— Во имя Квертинда! — отозвался стройный хор голосов.

Послышались аплодисменты. Некоторые из присутствующих обняли ладонью тиали, остальные просто прижали кулак к груди. Я последовала их примеру, ощущая, как громко бьётся сердце под тканью платья.

Между гостями протискивались служанки с бокалами на подносах — гости охотно разбирали игристое вино, немного раздумывая, какой из цветных кубков выбрать. На самом деле, разницы не было. Разве что, символическая. Но люди сами создавали себе праздник и охотно поддерживали иллюзию выбора. Шум, смех, звон и разговоры заполнили помещение. Небольшая пауза после первого танца выдерживались специально для знакомств и лёгкого перекуса.

Я тоже ухватила с подноса запотевший зелёный бокал и принялась цедить вино, щекочущее нос. Барда рядом уже не было. Зато почти из ниоткуда возник Жорхе Вилейн, угрюмый и злой.

— Коридоры и залы патрулируют несколько десятков стязателей, — без приветствия сообщил он. — На бал принято являться без оружия, но пару кинжалов нам пришлось изъять ещё на воротах. Трудно обличать приказ в вежливую просьбу, если перед тобой представитель знатного рода.

Какой-то развесёлый парень, пританцовывая, задел стязателя плечом и даже не заметил. Жорхе почти прикончил его взглядом из-под кустистых бровей и нагнулся ближе ко мне.

— Лаптолина заверила, что отмена бала привлечёт больше внимания к Мелироанской Академии и её воспитанницам, чем его проведение, — тихо проговорил стязатель. — Но я был против. Не нравится мне эта затея… Слишком много людей, слишком большой риск узнавания. Это стремление госпожи Првленской к гостеприимству когда-нибудь её погубит. А заодно и тебя. Не закрытая академия, а проходной двор… Даже в Кроунице всё было иначе.

— Не ворчи, Жорхе, — подняла я бокал и на всякий случай спряталась за ним. — Даже я уже перестала ворчать. Здесь тоже можно найти свою прелесть. Хочешь вина? В красном бокале?

Я кивнула на сосредоточенную Арму, что как раз подошла с подносом. Её решили приобщить к обслуживанию зала по настоянию стязателя, и теперь девушка почти не выпускала меня из виду. Высокая и крепкая Арма протискивалась мимо компании поседевших мужчин, увлечённых беседой. Судя по их виду, они были сосредоточены, но безмятежны и миролюбиво настроены. Один из них, в полковничьем сером мундире, с огромными бакенбардами на приятно полноватом лице, активно жестикулировал, отчего вино брызгало на собеседников. Но последние этого не замечали, увлечённые горячей речью и застывшие с открытыми ртами. Молодые же люди, в отличие от старших гостей, переходили с места не место, перебрасывались фразами и походили на капранов, взбирающихся по горному склону на вершину скалы. Тяжелее всего приходилось рудвикам: они путались в пышных юбках, мешались под ногами и то и дело отфыркивались, получив очередную порцию нежности от расчувствовавшихся дам или случайных пинков от господ.

— Я на службе, — отозвался стязатель и снова завёл свою песню: — Происходит что-то странное. Орден Крона как будто бы пропал из Квертинда. Ни одного нападения, ни одного донесения. Внешняя война — удобный случай для нового бунта, манёвры армии затруднены, разведчики заняты на западе. Лучшего момента для выступления не придумать. Мы ожидали новых восстаний и мятежей, но… Ничего. Это настораживает сильнее битв — молчание Ордена Крона. Особенно, учитывая изворотливость их предводителя. Кирмос лично руководит поиском Демиурга, но… пока безуспешно.

— Может, он сбежал? — пожала я плечами, чем заслужила уничижительный взгляд Жорхе.

Ну да, я старалась держаться непринуждённо. Но при всей легкомысленной безмятежности всё же могла разделить беспокойство стязателя. Господин Демиург был слишком хитёр и слишком тщеславен, чтобы молчание Ордена Крона можно было списать на естественное затухание народного возмущения. Вывод был простой: они к чему-то готовились. Или искали меня. Устраивать бал с моим участием в таких обстоятельствах было всё равно что махать наживкой перед хищной рыбой.

