Больше всего мне не понравилось слово «небольшой», от него за версту несло скупостью. Государство конечно не такое огромное как наше, но всё равно могли бы хоть раз раскошелиться, таких знаете ли кровавых военных преступников не каждый день ловят.

— Скажите только одно — Зачем мне это надо? — спросила собеседника.

Там на пару минут зависли, видимо не ожидали такого ответа.

— С вашим МИДом всё согласовано, они не возражают, наоборот всецело согласны, — послышалось из трубки.

— Вот им и вручайте, мы то здесь причем? — хмыкнула я в ответ.

— Ваши товарищи предупреждены, никто из них не отказался, — начали на меня давить.

Ха, не на ту напали, сейчас я немного пугану этих «посланцев»

— Можете считать что они отказались! Так дела не делаются, сначала нужно было согласовать и обсудить условия получения наград с нами, лишь только после этого отправляться в министерство иностранных дел. Большие люди в Тель-Авиве решили наградить участников операции по задержанию Макаровой, а вы спустили это дело в унитаз. Что теперь скажут в мире? Шалом уважаемый! — я положила трубку.

На кухне стояла тишина, наконец Настя не выдержала.

— Что это было? Ты совсем с ума сошла белобрысая? — начала она, но была мной тут же перебита.

— Я тебя тоже люблю! Не бери в голову, сейчас перезвонят и мы обо всем договоримся, — успокоила сестру.

— Посмотрим! — воинственно хмыкнула сестра.

Всё вышло так как я сказала, не прошло и пары минут как телефон подал звуковой сигнал.

— Слушаю, — лениво проговорила в трубку.

— Что вы хотите? — донеслось оттуда.

— Небольшую премию к награде, — медленно произнесла я.

— Назовите сумму и мы подумаем, — услышала в ответ.

— Ваши шекели нас не интересуют! Обойдемся маленьким презентом в совершенно мизерную для вас сумму. Четыре золотых мужских «Ролекса» нас устроят, это будет хорошим напоминанием о вашей благодарной стране. Торговаться даже не думайте, это и так самый минимум, — предостерегла в конце собеседника.

— Скажите, у вас в роду не было евреев? — спросил служащий посольства.

— С какой целью интересуетесь? Если предложить вернуться на историческую родину, так отвечу — нет! Нас знаете и здесь неплохо кормят, — ответила откусывая пирожок.

Настя только показушно схватилась за голову, выхватывать трубку из моих рук не стала. На том конце провода обещали подумать и перезвонить, я лишь посоветовала долго не затягивать, вдруг одних часов нам покажется мало, всегда найдутся более дорогие варианты. Служащий тут же заверил что проволочек не будет, всё решится в самое ближайшее время. Затем тяжело вздохнув отключился.

— Ну знаешь, это не лезет ни в какие ворота! Что ты ещё успела себе выторговать о чем я не знаю? Люди хотели нас просто наградить, а ты устроила из этого настоящий базар! — хлопнула ладонью по столу.

— Просто наградить? Это всё гребаная политика. Наши раструбили на весь мир о нескончаемой борьбе с фашистскими прихвостнями, ткнули в нос евреям. Те тоже не дураки, решили примазаться и наградить своими орденами, тем более это им ничего не стоит. Я не собираюсь играть в чужие игры, МИДовцы хорошо нагреются на этом деле, а мы останемся у разбитого корыта? Хрен им в задницу, всё будет так как я скажу! — ударила кулаком по столу.

— Вся в меня! Такая же гордая! — крепко прижала к себе Настя.

Про её гордость промолчала, хотя так хотелось спросить — Что же она с таким гонором сдалась Трубникову? Побоялась её слёз, они меня морально убивали. Не могу видеть своих близких расстроенными и униженными, меня это просто бесит, хочется сразу укокошить обидчика самым изуверским способом.

— Ты знаешь, есть ещё две новости, обе тебя касаются. С какой начать? — спросила резко посерьезневшая Анастасия.

— Давай с хорошей, про плохую можешь забыть, она мне не интересна, — хмыкнула я.

— Не переживай, обе для тебя отличные! Первая о поступлении в университет, знаю ты собиралась в МГУ, но МГПИИЯ имени Мориса Тореза подойдет гораздо лучше. Туда уже позвонили, так что с тебя документы, передашь лично ректору, он хочет взглянуть на гениальную блондинку. Может мне с тобой поехать? — предложила сестра.

