…До помещений, выделенных мне и моей команде, дошли без особых проблем. Да, были вынуждены убить десять минут на общение с руководством комплекса и Дворца Спорта, решившим лично встретить меня-любимого, но это было предсказуемо. Зато потом «доступ к телу» был закрыт для всех, кроме членов команды, и я, неторопливо переодевшись и «сдав» пистолет Таньке, отправился по привычному маршруту.
Мини-зал, оборудованный согласно райдеру, встретил меня тишиной и легкой прохладой. Впрочем, не прошло и трех минут, как в дверях нарисовался чуть запыхавшийся Тимур, кинул на гимнастическую скамейку полотенце и без лишних слов включился в работу.
Когда в помещение вломились Анька, Тихон, Рамазан и тренера, не скажу, так как разминался, стоя лицом к стене, а они не собирались тратить время на пустопорожнюю болтовню. Просто стоило мне закончить с общим разогревом, развернуться к центру зала и «затанцевать», как добровольные помощники заключили меня в круг и начали прощупывать легкими, но постепенно ускоряющимися атаками. При этом никто никуда не торопился, предельно добросовестно создавая рисунок «боя с толпой вполне материальных теней», который я придумал через несколько дней после инициации.
Первые четверть часа я не контратаковал вообще — ограничивался лишь уклонами и уходами от хорошо отработанных серий ударов, а потом нырял под руку, уходил за спину и переключался на следующего противника. Поймав нужное состояние, начал отвечать. Благо после первой же имитации апперкота в челюсть Тихона две предыдущие жертвы первыми нацепили на себя лапы и защиту. Через какое-то время ко всему вышеперечисленному добавились проходы в ноги. Тут классические боксеры мысленно взвыли, ибо бездумно выполнять страховки так и не научились, Ростовцева легко и непринужденно уходила от любой попытки провести тейкдаун, а борец мужественно терпел все, что я с ним вытворял.
Тренера тоже не бездельничали — еле слышным шепотом раздавали ценные указания тем, кто очередной раз отстрелялся и переводил дух перед следующим заходом, не давали мне заигрываться и, конечно же, следили за временем. А еще не дергались. Даже мысленно. Зная, что я не перегорю и не устану. Впрочем, в какой-то момент отправили меня постучать по мешкам. А когда сочли, что я достаточно «откалибровал» мощность удара, загнали на канвас и дали побросать Рамазана.
Последнюю часть этого этапа подготовки — работу в партере — взял на себя Грейси-старший и добрых двадцать минут вынуждал меня выкручиваться сначала из более-менее стандартных, а затем и из безвыходных ситуаций. Судя по эмоциональному фону, получая от процесса непередаваемое удовольствие. Кстати, приблизительно то же самое ощущалось и в эмоциях двух других тренеров: они были довольны тем, что видели, и были непоколебимо уверены в моей победе. Ну, а массажист, в руки которого я попал после завершения обязательной программы, фонил неуверенностью — как потом выяснилось, он дергался из-за того, что поставил на меня не только свои деньги, но и довольно крупную сумму, взятую в долг. Но сомнения в исходе поединка нисколько не мешали ему делать свою работу, поэтому я не дергался — дождался завершения процедуры, бодренько спрыгнул с навороченного стола, натянул футболку и теплую толстовку, протанцевал в соседнее помещение и «сдался» девчонкам.
Анька, в момент моего появления на пороге пялившаяся в планшет, на который транслировалась картинка с одной из камер Дворца Спорта, передала девайс Рыжовой, вскочила с дивана и серией атак добавила моему «танцу» осмысленности. А связки после третьей или четвертой коротко ввела меня в курс происходящего:
- Два из трех первых боев закончились досрочно, а Сослан Харебов только что задушил Кевина Монро.
Состояние, в котором я пребывал, не позволяло связно мыслить, так что я отрешенно порадовался за соотечественника Тимура и, уходя от следующей атаки подруги, сместился так, чтобы входная дверь оказалась в поле зрения. Алексей Алексеевич не заставил себя ждать — стремительно ворвавшись в комнату, сходу посмотрел на Таньку, которую считал главным экспертом по моему внутреннему состоянию, дождался ее утвердительного кивка и облегченно выдохнул:
- Все, пора!
Ростовцева мгновенно разорвала дистанцию и первой направилась к выходу. Я двинулся за ней, а Голикова с Рыжовой пристроились следом. В следующем помещении в процессию влились остальные члены команды, а в коридоре нас взяли в коробочку «Яровиты». В общем, к выходу на «мою» эстакаду, по которой предстояло спуститься к октагону, я шел под надежной охраной. Потом эдак с минутку «потанцевал» перед темным проемом, за которым бесновались фанаты, и с первым аккордом любимой композиции вышел под свет прожекторов.
