Завершая обзор русского стрелкового оружия конца 60-х — начала 70-х годов, упомянем еще крепостное восьмилинейное (20,4 мм) ружье, сконструированное Г. Ф. Ганом в 1873 г. и принятое на вооружение в 1876 г. Его стальная пуля в свинцовой оболочке на расстоянии одной версты практически пробивала все полевые укрытия, которые обычно применяли осаждающие[319]. Это было последнее крепостное ружье русской армии.

К 1 января 1877 г, в армии насчитывалось: игольчатых винтовок 150 868, винтовок Крнки — 613 287, четырехлинейных винтовок — 332 902. Флот имел на вооружении 9872 винтовки Баранова[320]. Таково было стрелковое оружие русской армии и флота накануне русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

Казнозарядные винтовки изменили характер боя. Плотные массы наступающей пехоты, колонны, сомкнутый строй ушли в прошлое. На смену им пришли цепи, перебежки, рассыпной строй, самоокапывание, использование укрытий, окопы. По редким появлявшимся ненадолго и скрывающимся целям надо было вести частый огонь, рассчитывая больше на количество выпущенных пуль, чем на их меткость. На изменение тактики боя пехоты указывал Ф. Энгельс[321]. Все это требовало магазинных ружей. Только они могли обеспечить соответствующую скорострельность.

Во всех странах Европы конструировались и испытывались различные системы магазинных ружей, а во время войны Севера против Юга в США они впервые появились в руках солдат (имеются в виду винтовки Спенсера и Генри, сконструированные в 1860 г.)[322]. Но эти винтовки имели слабый патрон кругового воспламенения и по сути дела были оружием охотничьего, а не армейского образца.

В России также давно привлекало к себе внимание так называемое «повторительное» огнестрельное оружие. О нем писал выдающийся русский оружейник А. П. Горлов еще в 1856 г.[323].

«Повторительным огнестрельным оружием» в те времена называли главным образом револьверы и револьверные ружья с барабаном, Но оружие револьверного типа несовершенно. Оно допускает большой прорыв газов, что отражается и на начальной скорости пули, и на ее пробивной способности, многочисленные магазины и ускорители, появившиеся в те годы, в этом отношении выгодно отличались от револьверных ружей.

Магазинные ружья все больше и больше привлекали внимание русских оружейников. 23 декабря 1869 г. в Русском техническом обществе обсуждался доклад де Шарьера «Краткие заметки артиллериста о скорострельном ручном оружии». Присутствовавшие на заседании оружейники Львов, Эгерштром и Есаулов высказывались за магазинные ружья[324]. Конструкторы оружия добились определенных успехов. Еще в 1870 г. полковник Вельтищев предложил переделать винтовку образца 1870 г. в магазинную. В проектировании ему помогал полковник Литвинов.

Магазин Вельтильщева представлял собой плоскую металлическую коробку, в которой патроны лежали горизонтально и через щель в коробке подавались пружиной, образующей нижнее дно магазина. В нем помещалось три патрона, четвертый лежал в передней части, а пятый находился в патроннике. Подобно магазину американца, Ли, магазин Вельтищева являлся самым совершенным, и по его принципу впоследствии строились магазины многих конструкторов, принятые в армии. Но переделка «берданки» по этой системе являлась делом сложным и дорогим и влекла замену многих частей винтовки[325].

Перевооружение многочисленной русской армии магазинными ружьями требовало много времени и средств. И как уже неоднократно бывало в истории стрелкового оружия в России, правительство пыталось добиться перевооружения ценой наименьших затрат, a следовательно, идти по пути паллиатива. Им были всевозможные ускорители и приставные магазины, дававшие возможность ускорить стрельбу из винтовок, состоящих на вооружении.

Еще в 1873 г. К. Крнка предложил ускоритель к своим винтовкам. К нему в Прагу поехал офицер Н. Ф. Роговцев который дал положительный отзыв об ускорителе Крнки, но Главное артиллерийское управление от ускорителя отказалось. Русско-турецкая война 1877–1878 гг. сняла вопрос об ускорителях, но опыт Плевны показал эффективность скорострельных ружей. Тогда Н. Ф. Роговцев предложил свой картонный ускоритель с тесьмой, вмещающий 10 патронов. За ним последовали ускорители С. Крнки образца 1878 и 1880 гг. и др.[326].

