– Да это же Макдональдс, – сощурившись, разглядел Август. – Точно, он!

И правда. Если приглядеться, можно было увидеть знаменитое лого в виде стилизованной буквы «М».

– И здесь оно, – хмыкнул я.

– Макдональдс? – в голосе Сената проснулась поистине детская радость. – Тот самый? Ты говорил, он как KFC, только без того отважного воина-повара, полковника Сандерса!

Мы с Августом переглянулись.

– Долго объяснять, – вздохнул я.

– Артур Готфрид! – ликовал Сенат. – Давай зайдём туда! Мы обязаны туда зайти! Ты обещал, ты обещал!

– Сейчас ночь, Сенат, – попытался я увещевать сущность. – Кафе закрыто, там никого нет…

– Мы чуем людей и еду! – возразил Сенат. – Мы чувствуем их! Там кто-то есть! Они впустят нас, они накормят нас!

– Столько шума из-за какого-то трактира, – проворчал Люк. Наших слов он не понимал, но уловил названия фаст-фудных забегаловок, о которых уже был наслышан от Сената.

– Может, правда круглосуточный? – протянул Август.

– В такой-то глуши? – с таким же сомнением в голосе отозвался я.

– Ну… именно потому, – Август пожал плечами. – Для ночных путешественников…

– Трактир, – вздохнул я. – Люк совершенно прав.

Я улыбнулся. Что ж, в конце концов, я и правда проголодался за всеми этими делами.

– В общем, так, Сенат, – сообщил я. – Если там открыто – то мы зайдём туда.

– Ура! – завопила тварь. – Ура! Спасибо, Артур Готфрид!

– Если там закрыто, – повторил я. – И спрячься получше. Не вздумай выдать себя.

С этими словами я направился к сверкающему вывеской кафе. Остальные поспешили за мной, и даже Люк уже разглядывал Макдональдс с интересом – всё-таки слова Сената о лучшей в мире едальне заинтриговали его не на шутку.

– Так мы идём туда? – уточнил он у меня.

О. Дверь кафе распахнулась, и оттуда вышли двое посетителей с пакетами в руках. Поглядев на нас слегка озадаченным взглядом – наша компания выглядела колоритно даже после того, как Сенат спрятался – они сели в машину.

– Круглосуточное, – подтвердил Август. – Идём?

– Ну, значит, идём, – согласился я.

– Ура! Ура! Ура! – Сенат ликовал шёпотом, но очень активно.

– Выглядит обычной таверной, только много света, – поморщился Люк. – Красиво, но… в этом мире я видел дворцы, что уносятся в небеса, а это…

Выйдя вперёд, он поднялся по ступенькам и рванул на себя дверь.

– Поглядим, есть ли у них ужин, достойный самого короля, – хмыкнул Люк, заходя внутрь. А через секунду…

…застыв на пороге, мы с Августом изумлённо смотрели, как в воздух взлетают конфетти, и две симпатичных официантки надевают на голову Люку картонную корону.

Да вы шутите.

– Вы наш стотысячный клиент! – провозгласила одна из них. – Сегодня для вас – бесплатный заказ в пределах двух тысяч рублей!..

– А… – Август перевёл на меня совершенно круглые глаза. – А он…

– Это Люк, – пожал я плечами. – С ним всегда так. Пошли; нужно пояснить ему, что происходит, пока он не решил, что его назначили королём всея Макдональдса.

Один… еще один… силы почти на исходе. Темнота в глазах усиливается, и становится тяжело дышать. Это конец; дальше я остаюсь совершенно бессилен, и финал предрешён.

Пора подключать Сената.

Дожевав и проглотив пятый бургер, я сыто рыгнул – и щёлкнул пальцами.

Тёмная пасть раскрылась прямо внутри моего рта, проглатывая шестой бургер, даже не жуя. Я подхватил с подноса седьмой, моментально освобождая его от бумаги…

Иногда мы делаем очень странные вещи; на первый взгляд даже кажется, что они не имеют практического смысла.

На второй тоже.

***

А начиналось всё вполне невинно – с идеи зайти в «Макдональдс» и перекусить после долгого, полного праведных трудов (любое действие, направленное против Крейна – праведное) дня.

Казалось, Люк совершенно не удивился, когда ему на голову напялили картонную корону. Для простодушного разума бывшего пастуха это было чем-то разумеющимся; он лишь уточнил у меня:

– Откуда эти трактирщицы меня знают? В этом мире никто не знал, что я король.