Гулкий бас ринг-анонсера, продолжавшего заводить зал, как обычно, не слышал — смотрел только на восьмиугольник, у противоположной стенки которого уже разминался Ибрагим Темирханов, и пытался почувствовать его состояние. Этим же самым занимался до тех пор, пока не выбрался на канвас. Через какое-то время отвлекся, чтобы выполнить традиционные поклоны на четыре стороны света, но сразу после этого снова вцепился взглядом в фигуру дагестанца. Увиденное однозначно не обрадовало — он вел себя заметно более нервно, совершал много лишних движений, смотрел на меня мутным взглядом и никак не мог настроиться на бой. Ну, а то, что творилось в его эмоциях, было сложно передать словами: в них ощущались запредельная усталость и лютая ненависть, безысходность и чувство вины, дискомфорт на грани боли и эйфория. Впрочем, к моменту, когда рефери подозвал нас к себе, чтобы напомнить правила, Ибрагиму как-то удалось взять себя в руки и буквально на пару секунд стать самим собой. Увы, сразу после приветственного касания шингартами грустная улыбка, появившаяся на его губах, куда-то пропала, лицо заметно побагровело, а во взгляде появилась чертовски неприятная муть. Я дисциплинированно отошел к сетке, дождался следующей команды рефери и уже на втором шаге к центру восьмиугольника был вынужден смещаться в сторону от удара под названием супермен-панч, выполненного на очень хорошей скорости!
Следующая комбинация, начавшаяся с демонстрации джеба в голову и продолжившаяся лоукиком, за которым мне, вероятнее всего, должна была прилететь мощнейшая двойка, впечатлила не меньше. Ведь такого в арсенале базового вольника раньше не наблюдалось. Не наблюдалось и великолепно подготовленного удара ногой в печень с разворота. Но к этому времени роль наблюдателя мне успела надоесть, и я, влившись в движение дагестанца, оказался у него за спиной. Положение позволяло взять захват и выполнить коронный бросок прогибом, но такая контратака входила в список приемов, которые могли дать «экспертам по боевым искусствам» шанс обвинить меня в преднамеренном убийстве, и я ограничился обычной подсечкой под опорную ногу.
Темирханов, явно готовившийся полетать, на долю секунды опешил и оказался на спине. Но напрашивающегося добивания так и не дождался — я спокойно отошел к сетке и демонстративно опустил руки. Совсем ненадолго — стоило дагестанцу вернуться в стойку и рвануть в очередную атаку, как я отмахнулся от пристрелочного джеба, скользнул влево-вперед, показал начало зубодробительного свинга и как следует вложился в лоукик по нижней трети передней поверхности бедра!
Как и следовало ожидать, боевой коктейль, которым ширнули Ибрагима, полностью заблокировал боль от пробитого квадрицепса, но анатомию с механикой не отменил. Поэтому первая же попытка перенести вес на эту конечность закончилась падением. Выкатиться в стойку после переката он тоже не смог — левая нога просто не держала. Тем не менее, вторая попытка, можно сказать, удалась — дагестанец вернулся в вертикальное положение и даже поднял руки со сжатыми кулаками на уровень лица. Но без толку — рефери, оценивший его состояние, остановил бой и под возмущенные выкрики членов команды Темирханова вызвал на канвас врача.
С этого момента шоу пошло по сценарию, придуманному аналитиками Еремеева. Менее чем через две минуты после начала осмотра на помощь щедро проспонсированному специалисту, пытавшемуся сделать вид, что с Ибрагимом все нормально, примчались специалисты классом выше. Те самые, которым правительство доверило следить за состоянием здоровья членов саммита Большой Десятки. Они в темпе отодвинули в сторону «заряженного», сделали экспресс-анализ крови «пострадавшего» и взбесились. В смысле, один из них вызвал к себе бригаду, дежурившую в реанимобиле, а второй отобрал у ринг-анонсера микрофон и обратился к охране Дворца Спорта с требованием немедленно задержать всех членов команды Темирханова по подозрению в использовании запрещенных стимуляторов и покушении на убийство! Естественно, в зале начался жуткий бардак, но длился он недолго — сразу после того, как группу из тринадцати человек, украшенных браслетами не самого продвинутого дизайна, куда-то увели, а дагестанцу поставили капельницу, аккуратно переложили на носилки и унесли, единственный врач, оставшийся на канвасе, снова оккупировал микрофон:
