А ведь Тифий, мой предшественник, тоже вел наш корабль против течения. Если он сумел, так и я смогу. Я уже как-то управлял «Арго», хоть и недолго. А вывод, что в Черном море течение шпарит против часовой стрелки, я передам Ясону, чтобы тот внес эти данные в свой путевой дневник. Авось, будущим мореплавателям, что отправятся осваивать Черное море, эти знания пригодятся.

Да, а как лучше сформулировать, если здесь еще не существует понятия «по часовой» или «против часовой»? Ни часового циферблата, ни даже клепсидры, чтобы отмерять время, еще не придумали. Придумают, если понадобится, пока измерять время и не к чему. Ладно, подумаю и придумаю. Можно и обозвать — «течение Саймона». Почему так, все равно никто не вспомнит, а мне приятно.

Вот так вот, наш «Арго» снова идет против течения, аргонавты гребут — не разучились за пару дней, а я экспериментирую, пытаясь найти самое приемлемое положение судна. Течение — это словно река, текущая в море, оно не должно быть чересчур широким. Вот здесь, по моим прикидкам, метров шестьдесят или восемьдесят. Примерно, как ширина Невы. Пока не получается выйти из этой «реки», ощущение, словно попал в стремнину. Зато удалось «изловить» попутный ветер и парус, уже не просто затрепетал, а наполнился воздухом и потащил нас вперед так стремительно, что весла можно оставить в покое и немного отдохнуть. Вот так вот, постигаю опытным путем, что попутный ветер может компенсировать встречное течение. Жаль, что у нас лишь простой парус и, когда ветер стихнет, придется грести.

Ясон уже вопрошает глазами — дескать, а не пора ли давать команду «Сушить весла»? — но я лишь покачал головой. Все-таки, попытаюсь выйти из «встречки», а там посмотрим.

Увы, не получилось. Как говаривал приятель Маленького принца — нет в мире совершенства! Если выбраться из встречного течения, то нет попутного ветра, а если есть ветер, так и течение прет прямо в морду, то есть, в нос корабля.

Поэтому, осторожно поворачивая кормило, вывел «Арго» прямо на «стремнину», снова поймал попутный ветер, радостно заполнивший парус. Вот теперь команде можно и отдохнуть. Даже я, могу закрепить веревкой рулевое весло и отойти со своего места.

Но нам предстояло исполнить трудное, но необходимое дело — отдать морской пучине тела погибших товарищей.

Есть свои тонкости в погребениях эллинов. Кого-то следует предать огню, кого-то нужно похоронить в земле, а моряков, умерших посередине водной пустыни от болезни, после ранения, убитых пиратами, положено отдавать самому морю.

Мертвые моряки и после своей смерти не уходят в Аид, а бороздят морские просторы на призрачных кораблях. И, не только тех, что ушел на морское дно, но и тех, что сгнил на берегу или ушел на дрова. Любое судно, хотя бы раз вышедшее в море, оставляет на нем не только невидимые следы, но и свой отпечаток, или призрак. Потому-то на призрачных кораблях нет переизбытка мертвых матросов. Судов хватает на всех погибших. Иной раз, при стечении обстоятельств, призрачные корабли становятся видимы и для смертных.

Старик Тифий как-то сказал Ясону (я сам это слышал), что его мечта — навеки остаться в море. Что ж, мы исполним мечту старика, а заодно отдадим соленой воде и тела Амфиона с Беллерофонтом. Парни, вроде бы, погибли и не в воде, но если причиной их гибели послужил шторм, то значит, они погибли как моряки и их судьба занять места на призрачной скамье корабля-призрака. Вертеть весло и при жизни, и после смерти — не самая лучшая доля, но уж поверьте, и не самая плохая.

Тела погибших аргонавтов, увязанные в шкуры, положены на четыре весла, стоящие горизонтально.

Ясон, как и положено предводителю, что на корабле первый, после Зевса, произнес прощальную фразу:

— Они славно жили и умерли достойно! Они умерли и теперь они идут к тебе, Посейдон!

Весла начали потихоньку опускаться, а тела, одно за другим, падали на поверхность волны.

— Владыка морей Посейдон! — воззвал и Тесей к своему отцу. — Это не жертва, а твои новые подданные. Прошу тебя и как сын, и как царь — прими этих людей в своих чертогах достойно, потому что они это заслужили. Пусть они послужат тебе после смерти, как служили своим вождям и народам при жизни!

