбнувшись мне из-за обода бокала, она в блаженстве отпила вино. Я наполнил её бокал снова, не дав ей сказать и слова, после чего сел обратно на стул. Аннис указала мне на еду, но сила кулона испортила мне весь аппетит. Я пересилил себя, чтобы проглотить хоть что-то.

Иногда мы говорили друг другу что-то, но мы находились в разных душевных состояниях: она была ошеломлена грандиозностью этого ужина, а я лишь радовался этому моменту. Мои мысли скользнули к кулону. Он может помочь мне. Это было то, что было у настоящих игроков, то, что защищало их от бедности лучше, чем двери, стены и стража. Всё, что я пробовал до этого, было лишь отмелью, заполненной грязной дождевой водой. Я хотел больше этой силы. Кулон поможет мне одержать победу над Думоссом и удержать Аннис.

- Что? - спросила она.

Я взглянул на богомола. В моём рту всё пересохло. Я бормотал. Что-то нужно было сказать, что-то глубоко засевшее в мыслях – правду. Это была азартная игра, целью которой было произвести впечатление на Аннис, кроме того удача была на моей стороне все прошедшие недели.

- Я сказал… что я дорожу тобой. Лишь тобой и более никем.

Я не знал ни одного мужчину, говорившего ей что-то большее, чем то, что он хочет её. Я подозревал, что она часто слышала это в казино от распорядителей или игроков. Я мог представить их взгляд, метающийся от неё к арене и от арены обратно к ней. Они никогда не смогут понять, что для них является наиболее ценным.

Она моргнула, её глаза заслезились от дыма. Она вытерла их и засмеялась. - Ешь, - сказала она.

Через город пролегала единственная, чистая река, пока до здешних мест не добралось мрачное эхо Войны Братьев. В то время, почти у всех была работа. Предприимчивые торговцы на повозках часто брали меня на берег этой реки. Тут была возможность отдохнуть, омыть своё лицо и ноющие от усталости ноги.

Солнечный свет окрашивал реку серебром, иногда слишком ярким, что на неё даже не было возможности посмотреть. Звёзды создавали цепочки из искрящихся драгоценных камней, похожих на Аннис – слишком дорогих, чтобы к ним прикасаться. В городе было мало рыбы, но никто даже и не пытался поймать её, за исключением уличных мальчишек. Они бросали уже пойманную рыбу обратно, чтобы поймать её снова.

В тот день горы на горизонте окрасились красной дымкой, и солнце гневно пропускало через неё кровавые солнечные лучи. После чего, поднявшись в зенит, оно снова погрузило мир в жёлтые краски жизни. Птицы поднимались в небо и улетали прочь. Мелкие зверьки попрятались в свои укрытия. Мальчишки, до сих пор ловившие рыбу, увидели одну из них мёртвой и всплывшей на поверхность. В ту же ночь луна стала кроваво- красной. Река больше не была окрашена серебром и не отражала в себе звёзды цепочками драгоценных камней. Она стала кровавой раной на теле этого города. Тогда выпал первый слой пыли.

Я помню, когда все птицы оставили этот город, освободив его улицы от своих звуков и песен. Все чувствовали опасность, даже те, кто обладали лишь зачатками магии. Солнце стало красным в своём закате. На небе не было звёзд. Пыль падала ещё обильнее, чем прежде.

Великая волна жара и ветра пришла со стороны гор, когда я вылез из повозки. Утро было жарким, никто ничего не покупал, все оставались в домах, они думали, что это защитит их от надвигающейся угрозы. Я хотел умыть своё лицо. В общественном фонтане, забившемся от пыли, не было воды. Тут были мёртвые животные, белки на деревьях, мыши и птенцы, у которых не было сил, чтобы улететь. Мой взгляд остановился на горе, ветер трепал мои волосы. Я мог почувствовать силу, струящуюся рядом, внутри Потока, вне моего тела. В то время, я немного знал о нём. Это, возможно, был крик.

После этого, меня сбил с ног ветер, принёсший с собой жар и пыль. Облака откашливались плотью гор, небо задыхалось от пепла. Первобытная сила ударила по городу, разбрасывая всё на своём пути. Это была сила, как позже мы узнали, пришедшая с Войны Братьев. Она была последствием глобальной катастрофы.

Дни шли за днями, когда из звуков был лишь вой беззакония, ветер, пыль и камни, неистово крушащие здания, разрушая само существование города, выпивая из него жизнь. Что оставалось стоять, разрушилось под собственной тяжестью. Здания рушились даже ночью, пока в них кто-то спал, на улицах было пусто. Я ютился три дня под пыльным лестничным пролётом без еды и воды, наблюдая за сильным, непрекращающимся ветром. Различные предметы колотили по лестнице, угрожая разрушить моё единственное укрытие. Но я не уходил.

Город был разрушен. Шторм, как-будто живой, приходил в поисках новой жертвы. Воспоминания о конце света сейчас немного затуманены, но следующие воспоминания ясны, как день. Что-то изменилось, сорвав покров предыдущей жизни. Я был полон решимости жить. Я тянулся к ней и с помощью силы воли я вырвал свою жизнь из алчных лап надвигающейся смерти. В конце тех трёх дней, я обнаружил силу – новую, беспорядочную силу, направляемую удачей. Уже ничего после этого никогда не было прежним.

Прежде чем, сила смогла вернуться, город заполонили солдаты, те счастливчики, кто смог вернуться живыми с Войны Братьев. Они брали всё, что имело хоть какую-то ценность. Подобно ветру, солдаты прочертили границу между прошлым города и его обкраденным будущим. Потребовалось много времени, чтобы город восстановился после этих беспощадных грабежей.

Я заметил изменения в себе, а также в городе и людях. Конец Войны Братьев привел к небольшим конфликтам всего противоположного в этом мире – везучих с невезучими, богатых с бедными, тех, кто обладали магией, и те, кто были лишены её.

Ползком, я вернулся к повозке, чтобы забрать из неё то, что осталось нетронутым. Я до сих пор хотел умыть своё лицо. Многие из животных были мертвы, их безжизненные тела заполняли безлюдные улицы. Добравшись до берега, я ощутил новое, уродливое чувство смерти, неудачи и ненависти. Реки не было. Моя рука была покрыта речным илом и серой тиной – холодная, высасывающая, плотная масса, которая стекала по моим пальцам к предплечью, как-будто проголодавшись. Меня бросило в дрожь, хотя воздух был необычайно тёплым. Масса падала с моей руки, громко шлёпаясь о землю. Она оставляла после себя не запах, а странные воспоминания слабости, страха и неудачи.

Я похоронил свою крысу в речном иле. Она была со мной в течение пяти дней. Русло реки было до сих пор влажным, хотя никто не знал почему. Шёл небольшой дождь. Все эти воспоминания о городе вернулись вместе с неудачей, связанной с моей магией контроля. Я выставил свою крысу против змеи соперника в одном из больших домов. Змея была быстрой, но мой контроль над крысой был ещё быстрее. Поединок продолжался в течение некоторого времени, но я всё не унимался. Потом, когда крыса окончательно приготовилась к удару, я потерял контроль, лишь на мгновение. Поток остановился, удача изменилась. Одной секунды оказалось достаточно, чтобы змея ударила первой. Тогда я потерял контроль в первый раз за долгое время.