О Кронштадте Алексей много слышал от отца, который служил в Кронштадте на эскадренном миноносце «Подвижный», доставшемся СССР от раздела немецкого флота после Великой Отечественной войны.

Волнительно было для морских курсантов попасть в такое историческое место.

В Кронштадте курсантов высадили на причал, где стояли крейсера и строем повели на учебный крейсер «Комсомолец». Как потом Алексей узнал, эта отгороженная молами бухта называется Усть-Рогаткой. В парке около Усть-Рогатки был виден памятник Петру первому, смотрящему в море. На бортах кораблей были видны названия «Киров», «Комсомолец», «Октябрьская революция», «Свердлов», «Железняков».

«Неужели это тот самый легендарный крейсер «Киров», который прорывался из Таллинна, стрелял по немцам?» – подумал Алексей.

Вдалеке выделялись черными корпусами подводные лодки, а в соседней бухте рядом темнели серыми корпусами другие боевые корабли.

– Смотрите, это Чумной форт! – показывал на черные укрепления видневшегося вдалеке форта кто-то из знающих курсантов.

В воздухе действительно пахло кораблями и флотом. Вся история России проносилась перед мысленным взором Алексея. Это Кронштадт, это Балтийский флот! Где-то там есть Якорная площадь, на которой стоит памятник адмиралу Макарову с надписью «Помни войну», и там сверкает куполом знаменитый Морской собор, где служил церковные службы знаменитый Иоанн Кронштадтский.

На палубах и надстройках кораблей суетились в белых робах матросы. Курсанты искали взглядами предназначенный для их практики учебный крейсер «Комсомолец».

Огромные жерла мощных орудий, закрытые защитными колпаками со звездами, подчеркивали всю мощь этих кораблей, ощетинившихся от любого противника.

– Равняйсь, смирно! Направо! Справа по одному на крейсер бегом марш! – скомандовал курсантам роты капитан-лейтенант Иванов. Курсанты, подхватив свои вещевые мешки, по одному побежали по трапу на крейсер, правой рукой отдавая честь военно-морскому флагу.

– Честь отдавать военно-морскому флагу! – кричали замешкавшимся курсантам вахтенные матросы и они на раскачивающемся трапе пытались, переходя на строевой шаг, первый раз в жизни отдать воинскую честь бело-сине-красному военно-морскому флагу боевого корабля.

– Придерживать бескозырки! А то улетят! – кричал вахтенный офицер у трапа, встречавший курсантов.

И курсанты под смех матросов и улыбки офицеров взлетали по трапу наверх на корабль, придерживая одной рукой вещмешок и свои бескозырки с надписью «ВВМУРЭ им. Попова», а второй рукой еще умудрялись отдавать честь флагу.

Командир роты поднялся последним и, построив курсантов на корме, доложил о прибытии курсантов встречавшему их старшему руководителю практики контр-адмиралу Волкову. Рядом уже стояли курсанты трех других рот их училища. Их командиры рот доложили раньше. На крейсере виднелись курсанты какого-то другого училища. Потом выяснилось, что это курсанты Пушкинского высшего военно-морского инженерного училища.

– Здравствуйте, товарищи курсанты! Поздравляю вас с прибытием на военный корабль Балтийского флота! – поздоровался с курсантами контр-адмирал Волков.

– Здравь желаем товарищ контр-адмирал! Урааа! Урааа! Ураа! – разносился курсантский бравый ответ на весь Кронштадт.

– Хорошо отвечаете! Молодцы!

– Служим Советскому Союзу! – раздался дружный ответ.

Казалось, что курсантов должен слышать весь Кронштадт.

Курсантов с офицерами корабля распределили в кубрики и потом расписали по боевым частям корабля. Алексей получил книжку «боевой номер» в БЧ-2 и был расписан в носовую башню главного калибра. Возглавлял ее старшина 1 статьи Родченко родом с Украины. Низкого роста, очень плотный, с большими черными усами, говоривший с легким украинским акцентом, прослуживший уже почти четыре года, смотрелся если не отцом, то, по крайней мере, старшим братом.

Когда все разместились, Алексей с несколькими курсантами вышли на палубу подышать воздухом, а заодно посмотреть на крейсер.