В мае 1878 г. вопрос о необходимости испытаний магазинных ружей был поставлен перед отделом по оружейной части Артиллерийского комитета[327]. Инспектор стрелковых частей генерал-лейтенант Нотбек писал военному министру П. C. Ванновскому, что Россия отстает от других европейских стран в области введения магазинных ружей и поэтому необходимо создать специальную комиссию, которой и следует заняться этим вопросам.

Несмотря на то, что новый военный министр П. С. Ванновский, реакционер и солдафон, сменивший в 1881 г. на этом посту умного, образованного, либерального Д. А. Милютина, проведшего военные реформы 1860-1870-х годов, сам был противником магазинных ружей, но все же вынужден был создать Особую комиссию для испытания магазинных ружей[328]. Bo главе ее был поставлен видный оружейник генерал-майор Н. И. Чагин. В состав ее вошли Снесарев, А. фон дер Ховен, большой знаток стрелкового оружия и автор множества трудов, а с июля 1883 г. и начальник мастерской Тульского оружейного завода капитан С. И. Мосин, с именем которого связана наша знаменитая «русская безотказная» трехлинейная винтовка.

С апреля 1883 г. Комиссия энергично принялась за работу. Она классифицировала ускорители и магазины. Ею были выделены магазины. 1) внутренние (постоянные) и 2) приставные. Приставные, в свою очередь, имели постоянно-приставные и временно-приставные или ускорители, носимые отдельно. Внутренние магазины делились на подствольные, прикладные и серединные. Прикладные магазины были двух типов: реечно-прикладные и пружинно-прикладные.

Комиссия рассмотрела и подвергла испытаниям в той или иной форме множество систем ружей с внутренними и приставными магазинами. Всего было рассмотрено свыше 150 систем магазинов к ружьям военного образца[329]. Среди них были магазины и ускорители иностранных конструкторов: Эванса (Ивенса)[330], Гочкиса, Ремингтона, Винчестера, Фрувирта, Гра-Кропачека, Сильвестра и Карла Крнков, Ли, Леве, Маннлихера, Маузера, Шульгофа, Ларсена, Крага, Челокантича, Вемерли, Додета, Александра, Лебеля, Шмидта и др.

Были изучены различные системы русских оружейников, предложенные ими внутренние и приставные магазины (ускорители). Комиссия рассматривала конструкции Вельтищева, Роговцева, Малкова, Теннера, Витца, Квашневского, Вараксина, Лутковского, Цымбалюка, Христича, Мосина, Игнатовича, Гольтякова, Владимирова и др. Конструкторы представили различные образцы временно-приставных и постоянно-приставных магазинов, магазинов подствольных, реечно-прикладных и серединных.

До появления пачки (патроны вкладывались в магазин вместе с пачкой) или обоймы (патроны выдавались большим пальцем из обоймы в магазин) все магазинные ружья обладали большим недостатком: после опорожнения магазина процесс заполнения его новыми патронами требовал много времени, и целесообразнее было переходить к однозарядному заряжанию. Поэтому выгодней было беречь патроны в магазине до самого важного момента боя, но кто мог определить, когда он наступит и не наступил ли он уже? Кроме того, по мере расходования патронов из подствольного магазина (а он являлся наиболее распространенным типом магазина в Западной Европе и США) патрон перемещался от конца магазина к спусковой скобе, что изменяло центр тяжести и затрудняло стрельбу. Магазины в прикладе ослабляли не только приклад, но и шейку ложи, что было недопустимо в армейских образцах стрелкового оружия. Наконец, при дымном порохе стрельба из магазинного ружья очень затруднялась дымом, не позволявшим вести прицельный огонь. На эти качества магазинных ружей Комиссия сразу же обратила внимание. Учитывая особенности подствольных магазинов, она пришла к выводу, что ускорители лучше магазинных винтовок — их легче и быстрее сменять[331].