— Этот, — принц с детской непосредственностью хлопает по плечу юного северянина так, что тот едва не падает. — Цергог Рутзский, будущий наместник северного края Галиофских утёсов.
Цергог мнётся, топчется на месте и, прежде чем приложиться к дамской руке, одёргивает сюртук. Я замечаю, как бегают его глаза. Глаза Анны Верте же блестят, будто от слёз, но она находит в себе силы сказать пару слов о том, как ей приятно быть представленной.
— А этот, — игриво продолжает Ирб, — мой первейший советник, знаменитый своими подвигами офицер Ханз лин де Врон.
— Рада знакомству, Ваша Светлость, — шепчет Анна и отточенным жестом подаёт руку для ещё одного поцелуя.
Но его не следует. Секунду, другую, третью Ханз стоит недвижно, будто застигнутый врасплох заклинанием Мэндэля. Офицер бледен и растерян настолько, что я начинаю тревожиться.
— Ханз! — торопит его Ирб, приходя в развесёлый настрой от замешательства друга. — Не будь таким невеждой, ты на светском приёме при дворе!
— Да, — часто моргает Ханз, будто пытаясь избавиться от пелены перед глазами. — Да, я тоже… рад.
— Что ж, вы познакомились с моими друзьями, госпожа Верте, — выдыхает Ирб так, будто самое трудное позади. — А теперь я покажу вам сад. Там расцветают барбарисы. Вы любите барбарисы?
Прорицание закончилось резко, свернулось перед натиском настоящего, как будто какой-то из богов схлопнул его между ладонями. Я потёрла глаза, вытянула руки вверх, разминая тело после утомительной неподвижности, и вдруг тихо вскрикнула, осознав, что в кабинете Великого Консула я не одна.
— Весьма любопытный эффект, — совершенно спокойно, как будто он находился у себя дома, проговорил Кирмос лин де Блайт. — Вы смотрите прорицание с открытыми глазами, и я видел, как двигаются зрачки. Будто бы Квертинд показывает вашему взору движущиеся картины, которые никто, кроме вас, не видит.
Мужчина свободно сидел в дальнем тёмном углу, в старом кресле, закинув одну пятку на колено и подперев рукой щёку.
— Как вы вошли? — процедила сквозь зубы я, порывисто поднимаясь.
— Через дверь, — пожал плечами консул.
Что за наглая, граничащая с хамством, бесцеремонность! От гнева и возмущения потемнело в глазах, слабость после прорицания едва не сбила с ног. Пошатываясь, я подошла к столу с напитками, твёрдой рукой сняла хрустальную пробку с кувшина, плеснула в бокал молодого баторского вина.
— И вас никто не остановил? — бросила я через плечо, стараясь унять поток ругательств.
Тем же уверенным жестом нашла склянку с лауданумом, вылила его в тот же бокал. С некоторых пор я предпочитала сдабривать лекарство алкоголем, а не мёдом, как раньше. Рука с хрустальным кубком задрожала, и я едва удержалась от того, чтобы не швырнуть этим нехитрым предметом в Чёрного Консула.
За окном занимался вечер, и слабый свет от уличных фонарей едва освещал кабинет.
— Рудвик пытался напасть на меня в дверях, — отозвался лин де Блайт. — Удивительное агрессивное создание для мирной расы.
Я услышала, как он хмыкнул, но не поддержала эту шутку. Преследование Чёрного Консула становилось не просто навязчивым, а по-настоящему грубым. Он как будто нарочно выбирал моменты, когда я меньше всего готова его видеть.
Залпом выпила вино, поставила пустой стакан рядом с вазой. В ней благоухала свежая ветка белой орхидеи.
— Йоллу вас недолюбливает, — резко развернулась я и натянула улыбку, надеясь, что мне удастся скрыть за ней раздражение. — И есть за что. Вы являетесь вот так, без предупреждения, без доклада, в столь интимный для меня момент, что впору и мне питать к вам неприязнь. Не находите?
— Простите, — развёл руками Чёрный Консул. Свет ложился на его лицо только с одной стороны, делая образ зловещим. — После того, как вы явились ко мне в Варромар, я посчитал, что могу позволить себе взаимный визит. У меня не было намерения застать вас врасплох, но я счёл, что ваша доброта не заставила бы меня ждать под дверью.
