В 1846 г. для всех трех пороховых заводов были установлены следующие размеры пороховых зерен: 1) пушечный — 8 точек (2 мм), 2) крупный мушкетный — 6 точек (1,5 мм), 3) мелкий мушкетный — 4 точки (1 мм), винтовочный — 2 точки (0,5 мм)[507]. Винтовочный порох применяется в нарезных, а мушкетный — в гладкоствольных ружьях. После введения на вооружение шестилинейных винтовок встал вопрос о свойствах пороха для нового нарезного оружия «уменьшенного» калибра. Еще в 1856 г. Комитет об улучшении штуцеров и ружей принял решение изучить вопрос о порохе и создать его новый сорт[508].

В результате исследований и испытаний для всего ручного огнестрельного оружия в апреле 1861 г. был принят единый порох, получивший наименование «ружейный». Для шестилинейных винтовок заряд «ружейного» пороха составлял 1⁵/₁₆ золотника (около 5 г), а для старых семилинейных ружей — 2 золотника (8,32 г)[509]. Диаметр зерен ружейного пороха достигал от 3 (0,75 мм) до 5 точек (1,25 мм). По составу ружейный порох не отличался ат винтовочного (75 частей селитры, 10 частей серы и 15 частей угля), но несколько уступал ему в силе, занимал больше места, что делало бумажный патрон длиннее и давал больше нагара.

Пытаясь разрешить это противоречие в производстве винтовочного пороха, Оружейная комиссия Артиллерийского комитета учла эти недостатки ружейного пороха, на сочла возможным не считаться с ними. Унификация пороха и достоинства ружейного пороха компенсировали его недостатки с лихвой.

Как известно, дымный порох состоял из селитры, серы и угля. Древесный уголь, главным образом ольховый, не был дефицитом, и приготовление его в России никогда не было проблемой[510]. Другое дело селитра и сера.

Уже в начале XIX в. в России стало не хватать селитры. Возрос ее импорт. Необходима было стимулировать добычу селитры у себя в стране. Для этого подняли цены на селитру, а следовательно, и на порох. Селитра делилась на естественную (природную) и искусственную. Природную селитру искали повсюду и всячески стимулировали их розыски и добычу, поощряли усовершенствования в ее производстве. Селитру добывали в разных местах: в Поволжье, на Украине, под Воронежем, Оренбургом, Курском, в Казахстане и в других местах. Что касается искусственной селитры, то ее собирали со стен конюшен, выгребных и помойных ям, скотных дворов, боен и т. п. Такую селитру укладывали в бурты, а потом литровали (очищали). На Украине селитру добывали из свеклы. Предлагались различные новые способы добычи селитры, ее очистки, составляли разные наставления и инструкции, предлагали новые варницы и т. д. Наряду с ценными и важными предложениями (профессора Ходиева, инженера Солмона, капитана Шатилова) имели место и наивные описания архаических способов добычи селитры[511]. Производство селитры росло медленно. Если за 1856–1865 гг. было добыто 884 000 пудов селитры, то за время с 1866 по 1877 г. только 618 200 пудов[512]. Между тем, как совершенно справедливо в 1865 г. писал петербуржец Шнакенбург, предложивший свой проект добывания селитры, «преобразование оружия приведет… к огромному истреблению пороха в кратчайшее время», а селитренные заводы в России «не могут ныне удовлетворять усиленным и поспешным требованиям»[513].

Ощущался недостаток и серы. Серу тоже искали повсюду. Ее добывали в Поволжье, у Самары и Саратова, на Дону, в Московской, Новгородской и Черниговской губерниях, в Нахичевани и Закавказье, откуда шла основная масса отечественной серы[514]. Но большую часть потребности пороховых заводов в сере покрывала импортная, главным образом сицилийская, сера. Так, например, с 1856 по 1865 г. в России было выплавлено 113 800 пудов серы, а с 1866 по 1875 г. в стране добыли немногим более 40 000 пудов. За эти же годы импорт серы в рублях составил соответственно 1,5 млн., стоимостью в 3 млн. р., что свидетельствует о возрастании роли импортной серы[515].

