— Понял, Ланс… но я до сих пор не верю, что такое возмо…

— Замолчи и слушай дальше. Ты вернешься к работе, за которую получил деньги. Прикроешь Белохвоста, отследишь возможные атаки и вытащишь нас из «Моста», сисадда?

— Хорошо.

Да, Зикро, ты молодец, только не сорвись в истерику.

А когда мы увидимся, я в деталях расскажу тебе про Господина Киликили. Про то, что он всего лишь джи-там (если такое уничижение вообще уместно), а не всесильный электронный паразит, сумевший получить контроль над гнездовой «мицухой».

И что у него есть внушительные изъяны. И что ему можно противостоять. Как это сделала Симайна, пусть и заплатив за это слишком большую цену. Данав фер Шири-Кегарета, или как он там себя еще называет, не всесилен и вовсе не мицелиумное божество. Потому что иначе, несмотря на высочайший уровень конспирации и отказ от использования «миц-блица» при подготовке к операции, мы все с огромной вероятностью уже пару дней как были бы мертвы.

Так что соберись, Зикро. Соберись и заканчивай работу, в которую я тебя втянул…

Так я и сказал перепуганному глаберу, стараясь в глазах окружавших меня «Садовников» выглядеть расслабленным и полностью уверенным в своих силах. Трое бойцов терпеливо ожидали приказов, умело равнодушные к бессмысленному времяпровождению.

А вот Прикус начинал выглядеть недовольным — он терял суть происходящего и начинал понимать, что в стоянии под закрытой дверью не все так просто, как казалось. Однако безносый все же был профи — несмотря на легкую дерганность, появившуюся в жестах, своего недовольства выказывать он не спешил…

— Вас больше не атаковали? — спросил я, тут же посетовав, что не придумал ничего умнее.

— А благодарить за это мне стоит тебя? — едким вопросом ответил чу-ха и повел искусственным носом, улавливая нотки свежевыпитой паймы.

— Ну, — я нервно улыбнулся и пожал плечом, — можно сказать и так.

— И что же ты сделал, терюнаши?

— Будем считать, что вступил в динамичные переговоры с оттенками агрессии и демонстрацией превосходства, основанного на тактической хитрости, таким образом сумев выторговать уникальные условия существования, основанные на соблюдении строгого паритета.

Выпалив все это, я перевел дух и не удержался от быстрого взгляда на черную дверь. Главный наемник, казалось, суть ответа не совсем уловил, привычно отреагировав многозначительным «гхмм», и мне пришлось пояснить:

— Мы договорились, Прикус. Просто договорились и разошлись. А теперь можем убираться…

— И ракетные установки продолжат спать? — негромко уточнил тот.

— Да, продолжат, — пообещал я, молясь Когане Но, чтобы оказаться правым. — И постарайтесь больше не мусорить…

Прикус кивнул. Раздал короткие приказы. И мы вернулись к террасе, возле которой стаю по-прежнему поджидал заполучивший меня в должники Белохвост.

А через мгновение после выхода на свежий воздух из второй двери показались остатки войска «Садовников», Чихри подвел машину с рекламой «Соно-Чи» чуть ближе и выдвинул гибкий хвост, умудрившись даже не расколотить его массивным жалом стеклянные перила.

Когда я вслед за бойцами Прикуса загружался на ветростат под сдержанные стоны раненного Ханжи, то думал о двух вещах. Первая: во что же, Ланс Скичира, ты вляпался на этот раз⁈ И вторая: безликая тварь, также известная под именем Шерсти Миллиона Запахов, вела разговор так, словно уже давно и неплохо меня знала…

А почти сразу после этого меня убили.

Ну, то есть как… не совсем сразу, конечно же, а только на следующий день.

И нет, к моему острому удивлению это были не головорезы Песчаного Карпа.

Да и не то, чтобы прямо уж совсем убили…

Все случилось в паре кварталов от «Куска угля», неподалеку от лотка, где я время от времени покупал до одури кислый, шибающий в нос синтетическими дрожжами эль.

Чуть позже я так и не смог ответить Сапфир на простейший вопрос: зачем вообще поперся за слабеньким уличным пойлом, который уважал куда меньше доброй крепкой паймы? Действительно, зачем?

