Палёная плоть, звон стали, дым, выстрелы – Хейда вновь затягивало в кошмар, пережитый в крепости Багортт. Вот же хохма будет, если окажется, что его контузило, и сейчас он очнётся рядом с Виктором у электростанции. Не самый плохой исход… Перед глазами всё смазалось, Хейд уже слабо понимал, где находился, но вдруг прачка с клетчатым платком на голове крикнула: «Держитесь, мистер, пора бежать!», и перекинула его руку через плечо. Горящие ведуны остались позади, но их вой звенел в ушах.

Путь до склада смазался в памяти. Хейда уложили на сваленные грудой мешки, а Артур тем временем раздавал указания: женщинам – завалить выход, мужчинам – искать тайный проход. Работа закипела, ведь помещение было большое, а за дверями уже копошились Левиафаны и пытались пробиться внутрь. Благо работницы постарались на славу: заставили дверь ящиками, прикатили бочки, но насколько этого хватит?

– Не осталось ли в вашем чудо-саквояже обезболивающего, леди Доктор? – Хейд едва успел поймать мисс Денмарк за подол плаща, когда та пробегала мимо. Поправив очки, она вгляделась в помеху.

– За несколько часов вы умудрились пустить насмарку две недели лечения, мистер Четырнадцатый, – с укором заметила мисс Денмарк, когда оценила состояние пациента.

– Трудный день, сами видите, – вымученно улыбнулся Хейд, стараясь держать перед ней лицо.

Несмотря на строгость в голосе, мисс Денмарк вздохнула и принялась копаться в бездонном саквояже. Красивые у неё были руки: ловкие и сильные пальцы с аккуратными миндалевидными ногтями, такие с лёгкостью освоили бы науку взлома или незаметно щипнули шиллет-другой из кармана – сплошное загляденье.

– С собой у меня только лауданум, – прекрасные пальцы мисс Денмарк сжимали бутылочку из зеленоватого стекла. – Но я дам немного, самый минимум: после операции вы тяжело перенесли воздействие сонного газа, неизвестно как ваш организм отреагирует на это средство.

– Молюсь на вашу милость.

Лекарство обожгло язык, да и на вкус оно оказалось едким горьким дерьмом, но стоило это вытерпеть, чтобы Хейд смог дышать. Подождав ещё немного, пока в глазах перестанет двоиться, он тихонько сполз с мешков.

– Во, нашёл! – крикнул охранник с родимым пятном во всю щёку, свалив на пол один из стеллажей. Кладка за ним заметно отличалось по цвету от остальной стены. – Да чтоб в меня Кэйшес плюнула! Мы с этой дырой год провозимся.

– Отойдите, – коротко бросил Артур. Его помощники отступили на пару шагов, но этого оказалось мало. – Лучше к дверям.

Достав из подсумка жестяной спичечный коробок, Артур вытряхнул на ладонь кусок мыла и с трудом, но вдавил его в шов между кирпичами. Следом он зарядил револьвер особенной пулей – чёрной, по форме не похожей на остальные, – тщательно прицелился и выстрелил в мишень. Глухой взрыв вынес из кладки несколько кирпичей, осколками разметав их по всему складу под визг кухарок. Кивнув сам себе, Артур зарядил барабан обычными патронами. Очередное изобретение Чёрной гвардии? Наверно, именно про это взрывное мыло говорил Артур ещё тогда, на кондитерской фабрике, когда заставил Счастливчика вскрыть сейф. С ума сойти! Хейд тоже не прочь таким обзавестись.

– Откуда у инспектора полиции подобное оружие? – с опаской спросила мисс Денмарк.

– Давайте без лишних вопросов, тогда и я не стану интересоваться вашими бутылочками с зажигательной смесью.

– Я подготовила их на случай, если двери кухни не выдержат, – поспешила оправдаться мисс Денмарк. С вопросами она больше не лезла, верно истолковав долгий взгляд в свою сторону.

Взрыв не очистил весь проход, но дыру можно было расширить. Повар отобрал у тщедушного клерка молот и треснул им по кирпичам, сопровождая каждый удар громким: «Ух!», остальные пришли ему на помощь, молотя, кто чем горазд. Артур первым ринулся проверять, куда ведёт ход, подсвечивая себе зажигалкой. После его сигнала следом залезли остальные, оттеснив Хейда в самый конец. В нос ударил затхлый смрад, от которого першило в горле – значит, где-то неподалёку разросся светящийся мох. Они долго бродили в кромешной тьме, разгоняя её спичками и зажигалками, прежде чем наткнулись на подъём. Люди рвались к свободе, но Артур вскинул руку и не позволил кому-либо обогнать себя. Приготовив револьвер, он поднялся по ступенькам на улицу, где вместо приятного ветерка его встретил смог.

