Мы одновременно рассмеялись и отвели глаза. Неловкий момент усиливался набирающим обороты развратом — некоторые из гостей раздевались прямо на площади, наплевав на маскировку. Я сделала вид, что очень интересуюсь происходящим, чтобы скрыть горькую нотку разочарования.

Придерживая капюшон, приподнялась на носочки, чтобы разглядеть, что происходит за спинами в алых накидках.

На другой стороне, за золотыми прутьями клетки танцевала девушка-змея — всю кожу покрывала чешуя, во рту мелькал раздвоенный язык. Это был рисунок или, возможно, иллюзия. В руках у девушки свивалась в кольца змея самая настоящая — не невинный желтопузик и даже не уж, а пёстрая, редкая особь. Должно быть, откуда-то из цветочных полей Батора. Интересно.

А чуть ближе, на самом краю площади, у входа в таверну мелькнул знакомый образ.

Я наклонила голову набок и подняла уголок губ.

Неужели?…

Пришлось подойти ближе, чтобы лучше рассмотреть девушку. Казалось, что меня сегодня подводили не только ноги, но и глаза. Бой барабанов стал громче. Молодой Батор тут же появился рядом, и на этот раз мы оба потрясённо уставились на девушку, на первый взгляд ничем не примечательную на фоне своих удивительных соседок. На ней не было ни иллюзий, ни красок, ни цветных волос, ни дорогих украшений. Из всей одежды девичье тело прикрывал только короткий зелёный жилет, да вокруг бедра обвивался ремень с кинжалом — жалким подобием Кааса. Зато сразу бросался в глаза чёрный паук на шее.

Девушка с пауком мазнула по нам взглядом и отвернулась, привлечённая кем-то из гостей в алой накидке. Я едва удержалась от желания потереть знак соединения. Глаза болели от красного света.

— Мейлори Кирмоса лин де Блайта, — шепнул Ренуард, как будто мне требовались пояснения. — Ещё один способ почувствовать себя Чёрным консулом.

Смотреть на образ самой себя было странно. Одновременно противно и лестно. Эта Юна Горст была совсем другой — без белой пряди, чуть выше и тоньше. С маленькой грудью под полами зелёного жилета и тяжёлыми бёдрами. Слишком улыбчивая. Слишком… дружелюбная. Она склонилась над одним из гостей, захохотала от его шутки и… я резко отвернулась, ощутив, как изнутри полоснул острым лезвием страх. Нет, не страх. Дикая, безумная, безотчетная паника.

Потому что на мужских пальцах, потянувших прядь фальшивой Юны Горст, сверкнули перстни. Как мне показалось — удивительно знакомые.

— Пожалуйста, давай уйдём, — взмолилась я, мёртвой хваткой вцепившись в Ренуарда. — Срочно. Прошу тебя.

— Конечно, — оторопел мой спутник. — Да, само собой. Что случилось?

— Ничего. Просто нам нужно уйти, — процедила я, кутаясь в плащ и натягивая капюшон так, что он едва не треснул на затылке.

— Сбежим и отсюда? — в своей обычной насмешливой манере хихикнул Ренуард. — Я за.

— Нет, убегать не надо, — холодно отозвалась я. — Идём медленно, наслаждаясь видами и прогулкой. Возьми меня за руку.

— Тоже увидела своих навязчивых поклонников? — поинтересовался Ренуард, но тем не менее покорился.

Я не ответила, сжав зубы. Батор переплёл свои пальцы с моими и повёл вдоль ряда красных фонарей — посмеиваясь и охотно рассматривая окружение.

Едва мы покинули площадь, я сразу же ускорила шаг. И потом и вовсе побежала по другой, незнакомой мне улице — дома были проще, беднее, на перилах сушилось бельё. Должно быть, здесь жили местные девушки.

— Где выход? — от нахлынувшей тревоги я схватила Ренуарда за края плаща и встряхнула.

— Недалеко, — он спокойно сбросил капюшон, накрыл мои сжатые кулаки ладонями. — Мы туда идём. Уже выходим, хорошо? Я знал, что приводить тебя на Остров Вздохов — плохая идея, но не смог удержаться. Не думал, что тебе может быть неприятно увидеть образ самой себя.

— Нет-нет, — стараясь сохранять в голосе спокойствие, ответила я. — Всё хорошо, правда, — растянула губы в улыбке, разжала кулаки и успокаивающе похлопала по мужской груди. — Просто хочу убраться отсюда.