Вероятно, во мне все еще кипел адреналин… Но куда более вероятной казалась другая версия: я хотел с самоубийственным любопытством проверить, способен ли господин Шири-Кегарета держать данное слово, и могу ли я вернуться к привычной жизни приметного решателя экзотических ситуаций. Проверил, да уж…

Он появился из-за спины, вполне ловко скрываясь в толпе до самого последнего момента. Пожалуй, если бы не воспитанная улицей интуиция, мой хрупкий затылок имел все возможности познакомиться с фанга, даже несмотря на ощутимую криволапость ублюдка. Но я успел почуять. Не знаю, как, но ощутил недоброе, развернулся, прыгнул вбок, и уже через секунду по переулку полетели сухие хлопки башера.

Да, врать не стану, стрелок из него оказался так себе (как и из большинства шерстяных обитателей Юдайна-Сити). Да что там⁈ Я знавал слепых чу-ха-хойя, на звук вгоняющих заряд буар-хитты куда точнее этого умельца. Возможно, он бы и вовсе не попал мне в голову, не подступи совсем уж вплотную. Потому что из десятка фанга, суетливо выпущенных по мне в тот день, в правый бок угодила лишь одна (еще четыре покромсали толпящихся у лотка завсегдатаев, но это немного другая история).

Я охнул, зашипел, отлетел в сторону, грохнулся на левое колено и выдернул из-под пальто «Молот». И с почти облегчением подумал, что Господин Киликили не удержался, и уже через пару минут вся удивительная подноготная станет достоянием Моноспектральной Чапати… но тут заметил стрелка. И мгновенно решил, что к знаменитой «Уроборос-гуми» тот не имеет ни малейшего отношения.

Даже на первый взгляд он не выглядел ни казоку-йодда, ни наемником Нижнего Города. Конечно, в теории это и правда мог оказаться специально подготовленный, прошедший жесточайшие школы убийственных тренировок хатьяра [1]… может даже не солирующий, а входящий в профсоюз «Добродетельных Садовников»… намеренно замаскировавшийся так, чтобы вызывать лишь жалость и смех… но я все же решил, что это не так.

Действительно, что за чушь⁈ Для столь рискованной и антирепутационной работы в самом пекле Бонжура «Уроборос-гуми» уж обязательно раскошелилась бы на субтильного самца в шкуре-котокаге [2]! Чтобы выполнил работу без следов, чтобы смерть с небес, один удар и лишь размытый силуэт невидимки, удирающего по крышам и балконам.

У моего же противника из всей его шикарнейшей маскировки выделялся лишь безразмерный пыльный балахон, под которым что-то копошилось и сучило лапами в неловких попытках перезарядить башер.

Я чуть не расхохотался. Пожалуй, куда больше толку было бы, притрись бедолага ко мне на перроне транзита и исцарапай отравленными когтями…

Щелкнув предохранителем «Молота», я уже навел ствол на его дерганый силуэт, но несостоявшийся убийца вдруг заверещал от бессилия и злобы, и блохой сиганул в толпу переулка. Я опустил башер. В конце концов, это мои район и улицы, и, в отличие от бесполезного выродка, зацепить кого-то шальной фанга я права не имел…

Но улица платит, всегда платит той же монетой, и вот вдогонку стрелку сорвалась парочка мелких бездомных крысюков, которым я время от времени приплачиваю за своевременную шустрость, правильную болтливость и избирательную зоркость.

Я поднялся на ноги, осторожно ощупал отбитый фанга бок и спрятал «Молот» в кобуру. Вокруг роились чу-ха, как суетящиеся над ранеными соседями, так и пытающиеся миновать переулок сквозь образовавшуюся пробку.

Хвостатые недовольно шипели и скалились, в лапах виднелись выхваченные ножи, дубинки и даже башеры; свидетели нападения наперебой советовали друг другу, что делать с пострелянными сородичами, и весьма недружелюбно поглядывали на высокую бледношкурую причину пальбы. Впрочем, открыто никто не бранил, и то ладно.

Двоих окровавленных умостили на импровизированные носилки и шустро потащили в сторону ближайшего комплеблока. Остальных, прошитых не так страшно, прямо на месте заливали «жидким бинтом», а расщедрившийся хозяин кранов угощал обоих бесплатным элем. Несмотря на то, что одну фанга я таки тоже словил, мне пенного напитка предлагать не спешили…