Она закрыла глаза и позволила себе раствориться в музыке. Казалось, что в этом состоянии песня струилась  сквозь неё,  через неё, словно это её душа была настоящим инструментом, а виола — всего лишь усилителем. Время, пространство и она сама сплавились воедино, а песня начала дёргать струны без её участия.

Она пела о потере. О смерти и неумолимом ходе времени. О вечных, незыблемых лесах, видевших, как возникают и обращаются в прах поселения, вспыхивает и угасает вера, как дети становятся дряхлыми стариками, а затем уходят в небытие по мере того, как всё новые и новые поколения накладываются друг на друга и неугасимый огонь сжигает их дотла. О девочке, которая была вынуждена позабыть свои радостные песни и вместо этого начать петь одной лишь ночи.

Песня простёрлась от неё во все стороны, и виола перестала быть её единственным вместилищем. Ветви деревьев дрожали, камни гудели, экипаж тихонько дребезжал, выстукивая ритм. Песня отыскала каждый доступный путь, и Тасенда больше не могла управлять ею, как не могла управлять ветром или луной.

И постепенно… она менялась, становясь всё ближе к той песне, которую она когда-то знала: той, что очень любила её сестра. Тасенда постаралась ухватиться за неё, но... обнаружила лишь пустоту.

Она замолчала. Обрывки песни эхом звучали в её разуме. Вздохнув, она подняла взгляд.

Демоны не сводили с неё глаз. Гроссбух выскользнул из пальцев мисс Хайуотер и упал на землю, но она не придала этому значения. Злобогрыз смотрел на неё с отвисшей челюстью.

— Что случилось? — первой пришла в себя мисс Хайуотер. — Я как будто летала...

— Я…, — прошептал Злобогрыз, — я стоял на коленях среди расплавленных озёр Рассветного Горна, и огни… огни гасли…, — он ощупал себя, а затем огляделся вокруг, словно желая убедиться, что он действительно находится в лесу.

Дверь экипажа распахнулась, и Давриел выскочил наружу, оставив внутри свой плащ. С безумным взглядом он направился в Тасенде.

Та испуганно отшатнулась, когда он схватил её за плечи.

— Что это было? — грозно спросил он. — Что ты сделала?

— Я… Я просто… пела...

— Это были не простые чары, — произнёс он, и его глаза заволокло молочно-белой пеленой. — Что ты такое?

Что-то вонзилось в разум Тасенды. Огромная, непреодолимая сила. Она почувствовала, как чьи-то руки погружаются в её мозг, пытаясь схватить её душу. Она почувствовала…

НЕТ.

Музыка непокорно взбрыкнула в ней, и она закричала. Вспышка яркого света ударила из неё, разбрызгав осколки, точно искры по ночному небу, и  отшвырнула от неё Давриела. Он пролетел спиной вперёд добрых десять футов и врезался в бок кареты, сломав доски, а затем с глухим стуком рухнул на лесную почву.

Злобогрыз поднялся и потянулся к мечу — но мисс Хайуотер опередила его, приставив к горлу Тасенды холодную сталь кинжала.

— Что ты сделала? — прошипела демонесса.

— Я..., — пролепетала Тасенда, — я не знаю...

Давриел зашевелился. Он с трудом приподнялся с земли и помотал головой. К его сорочке прилипли мокрые листья.

Тасенда сидела ни жива ни мертва. Нож упирался ей в шею.

Давриел встал и отряхнул с себя мусор, затем потянулся.

— Ох, — заметил он, оглядывая экипаж. — Мисс Хайуотер, кажется, я испортил пару досок, проломив их своим черепом.

— Неудивительно, — ответила она. — Я и не сомневалась, что окажется крепче.

Она не спешила убирать кинжал от шеи Тасенды.

Злобогрыз запоздало выхватил свой клинок. — Эм… Мне прикончить её?

— Уверен, было бы весьма забавно наблюдать за тем, как её магия разорвёт тебя на куски, — сказал Давриел. — Но ты ещё можешь мне пригодиться. Так что нет.

Он вновь приблизился к Тасенде. Ей было страшно. Она ждала, что от её бешеного сердцебиения нож мисс Хайуотер в любой момент может соскользнуть и пустить ей кровь.

Давриел едва заметно кивнул в сторону, и мисс Хайуотер убрала кинжал, неуловимым движением вернув его в ножны на поясе. Как ни в чём не бывало, она отошла и подняла с земли свой гроссбух. Давриел опустился перед Тасендой на колени.