Должно быть, стязатель Вилейн пришёл схожему к выводу, потому что и до того сосредоточенный взгляд принял выражение молчаливой агрессии. Жорхе строго посмотрел на юную леди, хохочущую от чьей-то шутки, на компанию мужчин, удаляющихся в курительный зал, поправил чёрную маску.

— Как бы то ни было, мы уже на балу, — попыталась я успокоить стязателя. — А оказались здесь потому, что пошли на поводу у Првленской. Но, знаешь, иногда мне кажется, что она хитрее и опаснее Демиурга. Хотела бы я посмотреть на их противостояние.

Жорхе хмыкнул, но не весело. Поверх плаща с алыми лацканами, между блеском Иверийский корон расположился тиаль Ревда. Стязатель надел его по поводу праздника. Я завороженно дотронулась до стеклянных стенок магического сосуда. Жорхе резко шагнул назад, разрывая расстояние между нами. В сощуренных глазах мелькнуло растерянное беспокойство.

— Расскажи лучше, что ты придумал по поводу расследования, — тряхнула я подкрученными локонами, выбившимся из причёски. — Ты говорил, у тебя есть план. Самое время его реализовать. Слухи о том, что Сирена Эстель убила одну из сестёр я слышала даже в приюте. Местные гости побаиваются меня — я отметила несколько настороженных, колючих взглядов, пока танцевала. Не думаю, что это охотники или мятежники, скорее просто… сплетники. Было бы глупо их осуждать, ведь для их неприязни есть повод.

— Как великодушно. И достойно благородной девы, — пространно ответил Жорхе в свой обычной манере. Неясно было — похвала это или едкая издёвка. — Но ты права, самое время перейти к активным действиям. Возможно, сегодня ночью всё решится.

— Так скоро? — удивилась я.

— Если моя теория верна.

Жорхе снова поправил маску, цепким взглядом рассматривая толпу. Заиграли аккорды нового танца, и на паркет вышли первые пары. Несколько мужских взглядов метнулись ко мне.

— Ты умеешь танцевать, Жорхе? — задумчиво сощурилась я, снова прикладываясь к бокалу.

Малина на его дне коснулась моих губ, когда я залпом осушила кубок. Недолго думая, я закинула в рот ягодку и растёрла её языком по нёбу. Вкусно!

Незнакомый красавец в чулках, кружеве и зелёном сюртуке мазнул по мне таким взглядом, каким смотрят обычно на прилавок с новым товаром. Я напряглась, но, к счастью, этот разряженный хлыщ прошёл мимо и пригласил Матрицию, хохочущую среди стайки девушек. Новая пара присоединились к танцующим. Из-за колоны донеслись звуки возмущённого девичьего разговора — по обрывкам я поняла, что обсуждают платья мелироанских дев. Кажется, в это мгновение решалось, станет ли это скандалом или триумфом новой модистки.

— Не уверен, что это хорошая идея, госпожа Эстель, — снова нахмурился Вилейн. — Вам могут вменить роман со стязателем, и это может дойти до Кирмоса лин де Блайта. Такие слухи распространяются даже быстрее, чем новости об убийстве. Он-то уж точно знает, кто такая леди Эстель в нынешнем свете.

“Ну и что?” — мысленно спросила я. Но промолчала. От меня не укрылось, что стязатель перешёл на “вы”, хотя говорил он так тихо, что нас вряд ли могли услышать.

— К тому же, прямо сейчас я вынужден отлучиться в сад, — Жорхе кашлянул в кулак, прочистил горло. — Это по поводу расследования. Вы под надёжным наблюдением, не беспокойтесь. Да, — он ещё раз поправил маску. — Хорошего вечера, госпожа Эстель. Я вернусь проводить вас в покои.

И, коротко поклонившись, сбежал.

Предатель.

Я вздохнула и покрутила в руках опустевший бокал. Поставила его на столик. Схватила закуску — кусочек лосося со сливочным муссом, цитрусовым соусом, бузиной и икрой на тоненьком солёном печенье. Повара специально разрабатывали меню лёгких закусок для фуршета. Просто объеденье! Отдельно был сервирован стол с напитками — четыре вида баторских вин, белый мёд, ягодный морс, цитрусовая вода. Туда-то я и направилась, чтобы освежиться очередным бокалом. На этот раз, пожалуй, красным.

— Мы разобьём их в ближайшую неделю! Что может этот сброд против мощи Квертинда? — донеслось слева, и я замедлила шаг.