Ищейка не обманул – Дарнелл был в огне. Город охватил тот же хаос, что творился в застенках тюрьмы. Каждую минуту к небу тянулся новый столп дыма, не смолкали крики умирающих – не их ли отзвук слышал Хейд в своей камере? Всё началось в тот момент, когда замолкла Элли Белл?

Самая юная кухарка прижала ладони ко рту: «Неужели Вердестт всё-таки напал?..», а её подруга расплакалась, без сил усевшись на землю и обняв себя за плечи. Никто не хотел верить, что кошмар только начинается. Взгляды людей обратились к Артуру – они надеялись услышать ответ, как им быть и что делать. Артур курил. Привалившись плечом к стене, он позволил себе маленький перерыв, смоля самые вонючие в мире папиросы. Его некогда кипенно-белая рубашка с накрахмаленным воротничком пропиталась потом, гарью, кровью и вонью нечистот. Ожоги на руках и лице покрылись жуткими волдырями, но от помощи мисс Денмарк он отмахнулся: «Потом, всё потом».

– Надо добраться до полицейского участка или радиостанции, чтобы я подал сигнал бедствия и запросил подкрепление, – наконец заговорил Артур, когда бросил окурок в лужу.

– Да какое подкрепление может остановить этот ужас?! – воскликнул охранник.

– Чёрной гвардии. Армии, если придётся. Дарнелл давно напрашивался на усмиряющий намордник.

– А для этого хватит одного сигнала от полицейского? – мисс Денмарк хмурила брови, зябко переступая с ноги на ногу.

– Я умею быть убедительным, – усмехнулся Артур и заглянул в свой патронташ. Цыкнул, покачал головой: после стычки с ведунами у него осталось не так много снарядов.

Роптания росли снежным комом. Кто-то плакал, кто-то жался друг к другу, кто-то умолял отвести его домой – проверить родных, забрать их с собой. Даже повару стало не по себе, он всё бормотал под нос: «Что ж творится, а, что ж творится-то…» Подал голос и клерк, умоляя: «Может, лучше отсидимся тут?» Артур навис над ним и ткнул в грудь дулом револьвера:

– Можете вернуться и хоть утопиться в помоях, но тогда делайте это прямо сейчас. Ну? – в голосе Артура отчётливо прорезался гвардейский офицер. Клерк мгновенно сник и опустил глаза в пол, как провинившийся школяр. – Тогда выполняйте мои приказы: молчите и не мешайтесь. Никого за собой не тяну, но и путаться под ногами не позволю.

Женщин Артур не трогал, лишь обвёл взглядом каждую – сразу же затихли плач и шепотки. Восстановив порядок, он дал отмашку и повёл всех за собой. Дарнелл был полон извилистых и узких улочек, в которых легко затеряться, но одно дело – скользить по ним одинокой тенью, совсем другое – тащить за собой доведённых до края людей, неготовых к тем испытаниям, что на них свалились. Это не могло хорошо кончиться, но Хейду деваться было некуда: пока Артур на взводе и старается уследить за всем, что происходит вокруг, сбежать от него не выйдет.

Крик Элли Белл уничтожил хрупкую иллюзию порядка в Дарнелле.

Никто больше не танцевал на помостах, не развлекался уличными конкурсами, не радовал себя на ярмарках. Только что люди пытались быть счастливы даже в тяжёлые времена, а теперь вцепились друг в друга, как в злейших врагов. Всё как в крепости Багортт, деревне Форменн… во дворце Хоррусов столетия назад. Сколько ещё городов и поселений Левиафаны осквернили своим безумием за те годы, что Скорбящий палач безнаказанно топчет земли Тормандалла?

– Они там чё, все бурой погибельки объелись ли чё ли? – Крыс перегнулся через парапет крыши. – Сегодня Крысу в супе попалась вилочковая кость с обломанной левой частью. Знал же, что к беде! Лучше бы в убежище сидел, как Гаруспик говорил.