Курсанты увидели, что к крейсеру подошел буксир с курсантами в форме три на борту. Отличие от курсантов было в том, что выпушка на погонах была не белая, как у всех курсантов, а красного цвета, а на ленточках написано «ВМА имени Кирова».

– Это что за звери? – удивился Алексей.

– Это? – переспросил Миша Коростылев.

– Ну да. Эти!

– Это будущие морские врачи! – пояснил всезнающий Саша Борзенков.

– Кирова, вроде как, это в Баку училище? – спросил опять Алексей.

– И эти тоже Кирова называются. Они рядом с Финляндским вокзалом. И называются они не курсантами, а слушателями, так как у них не училище, а академия.

Слушатели кировцы построились на юте. Их строил капитан 1-го ранга с седой бородой и без правой руки. Рукав тужурки был пристегнут к плечу.

– Ничего себе и служит? Наверно, воевал? – предположил Коля Глаголев.

Слушатели были тоже с первого курса и их повели строем куда-то в носовые кубрики через весь корабль.

Когда они проходили мимо курсантов, то Саша Борзенков приветливо поднял руку и кировцы тоже приветствовали стоявших курсантов.

– Вы откуда? – спросил низенький курсант, тащивший на себе большой вещмешок.

– ВВМУРЭ! – ответил Саша Борзенков, – а вы?

– Академия Кирова. Морской факультет! – ответил низенький курсант.

Внезапно Алексей вспомнил его. Он вместе с Колей Глаголевым выступал за сборную училища по спортивной гимнастике, и они были на соревнованиях в ВОКУ тоже имени Кирова. И там выступал этот низенький слушатель по кандидатам в мастера. Все ходили смотреть какие он творил чудеса на кольцах. Азаряновский крест исполнял без всякого труда. «Игорь Мурадов» – вспомнил он.

– Привет, Игорь! – поприветствовал он слушателя.

Игорь вгляделся в лицо Алексея.

– Мы встречались?

– Да! В ВОКУ Кирова на соревнованиях в марте! – выдохнул Алексей.

Теперь и Коля Глаголев узнал Игоря.

– Привет, Игорек! Твой Азаряновский крест запомнился нам! – с улыбкой сказал Николай, – мы с Алехой, – он кивнул на Алексея, – тоже выступали, но не так, как ты, по кандидатам. Ты молодец!

Игорь вышел из строя и пожал руки курсантам.

– Будем вместе на практике, – улыбнулся он, – увидимся!

Его друзья уже уходили, и он приветливо махнул рукой и побежал догонять свой строй.

Питание курсантов происходило на бачках. Впервые на крейсере курсанты столкнулись с системой бачкования. Бак – это стол питания на 8 -10 человек. На каждый день назначались два человека бачковыми. Они отвечали за получение питания, доставку его в кубрик, раскладку и потом за мытье посуды.

Алексея и Колю Глаголева старшина класса Дима Осипов назначили бачковать в первый день. Они получили в продовольственной службе бачки для первого и второго, чайник и на всех курсантов алюминиевые ложки, миски, вилки, тарелки для второго и кружки. Все вымыли, пока другие курсанты знакомились с кораблем. Перед обедом, когда все побежали на малую приборку, Николай и Алексей, взяв бачки и чайник, пошли на камбуз по команде «Бачковым прибыть на камбуз». Там была большая очередь из курсантов, слушателей и матросов. Оказалось, что это целая наука, побыстрее получить пищу, а после приема пищи почище вымыть алюминиевую посуду крутым кипятком из чайника и холодной водой, набранной в умывальнике – без тазика (в одной из мисок). Очередь за питанием из бачковых выстраивалась заранее. Матросы, считавшие себя на корабле хозяевами, старались оттеснить курсантских бачковых и взять пищу без очереди. Курсанты стояли насмерть, не давая матросам получить без очереди. И только присутствие дежурного по низам позволило в первый день избежать драки. Получив первое и второе, в баках – бачках на всех Алексей и Николай принесли в кубрик.

Для себя Алексей подумал: «А как это делать в море, когда качает?»

Первый день бачкования прошел хорошо. Во всяком случае, без проблем.

А на следующий день заступили бачковыми двое других курсантов из их отделения.

После подъема военно-морского флага Алексей и Николай направились к башне главного калибра, куда они были расписаны и чьи книжки боевой номер им были выданы.