К стыду своему, я сейчас не слишком радовался речам Тесея, хотя он, как сын морского владыки, мог обеспечить своим погибшим друзьям некую протекцию. Все, вроде бы, правильно, но поминать вздорного морского бога, из-за которого мы уже не раз находились на волосок от смерти, казалось мне лишним. Ведь из-за него, из-за старого паразита, мы наших товарищей и лишились. И нас с Артемидой и Гераклом он едва не затравил своими «русалами». Сейчас как услышит, вылезет на поверхность, да и долбанет трезубцем от всей дури.

Но Посейдон, оказывается, бывает и сговорчив. Услышал ведь, старый хрен. Вот, тела наших товарищей закружились на месте, завертелись, словно попав в сильный водоворот, а потом исчезли…

А дальше произошло то, чего я терпеть не могу и к чему так и не смог привыкнуть. Ясон вытащил из мешка живого барашка, перерезал жалобно мекающему овну горло, а потом бросил тушку в море.

— Прими нашу скромную жертву владыка! — выкрикнул наш капитан, стряхивая в море капли крови с ладоней.

Ну вот, и барашек закрутился, а потом пропал с глаз. Теперь бы и вздохнуть спокойно — Посейдон принял жертву, нам можно спокойно продолжать путь, а у меня в ушах стоит жалобное блеяние. И барашка жалко — я бы из него шашлычок сделал, да и Посейдон жертвы не заслужил. Впрочем, вслух об этом не скажу — он и услышать может. И барашек маленький, а для нашей оравы нужен большой баран, а лучше два.

Я вздохнул, заметил краем глаза, что парус обвисает, стало быть, ветер стихает, а это значит, что настала пора гребцам садиться на скамьи и ударить веслами по воде и, упираясь пятками в палубу, подгонять наш кораблик все дальше и дальше. По мим расчетам — недельки через две уже и будет Колхида.

Вначале наш вперёдсмотрящий — а им нынче была сама Артемида, узрела далеко-далеко черные точки. Ни я, да и никто другой, включая самого зоркого среди нас Лаэрта, так далеко не смогли бы их увидеть. Точки? Так мало ли что может оказаться на поверхности моря. Впрочем, черного цвета в природе не существует, значит, это нечто искусственное. А что может быть искусственного на море? Вот-вот…

Чтобы не поднимать паники раньше времени, моя супруга не стала кричать, а лишь махнула рукой, подзывая Ясона. От моего места на корме до носа расстояние невелико, потому и я, и все остальные услышали негромкие переговоры между Артемидой и Ясоном.

— Это корабли, — твердо сказала богиня.

— Корабли? — удивленно вскинулся капитан. — Откуда тут корабли?

Хороший вопрос. Откуда в море возьмутся корабли? Но мы так привыкли за время плавания не встречать никаких судов, крупнее весельной лодки, что появление настоящих галер вызвало тревогу. Артемида, присмотрелась еще немного, потом сказала:

— Четыре корабля. Идут нам навстречу на веслах, парусов нет.

Народ сохранял спокойствие, никто не крутил башкой, не поворачивался, чтобы рассмотреть чужие посудины, но я-то стою лицом вперед и, потому, как только черные точки увеличились до размера утки, потом птицы покрупнее (какой только?), сумел разобрать, что на нас и на самом деле надвигаются черные галеры. Не знаю, существует ли такое название или оно возникнет позже, но суть одна.

— Парус долой! Мачту снять! — скомандовал Ясон.

К парусу тут же бросились два аргонавта, спустили его, свернули, а мачту аккуратно вытащил из своего гнезда и уложил вдоль палубы сам Геракл. Обычно, парус и мачту мы снимали лишь на стоянках. Интересно, что это Ясон задумал? Вероятно, не желает раньше времени показывать наше преимущество? Но ведь с галер-то уже должны были обратить внимание на парус? Хотя, не факт. Мы их увидели раньше, рассмотрели и успели приготовиться к встрече.

На всякий случай, команда принялась облачаться в доспехи, подтягивать оружие поближе к себе, а Артемида, по-прежнему стоявшая на носу, приняла от Аглавры — своей подданной и оруженосицы, лук и два колчана со стрелами. Один был собственностью богини (там, где стрелы с каменными наконечниками!), а второй уже собрали здесь, на «Арго». Но мы пока не станем демонстрировать враждебности. Не стоит ее выказывать при таком раскладе. Все-таки, четыре галеры — это не одна и не две. Управимся, я даже не сомневаюсь, и с четырьмя — или мы не герои? — но зачем доводить дело до крайности? Тем более, галеры могут оказаться из флота царя Колхиды (как там звали папашу Медеи, вроде, Аэтом?), а ссориться тем, у кого Ясон собирается заполучить Золотое руно, нам пока не с руки. Да и Артемида нам говорила, что Аэт — сын Гелиоса. Гелиос, хотя и не самый вредный, но связываться с ним не стоит, а уж лишний раз обижать его деток — тем более.