Я лишь пожал плечами:

– Они и не знают. Просто сказали, что ты стотысячный клиент в этой, эээ, таверне, и за это тебе положена бесплатная еда.

– Здорово! – по-детски восхитился здоровяк. – Пахнет вкусно. Может, я и передумаю на их счёт…

На лицах двух ночных официанток возникло лёгкое недоумение.

– Иностранец, – пояснил я, повернувшись к ним.

– Западно-саксонский, – кивнув с важным видом, добавил Август.

– О, – облегчённо выдохнула одна из девушек, светленькая. – Но вы же перевели ему, что мы сказали?..

– Да, разумеется, – я улыбнулся. – Готовы принять наш заказ?

Зал, а точнее – крохотный зальчик был совершенно пуст, не считая скучающего персонала. Ещё бы, на часах было два ночи с лишним.

– Да, конечно, – услужливо-профессионально закивала вторая официантка, тёмненькая. – Но только сначала фотография победителя… Вы же вместе, так? Пожалуйста, посмотрите в камеру…

Я машинально повернулся в указанную сторону. Светленькая щёлкнула нас раньше, чем мы с Августом успели что-то предпринять. А? В мои планы фотографирование точно не входило.

– Готово! – подытожила светленькая, пряча телефон. – Теперь можете делать заказ!..

– Минуточку, – нахмурившись, уточнил я. – А это фото…

– В наш Инстаграм и ещё пару групп, – сообщила тёмненькая.

Вот чёрт… пока Люк с интересом разглядывал пёстрые рекламные щиты с изображениями макдаковской продукции, мы с Августом переглянулись.

– Минуточку, – улыбнулся я официанткам. – Мы сейчас определимся и сделаем заказ.

Когда девушки отошли, откровенно косясь на Люка и его мускулатуру, Август тихо спросил:

– Ну что – уходим отсюда?

Я пожал плечами.

– А смысл? Фарш невозможно провернуть назад. Слышал про закон Барбары Стрейзанд?

– То, что попало в Интернет, уже не может быть удалено отсюда, – кивнул Август. – Но как знать, что, если сюда нагрянут…

– Посмотри на него, – я кивнул на Люка. – Он же как ребёнок в магазине игрушек. У меня язык не повернётся сказать ему и Сенату, что мы уходим.

– Мы уходим?! – раздалось где-то внутри моей головы. – Нет-нет, мы же только пришли! Артур Готфрид, ты обещал!

Я мысленно вздохнул.

«Мы остаёмся, Сенат. Сейчас всё будет».

– Взять еду на вынос… – предложил парень.

Я вздохнул.

– Осознай ещё кое-что. На фото попал не только я, но и ты. Как думаешь, Крейн знает в лицо сына одного из своих основных конкурентов, или же ему придётся выяснять твою личность целых три минуты?

Взгляд Августа стал слегка испуганным.

– Но он… он же не решится идти атаковать меня, или моего отца… Слишком широкий будет резонанс, внимание к нему – а на него и так все смотрят после смерти его жены и сына…

– А после сегодняшней аварии будут смотреть ещё внимательнее, – улыбнулся я. – Так что ты прав – Крейн связан по рукам и ногам. Любая попытка напасть, убить – будет тихой и тайной, потому что иначе…

Я развёл руками.

– Давай лучше сделаем заказ. А то Сенат сейчас истечёт слюной. У меня есть некоторые мысли по этому поводу… но я устал стоять.

***

Ели все с аппетитом. Люк уминал булки с нескрываемым удовольствием, явно признав правоту Сената в вопросе кулинарии. Что до самого Сената, что он нашёл безопасный и остроумный способ поглощать фаст-фуд, не вызывая подозрений: его пасть попросту открывалась… у меня во рту.

Я не задумывался и даже не хотел задумываться над тем, как это возможно технически. Я… просто жевал (мы с Сенатом установили чёткую очерёдность).

– Так что за мысли по поводу? – уочнил Август, потягивая фанту через трубочку.

– А? – встрепенулся я. – Знаешь, я тут подумал… ведь и правда. Сколько времени я ещё могу скрываться? Посмотри на все эти танки. Подумай над тем, как американцы сумели отыскать Старса – по следам шин или по чёрт знает чему ещё…