Отличный отряд, состоящий из молодых неженатых мужчин, исполнял функции штаба и был готов отправиться с посланиями по любому маршруту. Они были очень довольны, воодушевлённые тем, что идут в бой под предводительством самого Ману.
Эта экспедиция была совсем не праздничным маршем, ибо путь лежал через труднопроходимую местность. Некоторые перевалы Тянь-Шаньского хребта лежали на высоте в девять тысяч футов, часть пути проходила вдоль реки, протекавшей по ущельям и долинам. Ману направил свою трёхсоттысячную армию в Кашгар и легко разгромил орды кочевников, которые осмеливались нападать, когда он пересекал их пустыни. Кочевники сновали вокруг и вели себя агрессивно, было много стычек, которые трудно назвать сражениями. В качестве оружия использовались длинные копья и короткие пики, короткие прочные мечи, пращи и луки. Всадники пользовались копьями и мечами, а за спиной у них были круглые щиты. Пехотинцев с копьями сопровождали лучники и пращники, первые шли в центре, а лучники и пращники — по сторонам.
Иногда они заходили в деревни, и их жители, которые боялись и ненавидели воинственных кочевников, встречали и приветствовали арийцев, приводя для них скот и принося еду. Давно страдавшие от набегов и подвергавшиеся при этом грабежу и резне, люди равнин были склонны приветствовать силу, которая восстановит и поддержит порядок.
Персия была захвачена без особого труда в течение двух лет, а затем покорили Месопотамию. Ману, поделив страну между своими наместниками, приказал устанавливать военные посты через небольшие промежутки. Были построены форты, сначала земляные, а затем — из камней, что позволило предотвратить набеги с гор. Однако не было никаких попыток покорить воинственные племена, поскольку они оказались практически заперты в своих крепостях, и больше не могли грабить мирных жителей равнин.
Телохранители, теперь уже опытные воины, повсюду сопровождали своих командиров. Территория была завоёвана, начиная от пустыни на юге и заканчивая курдскими горами на севере. Однако ещё в течение нескольких лет время от времени случались бои, и только когда они прекратились, и страна стала совершенно мирной, Ману привёл огромный караван из жён и детей воинов, оставленных в долине третьей подрасы.
Прибытие каравана стало хорошим поводом для веселья, и свадьбы не заставили себя ждать. Геракл и Алкион одновременно влюбились в девушку Фидес, красавицу с решительным носиком. Поскольку она предпочла Алкиона, безутешный Геракл решил покончить с собой, так как посчитал, что жить больше незачем. Однако его отец Марс сильно разгневался, назвал его глупцом, после чего отправил на подавление мятежа, которым руководил Трапезиум. В этих обстоятельствах Геракл быстро оправился, победил мятежников и вернулся вполне довольный. Затем он женился на Психее, племяннице Марса, удочерённой им после того, как её отец погиб в бою.
В течение следующих пятидесяти лет Ману сам правил этой империей, посещая её по многу раз и назначив членов своей семьи губернаторами. Но незадолго до смерти он передал трон в Центральной Азии своему внуку Марсу, поставил другого внука Корону самостоятельным правителем Персии, а Теодора под его началом — губернатором Месопотамии. С этого момента третья подраса стала быстро укрепляться. Через несколько столетий она господствовала во всей Западной Азии от Средиземноморья до Памира и от Персидского залива до Аральского моря. С некоторыми изменениями её доминирование продолжалось примерно до 2200 г. до н. э.
В этом длинном промежутке времени в двадцать восемь тысяч лет одно событие выделяется как первостепенное — пришествие Махагуру как первого Заратустры и основание религии Огня в 29700 г. до н. э.
Страна стала довольно благоустроенной при правлении монархов, сменивших Корону, из которых Марс, правитель того времени — разумеется, в новом теле — был десятым. Военный характер правления закончился, хотя случайные набеги напоминали жителям о воинственных соседях за линией хорошо укреплённых фортов. Страна была в основном аграрной, хотя там держали большое количество скота, что особенно искушало налётчиков.