Вот хитрюшка, ей непременно нужно удостовериться что я поступаю не в геологический, а на факультет английского языка.

— Почему именно в этот институт, другие разве хуже? — спросила Настю.

— Щелоков настоял, да и тебе там будет проще договориться о сдаче экстерном.

Вот гады, всё за меня решили. С одной стороны понятно — Ломоносовский под опекой комитетчиков, Николаю Анисимовичу не с руки соваться в вотчину безопасников, а вот с другой….

Черт с ним, хорошо ещё не в МГИМО пристроили, вот там гадюшник так гадюшник. Не хочу общаться с наглыми отпрысками аппаратчиков, нормальных людей там единицы, поубиваю ещё всех нахер.

— Оль, Ольга! Ты что так призадумалась, разве не рада? — забеспокоилась сестра.

— Да нет всё нормально, продолжай дальше, хочется узнать о второй хорошей?

— Слушай и запоминай: послезавтра к одиннадцати тебя ждут в министерстве иностранных дел, пришел вызов из Швеции. Наверное будет инструктаж по поводу Нобелевской премии, там же представят сопровождающим лицам. Из МИДа с тобой поедет человека два-три, плюс парочка комитетчиков, — предположила Настя.

— На какой чёрт они мне сдались? Желают на халяву побывать в западной Европе, закупится техникой и шмотками? Пошли они полем и лесом, прилипалы херовы! Буду просить за вас, это же мой праздник! — хлопнула рукой по столу.

Вечером смотрели «Три тополя на Плющихе», Анастасия шмыгала носом, фильм задел её ранимую душу. Прижала меня к себе, гладила по волосам, терлась щекой.

— Настя, а ты Максима любишь? — спросила её.

Та ответила не сразу, долго задумчиво молчала, наконец решилась.

— Сложно говорить о таком, тем более с тобой, но врать не буду — люблю!

Всё-таки это случилось, Анастасия на старости лет влюбилась. Впрочем о чем это я, сейчас она молодая и красивая девушка, которой уже не один десяток парней и солидных мужчин предложили руку и сердце. Не скажу что это мне нравится, всё же я эгоистка ещё та, только Настю придется отпустить, ломать её новую жизнь совесть не позволит.

— А у тебя кто нибудь ещё был? — заглянула ей в глаза.

— Был и не был. До серьезного тогда не дошло, а играть в любовь не хотелось. На днях приснился мой «тихоня», просил отпустить его, он где-то там, — она неопределенно махнула рукой, — нашел своё счастье. Все эти годы я держала его, не отпускала, сейчас пришло время расстаться, — всхлипнула она.

Пришлось успокаивать, отпаивать валерьянкой, обнимать-целовать, шептать на ушко всякие глупости. Чуть ли не насильно уложила в постель, сама пристроилась рядом, не хотела оставлять её в эту ночь одну. Через полчаса она прижавшись ко мне уснула, а я лежала и думала о Лане, как она там одна без меня.

Утром меня с Настей разбудил запах чего-то вкусного, мы не сговариваясь потянулись на кухню. Несложно догадаться кто решил накормить постоянно занятых и куда-то вечно спешащих девчонок.

— Дамы, прошу к столу, — немного официально провозгласил Кочетков.

Долго упрашивать нас не пришлось, мы моментально уселись за стол.

— Фаршированные блинчики! Антоша я тебя люблю, — крикнула не сдержав эмоций.

Тот только улыбнулся, уселся рядом с большой кружкой кофе.

— Завтра мама с сестрой возвращаются к себе домой, ремонт у них закончен. Мы предполагали что строители затянут ещё на неделю, но у них новый заказ, так что всё сделали быстро. Угадайте кто следующий на очереди? — посмотрел на наши растерянные лица, — Климовы! Кате с Тамарой Григорьевной очень понравилась их работа, так что через пару дней начнут у них.

Вот значит чем подруга занималась в эти дни, а я ещё думала куда она запропостилась. Могу поставить свой зуб — всё это время она прападала в «Берёзке», покупала импортную сантехнику, обои и прочее. Мебель тоже поменяет, не всю конечно, но многое. Мои мысли прервал звонок из прихожей, пришлось оторваться от поглощения блинчиков.