— Тебе вообще известно, что скрыто в глубинах твоего разума?

— Песни, — ответила Тасенда. — Ты хотел украсть их! Ты пытался забрать у меня силу, как у тех охотников!

— А толку-то, — Давриел щёлкнул пальцами, и его глаза окрасились тёмно- зелёным. Вспыхнул крохотный огонёк, создавая вокруг его руки нечто вроде защитного барьера зелёной энергии. — Я украл всего-навсего простые защитные чары, которые и ожидал найти внутри тебя. Но, когда я коснулся их, я обнаружил под ними нечто другое, более глубокое. Нечто грандиозное, — он посмотрел на Тасенду и развеял барьер. — Так вот, я повторяю вопрос. Тебе известно, что это такое?

Она покачала головой.

— Оно разговаривает с тобой? — не унимался он.

— Конечно нет, — ответила она. — Если... если не считать песни. Порой мне кажется, что они говорят через меня.

Он нахмурился, затем встал и направился к экипажу.

— Давриел? — спросила Тасенда, поднимаясь с камня.

— Я не припомню, чтобы разрешал тебе обращаться ко мне по имени, девочка.

— А я не припомню, чтобы разрешала тебе копаться в моей голове.

Он промолчал, затем оглянулся на неё. В стороне послышался смешок мисс Хайуотер.

—  Ты знаешь, что это такое? — спросила Тасенда. — Та штука, которую ты почувствовал внутри меня?

— Поехали, — бросил он, забираясь в карету. — Пора взглянуть на эту вашу Топь.

Давриел пользовался силой Сущности всего один раз.

Это произошло пять лет назад. К тому времени он уже успел привыкнуть к своим силам — и своей странной способности перемещаться между различными планами бытия. Он провёл годы, путешествуя, исследуя и постигая безграничность Мультивселенной. Он страдал в рабстве и вершил месть. Он стал экспертом в сделках с демонами. Он осознал, насколько он особенный.

И в конце концов он решил, что достоин трона. Во время той битвы — отчаянного, кульминационного столкновения армий и идеологий — он, наконец, сдался и прибегнул к силе Сущности.

Пока они ехали к Топи, он позволил Сущности завладеть его чувствами. Теперь он видел себя не внутри экипажа, а посреди поля, усеянного трупами. Женщины и мужчины в ярко-красных одеждах лежали бесформенными грудами, среди которых тут и там виднелись чёрно-золотые камзолы его стражи. Знамёна сиротливо трепетали на ветру. В воздухе висел резкий запах дыма, который едва заглушал смрад крови.

Враг пришёл, намереваясь разбить его оборонявшуюся армию. И тогда, в порыве отчаяния, он обратился к силе. Но даже он не был готов к такому исходу.

Я могу дать тебе всё, обещала ему Сущность. Бесчисленные миры могут стать твоими.

Именно тогда, стоя посреди залитой кровью пустоши, Давриел впервые почувствовал, что другие открыли за ним охоту. Они возникли на поле битвы, привлечённые в тот мир его силой. Как мотыльки к огню.

Он не знал, кто они. Вероятно, они были союзниками того умирающего мужчины, из разума которого он изначально украл Сущность. Но он знал, что, кем бы они ни были, ради этой силы они будут охотиться за ним вечно. И рано или поздно они уничтожат его.

И потому он сбежал, оставив позади и трупы тех, кто противостоял ему, и тех, кто верил в него. Их кровь смешалась на забытом поле брани, а их тела так и не были преданы земле.

Экипаж подпрыгнул, вырвав Давриела из его видения. Воспоминания угасли, оставив лишь ощущение того, что он использовал Сущность для усиления своих заклинаний. Внезапное и будоражащее чувство, возникшее от прикосновения к чему-то гораздо, гораздо большему, чем он сам.

Ровно то же самое он ощутил несколько минут назад, когда проник в разум девочки. От этого происшествия у него до сих пор болела голова, но последствия беспокоили его значительно сильнее, чем боль.

Он взглянул на Тасенду, которая сидела напротив него, поджав ноги. Мисс Хайуотер делала вид, что читает книгу, но, судя по тому, как нечасто переворачивались страницы, на самом деле она украдкой следила за Тасендой. И на то были веские причины.