— Хочешь, я раздобуду нам отличного вина? — с забытым азартом предложила я. — Можем посидеть прямо здесь, в саду, или в моей комнате. Можем погулять по Саду Слез, там есть красивая беседка, спрятанная от лишних глаз. Я расскажу тебе про пьюстель и про то, что он скрывает…

Я прикусила язык, раздумывая, стоит ли посвящать старую подругу в тайны сестринства. Пришла к выводу, что с этим лучше повременить. Но у нас и так было столько тем разговоров, что мы могли бы проговорить всю ночь! Сирена как будто привезла с собой что-то утерянное, что-то родное и такое необходимое…

— Не сегодня, — ещё раз зевнула Сирена и огляделась так, как будто впервые увидела окружение. Кажется, она смутилась и решила, что наговорила лишнего. — Как ты думаешь, служанкам госпожи Лампадарио полагается в этом заведении кровать? Просто с ног валюсь.

— Наверное, — засомневалась я, стараясь скрыть разочарование за заботой. — Идём, найдём тебе комнату. Или устроишься в моей!

Без лишних сомнений я взяла Сирену за руку. Вместе мы двинулись по узкой, светлой дорожке Мелироанской академии, подсвеченной фонарями. Я то и дело искоса поглядывала на подругу, готовая ловить каждое её слово. Я втайне надеялась, что она передумает, и расскажет мне ещё многое из того, что происходило за пределами Мелироанской академии. Но Сирена молчала, и вместе с ней, казалось, в этот вечер затих весь Квертинд.

Мы шли, подгоняемые лёгким ветерком, и вместо тумана нас окутывал аромат магнолий и апельсинов. Тихо шелестели листья, стрекотали сверчки. Тёмная, южная, звездная ночь вступила в свои права. Я не сомневалась, что нам обеим в этот миг вспомнился облачный мост в далёком-далёком прошлом. Как тогда мы верили в чудо… Две девчонки, ещё не знающие, как много испытаний им предстоит.

Теперь же, в отличие от того дня в Кроунице, мы понимали, что мгновения любой сказки рано или поздно заканчиваются. Но это не значит, что в эти мгновения больше нельзя верить. Это значит, что их нужно больше ценить.

Глава 14. Развлекайся, пока можешь

Сбежать от прошлого возможно. Нужна только отчаянная поспешность, быстрый темп и натиск. Нужно стремление к свершениям, огонь в груди и твёрдый характер. Нужна смелость. Но самое главное — нужно идти только вперёд и ни за что не оглядываться.

Думаю, если взглянуть на человеческую судьбу всевидящим оком богов, то можно увидеть нить с нанизанными бусинами. Эти бусины — сверкающие и блестящие точки — события, что встречаются нам на жизненном пути. Радостные и горестные, крупные и мелкие, сияющие и тусклые, бусины-события делают нас теми, кем мы и были созданы, — живыми и чувствующими людьми. А между этими точками протянуты длинные неприметные волокна — дорожки, по которым мы и плетёмся к нужной цели. Чем длиннее дорожка, тем дольше человек ожидал новой перемены. Тем дольше он томился в своём существовании, маялся в одинаковых буднях и изнывал в скуке. Можно ползти по этой нитке, а можно — бежать, сломя голову, чтобы поскорее узнать, что же тебя ждёт.

И теперь я бежала. Мы с Ренуардом оба бежали, потому что оба нестерпимо, неимоверно хотели найти в будущем что-то новое. Верили, что следующая точка на неисповедимом пути Квертинда окажется столь яркой, что избавит нас от того, что мы хотели оставить позади. От терзаний, воспоминаний и всего, что утягивало нас в бездну. Ренуард хотел сбежать от прошлого, в котором он был несчастен. Я же хотела сбежать от прошлого, в котором была слишком счастлива.

Как давно я в последний раз чувствовала себя счастливой? Уж и не вспомнить. Наверное, ещё в те времена, когда в моей жизни существовал Джер.

Джер.

А после него…

Я мечтала, что прошлое повторится, но вместо этого моя жизнь превратилась в одну сплошную нить ожидания. Ту самую — связующую алую нить с ментором, которая со временем разлуки истончилась, поистрепалась и стала лишней.

Именно поэтому ровно в три часа после полудня я покинула Мелироанскую академию через потайную дверь, села в самый быстрый в королевстве дилижанс и сбежала от прошлого.

