– Неожиданно, – только и промямлил я.

Закончили с детской комнатой. У младшей дочери такой бардак в ящиках. Если бы не эти чужие люди, я бы и не знал.

– Это я ещё перед отъездом на дачу у неё два мешка с мусором выбросила, – наверное, сказала бы жена. – Порядок навела.

Когда собрались на кухне, следователь спросил у технаря:

– Что у тебя?

– В ноутбуке всё чисто. Никаких дел. Только фотки, фильмы. И всякая мелочь.

– Вот видите, Алексей Олегович. А вы переживали. Думали о нас не хорошо.

– Признаю свою ошибку. С другой стороны, видимо, не было заказа от вашего руководства. Но тогда, наверное, не ваша бригада бы работала…

– На самом деле, Алексей Олегович, у вас не так всё и плохо. Пока. По крайней мере – решаемо. В свободе я вас не буду ограничивать. Давайте, подпишем протокол обыска. Понятые подпишут.

Пока готовили протокол, все молодые ребята мялись от безделья и лёгкого смущения. Нормальный преступник, нормальная семья. Без отклонений.

– Давайте, я вам кофе сварю, – предложил я.

– Да нас много.

– Да ладно. У меня кофе-машина. Кофе отличный. Nespresso. Знаете, который Джордж Клуни рекламирует. В конце концов, все должны оставаться людьми. Даже и по разные стороны баррикад.

– Я только слышал про этот кофе. Это в капсулах?

– Да. Я вам сделаю всем по-европейски. В маленьких чашечках. Без молока и без сахара.

– А я пью в большой чашке и с молоком, – сказал один.

Я залез в холодильник. Стоял пакет сливок:

– Вам я сделаю американо со сливками.

Пока готовился кофе – готовился протокол обыска. Я сделал десять чашек кофе. Совсем к месту на ум пришли кадры из Крестного отца, когда Клеменца, находясь в осадном положении в доме дона Корлеоне, учит Майкла Корлеоне, как делать соус к пасте, чтобы накормить много солдат…

Когда подписали протокол обыска и изъятия у меня двух флешек, я спросил:

– Мои дальнейшие действия?

– Едем к вам в офис и присоединяемся к следственным действиям там, – ответил следователь. – Как думаете, там есть чего вам опасаться?

– Я, думаю, что результат будет такой же, как и здесь. Я не торгую оружием, не связан с наркотиками. Не занимаюсь проституцией, торговлей людьми. И не держу крупных денег, просто потому, что их и нет. Все деньги крутятся в строительном бизнесе. Сколько на счёт приходит, столько и уходит для жизнедеятельности фирмы. Бриллиантов тоже, как видите, нет. Мы с женой не бриллиантовые люди.

– А мы вас и не обвиняем в том, что вы перечислили. Мы вам инкриминируем неуплату налогов в пользу государства.

– Тогда зачем обыски, как будто я шпион или бандит?

– Это стандартные следственные мероприятия. И не важно бандит вы или неплательщик налогов.

Когда приехали в офис, можно было подумать, что снимается кино. Или офис что-то празднует, а кто-то заказал розыгрыш. По всему офису ходили или сидели автоматчики в чёрной униформе. Автоматы Калашникова с обрезанными прикладами наперевес. Часть моих сотрудников бледные, с испуганными лицами. Ссыкунишки, им то чего бояться. Дизайнеры и дизайнерши кокетничают с парнями в чёрном камуфляже на ресепшен. Обратная сторона ссыкливости. Пошлятинка. Автоматчики травят байки из своей повседневной службы, похваляются как рыбаки друг перед другом. А что мои две секретарши? Ведут себя достойно, лица спокойные, серьёзные: – Все документы будем предъявлять, если поступит указание президента. Слышу:

– Да привезут сейчас вашего президента. И даст вам такие указания. Куда он денется.

– Вот когда приедет, тогда и покажем.

Потом я подписал протокол изъятия из моего офисного сейфа. Из которого, собственно говоря, ничего не изъяли. Следователь протянул протокол изъятия из кабинета заместителя. Преданнейшего мне человека. Полиэтиленовый пакет с документами на обналичивание. Он что – дурак? Никогда не держите преданного дурака в заместителях. Придёт время, и он сдаст вас, потому что дурак. Хотя дурак то я оказался.

– Да, этот пакет просто стоял возле двери в его кабинете, дожидаясь, когда мы придём. И мы пришли, – спокойно сказал следователь.

