— Прям сейчас?

— Ну хочешь можем через неделю, — усмехнулся он.

Я радостно всплеснула руками, не ожидая, такого поворота. Значит, осталось в нём ещё что-то человеческое. Я села в машину, и мы молча понеслись по разбитой дороге.

Разомлев от тепла, я почти сразу уснула. Рядом с Борисом я чувствовала себя в безопасности. Каким-то удивительным образом его молчание и равнодушие, которые меня страшно раздражали, превратились в полезные особенности его характера. Я проснулась через час, когда мы уже подъезжали к деревне.

— Я даже не успела придумать объяснение для бабы Тони насчёт нашего столь раннего приезда, — пробормотала я, сонно потирая глаза.

— Это не важно. Если с ней всё в порядке, она сама поймёт. А если что-то не так, то объяснения и не понадобятся.

— И то верно.

Часы на магнитоле показывали 3:20. Я смотрела в окно, как мимо проносились островки деревьев. Бледный полумесяц прятался в тучах, периодически показывая серебряный бок.

Опустошенный желудок болел, требуя наполнения.

— У тебя случайно нет чего-нибудь перекусить? — спросила я у Бориса.

Он, не поворачиваясь, показал пальцем на заднее сиденье.

— Глянь там. Там вроде яблоки были.

Я развернулась, пошарила по сиденью рукой и наткнулась на матерчатую сумку. Поставила её на колени и заглянула, душистый аромат спелых яблок окутал мой нос, а рот тут же наполнился слюной. Я схватила яблоко и принялась жевать.

— Откуда такое богатство? — поинтересовалась я с полным ртом, яблоко нежно таяло во рту словно мёд.

— Угостили.

— Ааа, понятно. Ты, значит, берёшь за свои услуги всё что дадут, — понимающе протянула я.

— Нет. Я же говорю угостили.

— Ок, понятно. Больше не лезу со своими глупыми вопросами.

Мимо проскочила указатель с названием деревни, а через несколько минут мы въехали туда. Дом бабы Тони стоял второй с краю. В окнах горел свет. Навстречу нам никто не вышел.

Ведьмак взял меч и надел ножны так, чтобы его можно было достать из-за плеча. Сверху накинул кожанку, чтобы не бросаться в глаза.

— Ну, что пошли? — позвала я его, нетерпеливо глядя на приготовления.

Он кивнул. Я дёрнула дверь — она оказалась заперта. Постучала в окно, из которого струился тусклый свет и через несколько минут мы услышали, как звякнул крючок, на который запиралась баба Тоня. В дверном проёме показалась её фигура.

Я бросилась к ней в объятия.

— Бабушка! Как хорошо, что с тобой всё в порядке. Я так волновалась.

Старушка быстро обняла меня и внезапно нахмурилась.

— А ты чего припёрся окаянный? Сейчас как возьму дрын тебе по хребту, сразу сюда дорогу забудешь.

Я обернулась назад — ведьмак стоял в темноте, куда не дотягивался свет фонаря

— Баба Тоня, — перебила я её. — Это же ведьмак, мой наставник. Мы приехали узнать в чём дело? А то до тебя дозвониться не можем, а теперь и до папы.

Бабушка отвернулась и пошла в дом, я за ней.

— Телефон сломался, — проворчала баба Тоня. — Связь совсем испортилась.

Мы прошли через сенки и вошли в дом. Ведьмак шёл следом, бесшумно ступая, чуть поодаль.

— А чего в такую рань приехали? — недовольно спросила бабушка.

Явно она была сегодня не в настроении.

Баба Тоня прошла в зал и со вздохом села на диван.

— А папа где? — я присела на стул, который стоял около двери. Ведьмак остался в коридоре.

— Да спит, где ж ему ещё быть.

В комнате повисла неловкая тишина, по телевизору шёл индийский фильм. Насколько я знала, бабушка не любила их, она редко смотрела телевизор, а если и смотрела, то чаще советские фильмы. Сериалы категорически отвергала. Я чувствовала, что что-то не так, но никак не могла понять, что же меня беспокоит.

— А в какой комнате папа спит? Странно, что он не встал, у него довольно чуткий сон, — произнесла я вслух.

Баба Тоня резко посмотрела на меня, я заметила какой злобой полыхнули глаза. Нет, это была не она.