— Это можно устроить, — он приподнял брови и вдруг стал похож на щенка. Только улыбка оставалась шаловливой, отлично скрывающей, как я уже заметила, его истинный характер. — Только, пожалуйста, не говори, что хочешь вернуться в академию. Побудь со мной ещё. Помнишь, я обещал тебе рассказать, как разорвать связь? Я не шутил. Хочу сделать более серьёзное… предложение. Мы пойдём на пристань.

— Всё-таки снова убегать! — притворно рассмеялась я. — На пристань, почему нет? Она же далеко отсюда?

Ренуард кивнул, внимательно рассматривая моё лицо. Он не мог понять, что пошло не так, и, конечно, принял мою перемену на свой счёт. Но мне не хотелось давать никаких пояснений. Потому что я прекрасно знала: молодой наследник Батора был готов поверить и в женщин-змей, и в зеленокожих фей, и в то, что у него с мейлори Кирмоса лин де Блайта — настоящей мейлори — всё получится. Но он ни за что бы не поверил в правду. Например в ту, что господин Демиург существует на самом деле и может оказаться гораздо ближе, чем любой из нас может себе вообразить.

***

До пристани мы так и не добрались. Свернули на прибрежную улочку, оставили Лэрион у дороги, а потом долго взбирались по извилистой тропинке в гору, пока, наконец, не оказались у площади на пять домиков, приземистых, почти деревенских.

В этот раз внезапная смена маршрута меня не смутила, а даже наоборот — обрадовала. Поэтому я не задавала вопросов, не жаловалась на размокшую дорогу, а только покорно шла вслед за Ренуардом, слушала легенды старого Ирба и кивала в такт. Лесистая тропинка и вся местность казались довольно безлюдными, и это действовало на меня благотворно. Успокаивающе.

Когда же мы достигли цели, и ворота одного из дворов гостеприимно распахнулись, я и вовсе расслабилась. Вряд ли в этом богами забытом месте вообще можно было встретить кого-то, кроме местных жителей. Ни дать, ни взять — захолустье.

Впрочем, внутри я поняла, почему мы пришли именно сюда: за забором оказался уютный и по-южному, по-баторски прекрасный дворик.

Светлый парапет отгораживал от крутого обрыва живописный уголок. Лавочки, узкие тропинки, ручей и навесной мостик утопали в зелени олив и цветущих сиреней. Влажные после дождя листья и выпуклые, рельефные камни террасы поблёскивали в слабом свете фонарей. Только низкий стол под навесом оставался сухим. Его венчал букет пионов и простой канделябр.

Вечер уступил свои права южной ночи, и во влажной темноте весенние запахи казались особенно насыщенными. Цветущая весна сгустилась вокруг нас вместе с опустившимся на Батор мраком.

Откуда-то снизу, издалека донеслось громкое раскатистое “Во имя Квертинда!”, и я привстала на цыпочки, чтобы разглядеть людей у подножья. Безуспешно.

— Kodja jes! Ну что ты за безобразник, Рени?! — тут же отвлёк меня женский голос. — Невесту ко мне привёл! Разве ты не знаешь, как я страдаю от любви к тебе? Jonk Mo!

Хозяйка этого дворика — полноватая, смуглая таххарийка цокнула языком, но не выдержала — сразу же расхохоталась, отчего несколько мокрых птиц выскочили из кустов и порскнули в стороны. Женщина игриво потрепала безобразника Рени за щеку.

— Маймуна, для тебя всегда останется место в моём сердце, — заявил молодой Батор.

— Будет тебе врать-то, — махнула рукой женщина и обратилась уже ко мне: — Как тебя зовут, folihan моя?

Я оторопела. Оказывается, я отвыкла от таких обращений и общества простых людей. “Юна,” — хотелось вернуть ей честное признание. Но я присела в учтивом реверансе, склонила голову и проговорила:

— Сирена Эстель. Рада нашему знакомству, госпожа Маймуна.

— Но-но! — снова зацокала языком женщина. — Какая я тебя госпожа, folihan? Я Маймуна из Лыдга, — она довольно нагло схватила меня за локоть и повела вдоль тропинки ближе к открытой площадке.

Маймуна понизила голос и наклонила голову так, как будто собиралась сообщить мне тайну.

— Вот что скажу, а ты послушай: я люблю гостей у себя в доме, а дорогих гостей — ещё больше! — она отвлеклась и крикнула в сторону: — Рафа, Ханна, несите угощения, да поскорее! Всё как мой Рени любит.