Техника и технология пороходелия совершенствовалась медленно. Во избежание взрывов, а они имели место неоднократно (особенно сильные были взрывы на Охтинском пороховом заводе в 1858 и 1864 гг.)[516], здания строились без «топки», и заводы работали лишь с апреля по ноябрь. В остальное время заводы стояли. Технику пороховых заводов определяло водяное колесо и «коннодействующие фабрики». Долгое время на заводах безраздельно господствовал подневольный труд. Работы на всех трех пороховых заводах, вплоть до реформ 60-х годов, «производились нижними чинами гарнизонных артиллерийских бригад». Таких рот («бригад») насчитывалось на Охтинском заводе 10, на Шостенском 2 и на Казанском 1 рота[517]. Производительность пороховых заводов не полностью удовлетворяла потребность в порохе, а еще нужно было иметь на случай войны определенный и немалый запас, когда потребность в порохе значительно возрастала. Так, в середине 30-х годов считалось, что запас пороха должен составлять 500 000 пудов, но накануне Крымской войны он составлял лишь 370 000 пудов. Естественно, что когда разразилась Крымская война и потребность в порохе чрезвычайно возросла, стал отчетливо ощущаться недостаток пороха. На пороховых заводах устанавливались новые «коннодействующие фабрики», вводили круглосуточные работы, сокращали время обработки сырья и пр. В результате пороховые заводы произвели в 1854 г. 158 000, а в 1855 312 000 пудов винтовочного пороха[518]. Наряд пороховым заводам на 1856 г. довели до 400 000 пудов, но прекращение военных действий дало возможность сократить производство. В 1856 г. Охтинский завод выработал 47 500 пудов, Шостенский 66 000 пудов, Казанский — 42 500 пудов, т. е. производительность всех трех пороховых заводов составила 156 000 пудов[519].

Шестидесятые годы ознаменовались большими переменами в истории пороховых заводов в России. Заводы расширялись. В 1861 г. Охтинский завод насчитывал 43 «фабрики», Шостенский — 40, Казанский — 35[520]. К переменам на пороховых заводах следует отнести прежде всего, как уже указывалось, принятие нового, единого для всего стрелкового оружия пороха, получившего название «ружейного». Перестраивалось производство пороха. В 1863 г. на Охтинском заводе приступили к освоению предложенного генералом Яфимовичем бочечно-бегунного способа обработки порохового состава, при котором пороховая смесь после смешения в специальных бочках в течение часа обрабатывалась двухпудовыми бегунами. В 1863–1864 гг. ввели вместо ручной механическую прессовку на прессах, сконструированных И. А. Вышнеградским. Но, несмотря на эти нововведения, Охтинский завод не мог полностью обеспечить заказ казны. От него требовали 80 000 пудов пороха, а в 1863 г. он дал только 15 000 пудов. Для выполнения заказа пришлось прибегнуть к ночным работам при свете жировых ламп. Результатом явился взрыв 18 июня 1864 г.[521].

После взрыва специальная комиссия, в состав которой вошел И. A. Вышнеградский, признала необходимым изготовлять порох исключительно при помощи бегунов на вододействующих фабриках и отказаться от кожаных бочек, так как только таким способом можно было значительно повысить производительность завода. Но чтобы бегунный способ мог обеспечить рост производства пороха, необходимо было увеличить приток воды, устроить новое русло, поставить новые вододействующие колеса. Ведь основной движущей силой оставалась сила падения воды, а основным двигателем — вододействующее колесо. Но на это требовались и деньги, и время. Средств, как обычно, не хватало, а восстание в Польше грозило «большой войной». Поэтому начиная с 1865 г. приняли новый способ передачи движущей силы на расстояние посредством проволочных канатов, проходящих через большие шкивы[522].