Мы остались одни в моём кабинете:

– Алексей Олегович, я вам не враг. Я вам ничего не подкладываю. Ваш заместитель очень глуп. Вы мне симпатичны. Но я делаю свою работу.

Я вопросительно посмотрел на него.

– Ваша главная бухгалтерша – тварь. Но она вас не сдавала. Сотрудник ДЭБ год трудился не зря. Обыски на квартире и, здесь, в офисе – стандартная процедура. Если бы что-нибудь нашли – это был бы довесок. Но вы оказались чисты. Ваш второй бухгалтер Нина, которая из Балашихи – преданный вам человек. Съёмный диск вашей чёрной бухгалтерии мы не нашли. Она, похоже, его вынесла в своей сумочке, пока мои ротозеи здесь пытались всех застращать.

– А вы зачем мне всё это говорите?

– Потому что мы здесь свою работу закончили. Вы – нормальный человек, я это вижу. Продолжайте трудиться для своего блага и для блага Родины. Но более серьёзными вещами может стать вот это, – следователь постучал по толстым альбомам на моём столе с проектом моей усадьбы. На обложке красовался дворцовый особняк с французским парком и фонтаном, выполненный нашими дизайнерами в шикарном 3D исполнении и с вызывающей надписью – Усадьба Фирсовых.

– Это как раз нет. Здесь сплошные кредиты. Только успеваю платить. Здесь всё чисто и объяснимо, – спокойно сказал я.

– Как знать. Стройка миллионов на десять – на двенадцать долларов?

– Разделите на четыре. Я же делаю для себя. По себестоимости. Потом разделите на 3 года, которые ведётся строительство, и которое не закончено. Ещё вкладывать и вкладывать. Эти доходы я показываю официально в зарплате. Плюс дивиденды по окончании каждого года. Так что здесь я не боюсь. Да и зачем вам меня дополнительно пугать. Я и так запуган.

– Я не пугаю. Ладно, давайте подпишем протокол изъятия. И будем заканчивать. К вам претензия только одна. Прочитайте, пожалуйста, этот документ.

Я начинаю читать

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

о возбуждении уголовного дела

Этот заголовок я где-то уже видел.

Возбудить уголовное дело по признакам преступления в отношении Фирсова Алексея Олеговича…

О сокрытии доходов при помощи фирм-однодневок на сумму…

– Простите, как вас?

– Андрей Сергеевич. И я ваш следователь.

– Андрей Сергеевич, я сейчас, судя по всему, туповат. Вы мне можете своими словами…

– Своими словами, Алексей Олегович, вам инкриминируется сокрытие доходов при помощи фирм-однодневок… Хочу вам сказать, что согласно нового указа президента Российской Федерации, лица-предприниматели, впервые попавшиеся на сокрытии доходов, имеют возможность уплатить заявленные и доказанные госорганами деньги в казну Российской Федерации с полным отказом от уголовного преследования с момента уплаты данной суммы. Т.е. стоит вам оплатить сумму претензии, как в тот же момент уголовное дело в отношении вас будет закрыто официально.

– Но я не признаю себя виновным по этому уголовному делу.

– Прелесть этого указа Президента в том, что не требуется признавать или не признавать себя виновным. Стоит только оплатить сумму претензии, как в тот же момент уголовное дело должно быть закрыто без каких-либо последствий для фигуранта. Я добавлю от себя, что ещё полгода назад подобного указа не было. И люди, обвинённые по этой статье Уголовного Кодекса, отбывали наказания в местах не столь отдалённых, в независимости от того оплатили они претензию или нет.

И ещё, Алексей Олегович, вам совершенно не нужно прямо сейчас давать свой ответ. У вас есть время подумать. Просто, если вы оплатите деньги в ближайшее время, то вам может быть и Америку не придётся отменять. И ваше путешествие по каньонам.

Здорово! Наши уже официально, издают указы о сделке. Как в Америке. Государство официально предлагает тебе сделку. Заплати недоимку и спи спокойно, товарищ дорогой. К тебе претензий не будет. Или это новая форма сбора налогов такая. Ты уклоняешься от уплаты реальных налогов. Какой предприниматель не мечтает уклониться, уменьшить, сократить, если он не индеец? Тогда мы шарашим тебя уголовным делом. И тут же предлагаем сделку. Вот тогда ты, не просто, через не могу, а вприпрыжку бежишь платить то, что тебе насчитали. И так резво, что сам себе удивляешься, какой ты вдруг прыткий олень. По налогам ты был тюлень, а стал ветвистый олень. Ловко. И афоризм приличный.