Вторым сыном Марса был Меркурий, и его тело выбрали в качестве проводника для божественного Учителя. Сурья был в то время первосвященником, возглавлявшим государственную религию. Она представляла собой смешанный культ, который предполагал поклонение природе и звёздам. Сурья обладал огромной властью, главным образом, из-за своего положения, но также отчасти потому, что принадлежал к королевской семье. Тот факт, что Меркурий должен отдать своё тело в распоряжение Махагуру, был известен его отцу, а также первосвященнику. Поэтому, с учётом такого предназначения, его с самого детства тщательно готовили: Сурья взял на себя заботу об образовании, а отец помогал, как только мог.
Настал день, когда должно было состояться первое публичное выступление Махагуру. Он прибыл из Шамбалы в своём тонком теле, а когда завладел телом Меркурия, от королевского дворца к главному храму начала движение большая процессия. Справа под золотым балдахином виднелась величественная персона короля, а украшенный драгоценностями балдахин первосвященника сверкал слева. И в промежутке между ними на уровне плеч несли так, чтобы все могли видеть, золотой трон, на котором восседала хорошо известная персона второго сына короля. Но что же вызвало шёпот удивления, даже изумления, когда его проносили мимо? Неужели это тот самый принц, которого они знали с детства? Почему его несли на возвышении в центре процессии, а король и первосвященник смиренно шли рядом? Что за новая царственность и никогда не виданное достоинство, откуда такой взгляд, одновременно проницательный и такой мягкий? Не так держался и не так смотрел выросший среди них принц.
Процессия устремилась вперёд и вошла в огромный двор храма, битком набитый людьми в разноцветных праздничных одеждах, когда каждый был в мантии цвета своей правящей планеты. По сторонам ступеней, которые поднимались к помосту перед большой дверью храма, стояли священнослужители в длинных белых одеждах и радужных шёлковых мантиях. Посреди помоста стоял алтарь, на котором лежали куски дерева, благовонные смолы и ладан, но дым не поднимался, ибо огонь, к всеобщему удивлению, не был зажжён.
Процессия прошла к подножию ступеней, и там все остановились, кроме трёх центральных фигур. Они поднялись по ступеням, король и первосвященник расположились справа и слева от алтаря, а принц, который был Махагуру, — позади него.
И тогда первосвященник Сурья обратился к собравшимся и сказал им, что тот, кто стоит за алтарём, уже не принц, которого они знали, а посланник Всевышнего и Сынов Огня, живущих далеко на Востоке, откуда произошли их предки. И что он принёс их послание их детям, и теперь все должны оказывать ему почтение и подчиняться ему. Затем Сурья велел им слушать, что скажет великий посланник, говоря от их имени. Как глава государственной религии, он смиренно приветствовал Махагуру.
Затем над внимающей толпой раздался серебристый голос Махагуру, и не было никого, кто не услышал бы его, как если бы он говорил только ему одному. Он сказал, что пришёл от Сынов Огня, Владык Пламени, обитавших на священном Белом Острове, в далёкой Шамбале. И он принёс откровение от них, символ, который всегда будет сохранять их в памяти каждого человека. Он сказал, что огонь есть чистейший из всех элементов, очиститель всех вещей, и что поэтому он должен стать для них святейшим символом. И что огонь воплотился в Солнце на небесах и горит, хотя и сокровенно, в сердце каждого человека. Он — тепло, он — свет, он — здоровье и сила, и только благодаря ему существует жизнь и движение. И много всего рассказал он им о глубоком значении огня и о том, как во всём они должны видеть его скрытое присутствие.
Затем Махагуру поднял правую руку: смотрите! В ней появился сияющий жезл с заключёнными в нём молниями. Он направил его на восточную часть неба и громко произнёс несколько слов на незнакомом языке. Сплошная пелена пламени закрыла небеса, и пылающий огонь устремился к алтарю. Над головой посланника вспыхнула звезда и как будто залила его своим сиянием. И тогда народ и все священнослужители пали ниц, а Сурья и король склонились в почтении к его ногам. Облака ароматного дыма поднялись над алтарём и на несколько мгновений скрыли из виду всех троих.
