Шаман сегодня явился ко мне, опираясь на тяжелый и уродливый посох. Посох вроде был окаменевшим от древности юным дубком, на его конце, как и положено, болтался орочий череп, не менее древний, чем сам дубок.

— Ну что там с моей свадьбой? — тут же поинтересовался я.

— А что с ней, герой? Для свадьбы требуются жених, невеста и полночь. И еще любовь между новобрачными. У нас же всё это есть?

— Жених и невеста есть, — согласился я, — И любви у меня хоть отбавляй. Твоя дочь столь прекрасна, что эта любовь у меня уже из ушей течёт. А вот до полуночи я могу и не дожить. Вождь хочет моей смерти. И похоже его парни его поддерживают в этом желании.

— Они тебе не доверяют, герой, — вздохнул шаман.

— Ага. Я, помнится, просил тебя поговорить об этом с вождем…

— И я поговорил, — прошамкал старый шаман, — Вот только это всё бесполезно. Я же просто шаман, не забывай. Я не имею власти сам по себе. Праматерь дает мне власть и полномочия. Так что вождь признает тебя только, когда ты женишься на моей дочери, а потом я объявлю тебя варбоссом. Тогда ты будешь защищен от его нападок. Не раньше.

— А нельзя ли сыграть свадьбу до полуночи?

— Конечно же нет. Лишь в полночь открываются врата между мирами, и Праматерь Трех Ноздрей смотрит на мир. Никто не признает варбосса, объявленного не в полночь.

— А сейчас сколько времени?

Я находился в шатре, а мой шатер — в глубокой пещере. Так что я лишь знал, что проспал несколько часов, но сколько точно — понятия не имел.

— Солнце заходит, — сообщил шаман.

Снаружи моего шатра тем временем донеслось угрожающее рычание. Потом кто-то запел песню, потом кто-то другой выругался, я даже расслышал фразу «человек не может править орками…»

Класс.

— Что там происходит? — спросил я.

— Орки напились браги, — сообщил шаман, — И звереют потихоньку. Это нормально, сегодня же свадьба.

— Как бы свадьба не превратилась в похороны… — вздохнул я.

До моей свадьбы оставалось еще несколько часов, а вождю, чтобы завалить меня, хватит и пяти минут. Главное чтобы орки его поддержали. И раз они сейчас пьют — значит, их решимость возрастает.

Я прямо ощущал вайбы ненависти, сочившиеся сквозь стенки моего шатра.

Может обратиться к оркам с речью? Но это было плохой идеей. Я, конечно, рекламщик, но всю жизнь работал с людьми, а не с толпой бешеных орков. Скажешь что-то не то — и сразу получишь стрелу в глаз.

А может казнить магичку и ящеров? Это бы наверняка помогло наладить отношения с орками, но тогда я лишусь самых верных своих соратников. Да и как я смогу объединить все расы, если буду потакать орочьей нетерпимости?

— А вождь что поделывает?

— Сидит в своем шатре, герой. Вместе со своими родичами.

А вот это совсем плохо, Родичи вождя — это сотня самых свирепых орков. Я понял, что допустил ошибку, отослав прочь всех стариков, самок и детенышей, и оставив рядом лишь крепких самцов. Будь здесь самки и дети — они бы возможно смягчили нрав орков, но толпа мужиков — это всегда толпа мужиков. А скоро эта толпа будет еще и пьяной. И тогда мне конец.

Замочат меня на моей собственной свадьбе и глазом не моргнут. Я даже не успею дочке шамана засадить, хотя конкретно этого мне не больно-то и хотелось.

— Ладно, — я кивнул, — Что там еще?

— Духовные сообщения. От племени малых орков и от племени Праматери. Наши гонцы достигли этих племен.

— Духовные сообщения? А можно спросить: какого хрена мы посылали гонцов на волках, если ты умеешь посылать духовные сообщения, шаман?

— Так я не умею, — обиженно процедил шаман, — Я уже старенький, герой. Так что моей маны не хватает на духовные сообщения. А в племени Праматери и у малых орков шаманы молодые. И их мощь больше моей. Хоть они и не обладают моим опытом и знаниями.

— Хорошо, прости. Обидеть не хотел. Давай свои духовные сообщения.

Шаман стукнул посохом о ковер, в глазах черепа, привязанного к посоху, метнулись магические огни.

Череп открыл рот и заговорил, голосом молодой орчихи:

— Браги и мяса вашему племени. Получили ваше послание. К Дым-Горе не поедем. Мы не самоубийцы. Мы не собираемся воевать с людьми. Отклоняем ваше предложение. Со всем уважением.

Череп замолчал. Духовное послание оказалось довольно лаконичным.

— И кто эта сука? — вяло поинтересовался я, — Чей это был голос?

— Шаманка малых орков, герой. Эти орки мелкие и трусливые, так что я такого от них и ожидал. Я предупреждал тебя.

— Мда, но мне от этого не легче… Ладно, давай второе сообщение.

Шаман снова стукнул посохом по ковру.

На этот раз черепушка зарычала голосом свирепого самца:

— Браги и мяса вашему племени! Получил ваше послание. И вот что скажу: человеку не быть варбоссом. Никогда! Так что пошли вы к гоблинской матери с такими предложениями. Я сам пойду на войну с людьми. Я сам назначу варбосса, рррр-ря! Наш вождь Ркмнгррдзнчт — сильный и славный воин. Он будет варбоссом. А не ваш человечишка. Наш вождь ПРИКАЗЫВАЕТ вам приехать к Дым-Горе и поступить под его командование для войны с людьми. А вашему Викторрр-ру мы кишки выпустим!

В конце своей речи череп так оглушительно хрюкнул, что даже Сев проснулась.

— Доброе утро, — я поприветствовал Сев.

Магичка протирала глаза, явно с трудом вспоминая, где она вообще находится. Но мне сейчас было не до неё.

— А это кто был? — спросил я шамана, — Шаман племени Праматери, я так понимаю?

— Да, герой.

— И что же, он может назначить своего варбосса?

— Разумеется, — признал старик, — Каждый шаман может назначить своего варбосса.

— Прикольно, — процедил я, — Просто замечательно. А ты раньше не мог мне об этом сказать?

— Я не желал посеять в твоем сердце ростки страха и сомнения, герой…

— Хех. Так страх и сомнения — это то, что способно спасти жизнь.

Шаман уставился на меня, явно не понимая, о чём я толкую. Ну да, орку в такое въехать трудно. У них-то мозги заточены на бесстрашие.

— Ладно. Не бери в голову, старик. Так что бывает, когда у орков объявляется несколько варбоссов?

Я уже и так догадывался, каким будет ответ шамана. И старик мои догадки подтвердил: