Благодаря найденному утром бункеру последнее у Пака имелось. Не хватало только солдат. Конечно, из южнокорейских студенток их быстро не сделаешь, но это и не обязательно. Девицы могут служить неплохим стимулом и приманкой для шастающих по окрестностям дезертиров. Чтобы поставить таких под ружье, нужен не только кнут, но и пряник. Возможность сытно пожрать и получить на ночь девку — против подобного пряника лейтенант и сам бы не устоял, о дезертирах и говорить нечего…

— Что узнал? Почему так долго?

Хонг Чуанли, заместитель начальника политотдела бригады и, по совместительству, любовница генерала Бао, встречала Пака возле НП, уперев руки в бока и грозно нахмурившись. Эту дуру в майорском звании им навязали в качестве командира. Ни воевать, ни работать она не любила и не умела, зато обожала командовать. Хочешь, не хочешь, бОльшую часть её приказаний бойцам приходилось исполнять, высунув языки и изображая усердие. Командующий бригадой спускал ей любую блажь, а за причиненную даме обиду мог запросто отправить под трибунал и, получив нужный вердикт, расстрелять перед строем.

Лейтенант, как и многие, давно мечтал проделать с Хонг то же самое.

Сегодня ему этот случай представился.

Пак не стал ничего говорить. Зачем? Просто поднял автомат и нажал на спуск…

Сержант Тхай, выскочивший на звук выстрелов, глянул на лежащую в луже крови майоршу и вопросительно посмотрел на Пака.

— Зови молодых. Пусть приберутся.

Тхай довольно ощерился и исчез в ухоронке.

Лейтенант опустил оружие, присел на ближайший валун и принялся наблюдать, как трое рядовых утаскивают убитую к ближайшим кустам и посыпают песком залитый кровью асфальт.

— Хён лейтенант, ваше приказание выполнено, — молодцевато отчитался сержант по окончании «уборки».

— Благодарю за службу.

Пак неспешно поднялся и окинул внимательным взглядом выстроившихся на площадке бойцов.

— Ну что, парни. Кто из вас хочет стать высоким начальством?

Бойцы настороженно молчали.

Лейтенант усмехнулся.

— Я не шучу. Сегодня любой из нас может и вправду красиво жить, жрать от пуза и иметь на ночь девку, а то и двух. Но всё это будет доступно лишь при одном условии…

Пак неторопливо прошёлся вдоль строя, растягивая паузу сколько возможно.

— Каком условии, командир? — не выдержал Чен, старший команды.

— Условие простое. С этой минуты вы подчиняетесь только мне и выполняете только мои приказы. С сегодняшнего дня никакого другого начальства над вами нет и не будет. Понятно?

— Понятно, хён лейтенант, — ответил за всех сержант.

— Хорошо. Раз всем всё понятно, кто не согласен, пусть выйдет из строя и идёт, куда хочет. На размышления даю… — лейтенант демонстративно посмотрел на часы, — тридцать секунд.

Из строя никто не вышел.

— Отлично. Слушайте первый приказ. Я, лейтенант Пак Ён Нам, объявляю наш отряд бригадой «Пуонг»[1] и принимаю на себя обязанности командира. Приказываю собрать припасы, проверить оружие и приготовиться к маршу в пункт постоянной дислокации. Время выхода пятнадцать ноль ноль. Выполнять!

— Есть! — хором отозвались бойцы…

Когда они разошлись, лейтенант устало вздохнул и посмотрел вверх.

Высоко в небе парил орёл.

Пак улыбнулся. Орёл — Феникс — Пуонг. Хорошее имя он выбрал для своего отряда.

Прежняя страна умерла, новая ещё не возникла. Но в том, что она возродится, сомнений нет. А вот какой она будет, зависит только от тех, кто её создаёт. Здесь и сейчас. В священных горах Тхэбэксан, в самом сердце древней Кореи…

США. Флорида. Палм Коуст (8.03.2019 г.)

— Который дом? Третий, четвертый?

— Вон тот, с фикусом.

— Понял.

Хорхе принял правее и остановил «Хамви» возле заборчика.

Хлопнули дверцы.

Кармела поправила штурмовую винтовку и, ничтоже сумняшеся, двинулась к дому прямо через лужайку. Хорхе, поглядывая по сторонам, направился следом.