Дурман лауданума почти мгновенно вернул силы, но спутал мысли и придал решимости, как всегда это бывает.
— Вы как будто преследуете меня, — в сердцах выпалила я то, что было на уме. Прикрыла ладонью глаза. — Являетесь наяву и в видениях…
Я осеклась, понимая, что сказала лишнее. Отвернулась. Налила в бокал на этот раз простой воды, залпом осушила его. Брошенная случайно фраза прозвучала двусмысленно и к тому же — слишком откровенно. Никому не стоило разглашать того, что я видела в прорицаниях. А с Чёрным Консулом игры плохи, хоть на этот раз я прекрасно понимала, зачем он явился. И даже ждала чего-то подобного.
— Я являюсь вам в видениях? — осторожно поинтересовался консул.
— Случается, — уже смелее ответила я. По привычке мазнула запястья мятным маслом, вдохнула аромат и вернулась в кресло Великого Консула. Чёрные глаза напряжённо и недоверчиво следили за мной, но я, не поддавшись угнетающему настроению момента, продолжила: — В видениях о прошлом, само собой. Вы ведь были рядом с королями. В будущее прорицателям смотреть опасно, я стараюсь этого избегать, — я расправила платье, откинула назад волосы. — Однако вы всё это прекрасно знаете и без меня, Ваша Милость. И вряд ли пришли за пророчествами. Даже если бы они у меня были, я ничего бы вам не сказала.
— Это к лучшему, — заметно расслабился лин де Блайт. — Меня больше интересует ваше политическое планирование, чем предсказания. Сегодня вам удалось удивить меня на совете одновременно приятно и неприятно.
На этот раз я не сдержала усмешки. Вот мы и дошли до самого интересного.
— Серьёзно? — позволила я себе прикинуться дурочкой и поиграть словами. — Чёрного Консула можно чем-то удивить?
Лин де Блайт откровенно скривился в ответ на мою не слишком изящную издёвку.
— Ох, простите, — тут же нашлась я. — Забыла, что вы ненавидите это прозвище. Так зачем же вы пришли?
— Для начала хочу отметить ваше благоразумие, — он принялся рассматривать собственные ногти. — Счастлив, что смог повлиять на ваше решение в отношении Таххарии-Хан.
— Как видите, я обдумала все аргументы, — в отличие от него, я не отвела взгляда. — Будем считать, что только что я услышала слова благодарности.
Консул кивнул.
— Однако же бледная прорицательница подготовила ещё и неприятный сюрприз, — продолжил он делать вид, что разговаривает не со мной. — В виде Ульфегра Биттернака, яростного и преданного сторонника Рутзского.
В ответ я промолчала, ожидая развития мысли, и была вознаграждена. Консул сцепил руки в замок, подался вперёд и не то проговорил, не то выплюнул обвинения:
— Совершенно непредсказуемое, опрометчивое, эмоциональное решение. Если вы не знали, кого назначить — стоило спросить моего мнения, я бы подобрал несколько кандидатур на выбор, — он сжал подлокотники так, будто хотел подняться, но передумал и откинулся на спинку. — Своим назначением вы ввели в Совет нашего противника и упрочнили положение консула Рутзского.
— Всё так, — охотно подтвердила я.
Чем ввела Чёрного Консула в растерянное недоумение. Он трижды моргнул и склонил голову на бок. Признаюсь, это доставило мне особое наслаждение.
— Мне казалось, у нас был иной договор, — нахмурился лин де Блайт. — Вы ведь в самом деле не думаете, что подарками и полномочиями купите расположение Биттернака?
— Конено же, нет, — как можно непринуждённее ответила я. — Но так же я понимаю, что этого упрочнения недостаточно, чтобы консул Рутзский выиграл голосование. На вашей стороне по-прежнему остаётся Батор, лин де Голли и экзарх. О, — я улыбнулась, увидев ещё одну яркую эмоцию на лицу мужчины. — Я понимаю ваше замешательство. Если Биттернак проголосует против, а к нему присоединится Витта Лампадарио по моему настоянию и я сама, то ситуация будет весьма затруднительной. Три голоса против трёх, один из которых — голос великого консула. Именно поэтому вам понадобится моё расположение, консул лин де Блайт. Я хочу, чтобы вы помнили об этом все грядущие полгода.