Я вскочила со стула и бросилась в соседнюю комнату, чтобы проверить там ли отец, но внезапно замерла, тело меня не слушалось. Позади раздался скрипучий противный голос:

— Куда это ты собралась воровка?

Моё тело само поворачивалось лицом к бабке. Она, не вставая с дивана, держала вытянутую руку перед собой.

— Спит твой батя, мёртвым сном спит. Скоро и ты туда же отправишься, вот только силу свою заберу, — продолжала вещать старуха.

"Неужели опоздала? Или врёт ведьма старая?" — пронеслось в голове.

Я хотела ответить ей, но не могла раскрыть рот. Я чувствовала себя, словно муха попавшая в паутину — ни шевельнуться, ни крикнуть. Надежда оставалась только на Бориса.

— А ты не надейся, что меченый тебе поможет. Я сильнее его и всех вместе взятых здесь.

Она посадила меня на стул и продолжила.

— Вовремя ты прибыла, ещё бы деньком позже и пришлось бы опять месяц ждать.

Прищуренные злые глаза, её ухмылка напомнили мне ту ночь, когда я снимала проклятие на покойника. Именно в таком виде баба Тоня спасла меня. Наверно, именно тогда баба Валя и овладела её телом, ведь не зря она так быстро уехала.

Баба Тоня встала двинула рукой и стул со мной проскрежетал по полу на середину комнаты. Она подняла сиденье дивана и достала пачку чёрных свечей. Потом, указывая пальцем на пол, распределила все свечи вокруг меня.

— Ну вот осталось ночи дождаться, да обряд провести. Заберу то, что моё, а ты пожила и хватит. Тело — моё по праву.

Неожиданно, из кухни послышалась какая-то возня, зрачки ведьмы стали вертикальными, как у кошки. Она замерла на несколько секунд и, чертыхаясь, направилась в туда.

Когда ведьма вышла, сила, сдерживающая меня, отпустила. Наверно, ведьмак привлёк её внимание, а может специально отвлёк. Я вскочила со стула и хотела перешагнуть через свечи, но будто врезалась в невидимую стену. Ощупала барьер руками по периметру, ни лазейки. Сплошное кольцо. Мне нужно было что-то придумать, чтобы выбраться. Я схватила стул и запустила его в барьер, но он пролетел в конец комнаты и ударился об стену.

"Значит, стена удерживает только меня. Что же это? Думай, думай!" — я попыталась вспомнить хоть что-то о защите, барьере. И тут меня осенило. Я присела и подняла край ковра, на котором стояла. Так и есть на полу была начерчена пентаграмма. Я попыталась её стереть, но символ не поддавался.

" Что-то стойкое. Похоже на фломастер. Как же убрать эту пентаграмму?". Баба Тоня не раз говорила о том, что надо покрасить пол, от времени он уже сильно вытерся и местами вздулся. Я осмотрела поверхность пола в поисках слабых мест, в одном месте краска вздыбилась. Я подковырнула её ногтем, от пола отлетел большой кусок краски, нарушив целостность рисунка. Я подползла к барьеру и попыталась нащупать его, но он исчез.

"Так, хорошо. Теперь надо как-то её обезоружить. Вспоминай, чего боится ведьма, — в голове проскакивали статьи из интернета, отрывки книг. — Пшеница, мак, соль, святая вода", — под рукой ничего этого не было. Баба Тоня хранила всё это на кухне, но идти туда сейчас было опасно.

Чтобы успокоиться и собраться с мыслями, я на секунду закрыла глаза. Все чувства обострились, теперь зрение мне не мешало. Я почувствовала словно кто-то зовёт меня, почти беззвучно. Знакомая энергия, еле ощутимая, пробивалась сквозь толщу черноты.

"Бабушка Тоня!"

Она где-то на задворках сознания, подавленная ведьмой, пыталась докричаться до меня.

Образ чёрного камня с руной силы появился на мгновение в голове и исчез. Медлить нельзя. Я открыла глаза, подбежала к старому табурету, на котором стоял горшок с цветком, сняла его на пол. Ещё когда я жила у бабушки несколько раз едва не уронила его, ведь ножка свободно болталась в резьбе. Я схватила табурет, перевернула, выдернула деревянную ножку. Она удобно легла в ладонь. Вооружившись ей, словно битой, я на цыпочках направилась в кухню.