Сегодня они решили работать в наглую, ранним вечером, когда ещё не стемнело, без всяких хитрых манёвров. Благо, что обстановка к этому располагала. Жителей в посёлке почти не осталось, и бОльшая часть коттеджей стояли пустыми. Их обитателей согнали с насиженных мест набеги бандитов и крах структуры жизнеобеспечения.

В этом коттедже стекло на входной двери было разбито, но, судя по доносящейся изнутри музыке, там до сих пор кто-то жил.

— Эй! Дома кто-нибудь есть?

Синьорита Гальегос «вежливо» постучала прикладом по косяку.

— Национальная Гвардия! Открывайте!

Подождав секунд пять, она пожала плечами, сунула руку в разбитый проем и повернула задвижку.

Дверь распахнулась.

— Прости, Мели. На этот раз первый я, — Хорхе аккуратно оттёр даму от входа и, приподняв автомат, скользнул внутрь.

Битое стекло хрустнуло под ногами.

Боец недовольно поморщился. «Товарищ Рамон» за такие проколы взыскания налагал без раздумий…

«У меня чисто», — жестом показал Хорхе.

«У меня тоже», — ответила девушка.

Хозяина дома они отыскали на кухне.

Небритый мужик в разорванной майке дрых, навалившись на стол. На столешнице громоздились пустые пивные бутылки. Стоящие на полу динамики погромыхивали чем-то «психоделическим».

— Подъём, дядя!

Хорхе одним движением смахнул со стола алкогольную тару и ткнул спящего в бок.

— А? Что? — вскинулся тот, продирая глаза.

— Серхио Анхель Рамирес? Член карательного батальона «Пинар»?

— Чего⁈ — хозяин дома выдохнул перегаром и потянулся к валяющейся поблизости кобуре. — Да я вас…

Удар приклада опрокинул его на пол вместе со стулом.

Кармела пинком отправила сбрую с «Береттой» далеко в угол.

Хорхе вытащил из разгрузки карточку и показал напарнице:

— Он?

— Однозначно.

Кубинец швырнул фотографию в лицо «ловящего воздух» клиента:

— Серхио Анхель Рамирес. По приговору Чрезвычайного Народного Трибунала Республики Куба за умышленное убийство тридцати и более мирных граждан в провинциях Сьего-де-Авила и Камагуэй в период с пятого ноября по двадцать первое декабря вы приговариваетесь к исключительной мере наказания — смертной казни. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Грохнули выстрелы.

Короткая автоматная очередь поставила в судьбе карателя жирную точку.

— Уходим.

Хорхе закинул оружие за спину и направился к выходу. Кармела чуть постояла над трупом, потом молча перекрестилась и двинулась за напарником…

Работа не слишком приятная, но делать её необходимо. Нельзя перекладывать правосудие на высшие силы. Предатели и подонки должны получать по заслугам здесь и сейчас, а не когда-нибудь после, по ту сторону бытия, чужим воздаянием…

— Куда мы теперь? В Сант-Августин?

— Командир говорил, надо ещё в одно место заехать.

— Какое?

— Около Оукс Гарден.

— Ух ты! Здорово! Я там никогда не была.

— Где не была? — Хорхе недоуменно покосился на спутницу.

— В Оукс Гарден, конечно. Ты даже не представляешь, как я в детстве мечтала там побывать.

— Да? И что там хорошего? Обычная роща. У нас таких тысячи.

— Ты просто не в курсе, — улыбнулась Кармела. — Когда я училась в школе, сначала думала стать биологом, потом историком. А этот парк… ну, в общем, там и того, и другого, и много. Настоящий рай для ботаников, и в то же время место историческое и романтическое. Ты… — девушка повернулась к парню. — Ты вообще знаешь, кто такой Хуан Понсе?

— Понятия не имею, — фыркнул Хорхе. — Я в школе хотел стать радиоастрономом.

— Оно и видно, — засмеялась венесуэлка. — Только на звезды и смотришь, а что под носом, не различаешь. Хуан Понсе де Леон — это тот, кто на самом деле открыл Северную Америку для европейцев. Он высадился на берег Флориды в 1513-м году. И, знаешь, что его поразило здесь больше всего?

— Не-а, — мотнул головой кубинец.