Лэрион не подвёл: он нёсся вперёд на огромной скорости, взметая за собой клубы пыли. Редкий, совершенно непохожий на все остальные, этот транспорт казался чужеродным монстром на фоне цветущего Батора. Выкрашенные бордовой краской бока — металлические, а не деревянные, бликовали под ярким солнцем. Мягкий удобный диван заменял обитые бархатом лавки, а над головой натягивался откидывающийся полог. Водитель в фуражке, белых перчатках и с выражением великой важности на лице сидел не на козлах, а прямо в кузове. Конечно, это был человек, — рудвикам Ренуард Батор свою драгоценность не доверял.

Я покрепче вцепилась в край закрытой дверцы и всмотрелась в горизонт. От скорости и ветра в лицо перехватывало дыхание, а сердце подскакивало прямо к горлу, но не от страха, а от упоительного наслаждения. Лэрион воистину оказался не просто транспортом, а настоящим чудом. Он не оставлял почти никаких следов пара и производил мало шума. Однако же те, кто замечал дилижанс на дороге, сворачивали шеи при виде редкой диковинки. И чем ближе мы подъезжали к столице южного края, тем чаще попадались местные жители, путешественники или просто зеваки. В проносящихся мимо деревнях люди и вовсе встречали молниеносный Лэрион криками “Ренуард!”. Все знали, кому принадлежит это создание магии механизмов.

Словно бы равнодушный к такому вниманию, наш экипаж стремительно огибал залив по петляющей между полей дороге, проносился вдоль пастбищ и цветущих лавандовых полей. Ирб неумолимо приближался.

— И как же тебе удалось обмануть стязателей? — отвлёк меня от созерцания окрестностей голос молодого Батора.

Я ещё раз глотнула встречного ветра, отцепилась, наконец, от дверцы и удобнее устроилась на сиденье. Расправила спутанные волосы, причесала их пальцами.

— Двое кровавых убийц Претория оказались беспомощны перед стыдливостью благородной леди, — ответила я и хлопнула глазами. — Я потребовала, чтобы они не смели тревожить мой покой, потому как переживаю перед важным выходом. Пришлось заранее соврать, что свидание состоится только в девять.

— Неужели они оставили тебя без охраны? — засомневался Ренуард.

— Ненадолго, — довольно улыбнулась я. — Эсли попросила их о помощи в расследовании небольшого хищения, а Арма заверила, что посторожит свою госпожу у двери. Она часто так делает. После одного случая в Обители Мелиры ей доверяют, — я постучала пальцем по подбородку. — Да, ещё Стрилли принесла к дверям ароматный лошадиный помёт в кадушках для направления потоков удачи, и, ты знаешь, мне начинает казаться, что это работает… Стязатели действительно оставили свой пост без лишних расспросов. Оба. Буквально на несколько минут. Приказали убрать помёт, а когда вернулись, обнаружили у дверей спокойную и уверенную Арму, доложившую, что госпожа по-прежнему отдыхает, и в комнату никто не входил. Она ведь даже не соврала! Ей поверили. С момента приезда в Мелироанскую академию мы все так расслабились, в том числе и стязатели…

Я замолчала, неожиданно осознав, что слишком увлеклась рассказом и тараторила без умолку. Но Ренуарду, кажется, нравилось. Он раскинулся рядом, вытянул одну руку вдоль спинки сиденья и, ехидно прищурившись, рассматривал меня из-под ресниц.

— Значит, нужно вернуть тебя к девяти вечера… — задумчиво протянул он. — Признаться, я не привык к ограничениям. Что будет, если опоздаем?

— Думаю, Жорхе меня отругает, — пожала я плечами. — Это очень страшно, поверь. Но я переживу.

Ренуард хмыкнул.

— Я бы не пережил, — он сделал страшное лицо. — Меня и в спокойном состоянии этот стязатель пугает до коликов, боюсь представить, как он страшен в гневе. Но я всё равно рискнул бы, даже под страхом смерти. Оно того стоит. Ты такая красивая.

— Спасибо, ты тоже ничего, — выдала я ещё до того, как успела вспомнить, как правильно реагировать на комплименты.

Повисла неловкая пауза, и Ренуард постучал пальцами по краю кресла.